спины… точнее, со стороны ягодиц.
– …В моём саду, ланфрен-ланфра…
Слова заключительного куплета песни прогнали из моей головы неуместное сейчас видение. Я почувствовал, как вибрация из моей груди сливалась с «дрожью» гитары. Образ молодой учительницы померк перед моими глазами. Утихло и вызванное ним «бурление крови». Я сосредоточился на музыке – следил за «чистотой» мелодии. Сквозь разбушевавшееся пламя костра смотрел на лицо классной руководительницы (тонкие линии морщин то проявлялись на лбу Снежки, то исчезали – будто Галина Николаевна так реагировала на интонации моего голоса). Поглядывал я и на подёрнутые мечтательной дымкой глаза своих одноклассниц: Лидочки Сергеевой и Наташи Кравцовой. Отметил, что похожую реакцию на моё пение совсем недавно видел в глазах Лены Кукушкиной.
– …Лети в мой сад, голубка!
Я вытянул последние ноты и замолчал (но не почувствовал усталости). Смолкла гитара – вновь покорилась моему требованию (но я ощущал, что она ещё не в полной мере насладилась моими ласками). Не щебетали птицы, не шуршал ветвями деревьев ветер. Монотонно постукивало в груди сердце. Потрескивали угли в костре, шипела вода в чайнике. Школьники и Снежка по-прежнему не шевелились, будто всё ещё слышали пение гитары и наблюдали навеянные им образы. Справа от себя я вновь заметил блеск Алининых глаз – удивился, что они светились так ярко. И тут же зажмурился: луч солнца преодолеет преграду ветвей, добрался и до моего лица. Я почувствовал зуд в носу – громко чихнул. Окружавшие костёр школьники зашевелились.
Первым заговорил Лёня Свечин.
– Ваня, а эта песня из какого фильма? – спросил он.
После «Ланфрен-ланфра» советские школьники обрушили на меня шквал эмоций и вопросов. Отвечал я уклончиво, выдерживал покерфейс (ничего не выражающее выражение лица). Отметил, что с вопросами ко мне не сунулась только Волкова. Хотя и Алина уже не витала в облаках – посматривала на меня в ожидании продолжения концерта. Я не заставил себя упрашивать. Вспомнил, что выступаю для вчерашних подростков – сменил репертуар. Мелькнула мыслишка «сбацать» что-нибудь из репертуара группы «Сектор Газа». Но едва ли не в последний момент предпочёл всё же перепеть «Комиссара»: познакомил советскую молодёжь с песнями «Я тебе объявляю войну», «Туман» и «Снежная королева». Третья композиция вызвала у школьников незапланированные мною ассоциации: десятиклассники хмыкали и посматривали на классную руководительницу.
После «Снежной королевы» я вернул гитару Свечину и объявил, что проголодался (к тому времени я остался единственным, кто ещё не попробовал заваренный на костре чай). И вскоре пожалел о своих словах. Потому что меня принялись кормить едва ли не все одноклассницы одновременно. Отталкивая друг друга плечами, Сергеева и Кравцова предложили мне варёные яйца и сосиски. Алина Волкова поделилась со мной солёным огурцом. Галина Николаевна Снежная сунула мне в руки кусок белого хлеба, намазанного плавленым сыром «Дружба». Отметились и другие девчонки. Все эти действия произошли в ничтожно короткий отрезок времени – я буквально за полминуты оказался едва ли не завален едой. Девчонки заглядывали мне в глаза, словно угадывали мои желания. Поставили передо мной три кружки с чаем. И едва ли не хором повторяли: «Ешь, Ваня. Не отвлекайся».
После такой кормёжки мне не хватило духу отказать одноклассникам в продолжении концерта. Я отказался от очередного съедобного подношения и вытер руки о (сорванный Лидочкой Сергеевой) пучок белого мха. И будто подал этим действием условный сигнал. Наташа Кравцова тут же вскочила с места, отобрала у Лёни Свечина гитару. Вручила мне музыкальный инструмент, будто символ власти. И с придыханием попросила спеть «что-нибудь о любви». Она заглянула мне в глаза – в точности, как во время того предновогоднего танца. Прикоснулась к моей руке, улыбнулась. Я отметил, что Громов и Сергеева отреагировали на её действия схожими гримасами – вот только Василий при этом смотрел на меня, а Лидочка сверлила взглядом Наташин затылок. Увидел я тень недовольства и в глазах Алины (Волкова осталась моей соседкой по еловому сиденью-лежаку, не позволила одноклассницам себя оттеснить).
Мне почудилось, что гитара заурчала от радости, когда я снова коснулся струн. Именно её голос и убедил меня окончательно продолжить пение. Я снова вспомнил о фильме «Гардемарины, вперёд!»: всё же исполнил «Дороги любви» (спел и женскую и мужскую партию). А потом после короткой паузы «выдал» песню «Пиво» группы «Дюна». Увидел, что слова о «море пива» не только позабавили парней, но и слегка шокировали Снежку. Классная руководительница даже погрозила мне пальцем, чем спровоцировала смех учеников десятого «А» класса. После репертуара «Дюны» меня «потянуло» на серьёзную тему. Я опробовал возможности своего нынешнего голоса на песне Александра Розенбаума «По снегу». Неплохо справился. Звуки моего пения распугали всех птиц в округе. А ещё я почувствовал першение в горле: понял, что «По снегу» поставило точку в моём сегодняшнем концерте.
Завершил композицию – решительно качнул головой и вернул гитару Лёне Свечину. Школьники отреагировали на мои действия разочарованным мычанием. Но я поднял руки и заявил, что «на сегодня всё». Прикоснулся к горлу и демонстративно покашлял. Сказал, что завтра пойду на первую репетицию концерта ко Дню учителя – хотел бы «хорошо себя там показать», а не выглядеть охрипшей вороной. Снежка тут же подтвердила моё участие в репетиции: уже знала о ней от мужа. Я рассказал одноклассникам, что именно исполню для учителей – не впечатлил их выбранным репертуаром. Парни предложили мне спеть для «училок» «про пиво» – все дружно похохотали, вообразив реакцию педагогов первой школы на куплеты о «море пива и водки». Сергеева обронила, что «французская песня» учителям наверняка бы понравилось – Галина Николаевна вздохнула и ответила: «Она не по теме праздника».
* * *
После моего отказа от дальнейшего музицирования, эстафетную палочку «ведущего солиста» подобрал Лёня Свечин – вновь спел «За туманом». Но на этот раз слушатели вяло откликнулись на его старания. Некоторые школьники и вовсе покинули поляну: отправились «за дровами». Они не подумали, что ветер дул в сторону озера – вскоре мы почувствовали запах табачного дыма (Снежка не отреагировала на него, будто не заметила). Леонид порадовал нас мелодией «В траве сидел кузнечик» и ещё парочкой похожих композиций. Никто из одноклассников не составил ему конкуренцию на музыкальном поприще. Зато сразу несколько человек зарекомендовали себя начинающими стендап-комиками: рассказали нам местами смешные истории.
У костра оставалось всё меньше школьников. Отряд вновь разбился на мелкие группы. Громов прихватил приятелей (и флягу из рюкзака) – ушёл «подыскать сухих полешек» для костра. Сергеева вместе с подружками пошли к прибрежным камням (обсуждали «интересные только
