и не собрать костей. В итоге аккуратно залез обратно внутрь чердака и закрыл за собой окно. На этом моя помощь радиолюбителям закончилась, и я пошёл к Дарье.
День проходил довольно спокойно, не считая встречи со стариком, который когда-то притащил счастливый наган. Разговаривал с ним Игорь, при моём участии.
— Я знаю, кто напал на доктора! Это младший сын Балгасовых, его послали напугать вас, он всё равно уже умирал, был на наркотиках.
Игорь нахмурился.
— Я думаю надо свою проверку людей сделать! Пост организовать. Чтобы таких дураков не пускать к доктору. У меня внук есть, Данияр. Он хочет помочь. Охранять будет.
Старик выглянул за дверь, крикнул и в приемный покой вошел крепкий молодой парень.
— Он может за порядком следить, но ему оружие надо. Ещё друзья есть, они правильные ребята.
Данияр поздоровался и сказал:
— Мы можем тут рядом свой лагерь сделать, где люди лечиться будут. Охранять всех сами будем. Жена немного работала в больнице. Тоже будет помогать вам. Я понимаю, тут места мало, только один доктор. А там, — он махнул рукой, — больных очень много сейчас. Только оружия нет вообще у нас. Всё отобрали.
— Оружие мы дадим. Патроны тоже дадим. Нужное дело задумали вы, парни! Лечение будет продолжено. Воев ваших лечить будем бесплатно. Патроны тоже даром. Не прячьте лекарства, они имеют срок годности, несите всё сюда. Мы их тратим только на вас. У нас все пока здоровы. А ещё всегда не хватает лекарств, что бывают в бутылках и необходимо очень много шприцев.
Игорь меня удивил. Пошел на очередную сделку. Опять охрана. Та же ситуация, да ещё теперь их самим содержать и лечить. Пока ничего не понимаю, но друг, вероятно, знает, что делает.
— Спасибо Айналайн! Данияр не подведет, я прослежу, — старик будто расцвел.
На следующий день, прямо с утра, на улице, перегородив её полностью, стали разворачивать огромный шатер. Казахи в таких палатках организовывали поминки и крупные мероприятия. Человек на сто! Но сейчас туда затащили кровати, корпешки, подушки. Теперь явно тут будет больничка. Затарахтел генератор, загорелись лампочки.
Мы отдали Данияру все три оставшихся обреза и пакет патронов с мелкой дробью. Несколько масок, десяток фильтров. Дарья обстоятельно объясняла, как больным защищаться от радиации. Выдала кучу таблеток.
Судя по камерам молодежь не подвела. Пять человек ревностно несли службу. Опрашивали больных, таскали носилки. Лекарства тащили целыми баулами. Дарья не успевала их сортировать. Места в холодильнике уже не осталось.
День тянулся словно резина. Не помню такого. Обычно раз, и уже вечер. А тут столько интересных событий, но день никак не закончится. После ужина мы как всегда, собрались на «Совместное общение», где нам сам хозяин объявил новость:
— «Сейчас начнется общение не только между нами, а со всем миром!»
Рация была расположена рядом с видеонаблюдением, сейчас там сидел сияющий как медный пятак Женька. Он щелкнул тумблером и завертел верньером. Этот потрескивающий шум помех меня уже утомил. Весь вечер мы слушали только его. Самый популярный радиолюбительский диапазон, молчал. Или ребята сделали какую-то не работающую фигню. Но теперь, подключили передатчик. Он представлял из себя ещё один ящик. Из алюминиевой рамы торчала здоровая стеклянная банка с двумя рогами. «Та самая мощная радиолампа», — подумал я. И тут Женька не выдержал, переключил устройство на передачу и начал стучать ключом. Молодец! Неплохо выучил азбуку Морзе.
Буквально через несколько минут, мы услышали ответное: точка-тире. Все подорвались, даже девчонки окружили сына. На смарте все писки быстро преобразовывались в текст, мы прочитали: «Это DH7YTD, Байконур. Всем, кто слышит, ответьте».
Ничего себе! Сейчас мы сообщим координаты, и нас всех спасут! Наконец-то! Хоть какой-то лучик света в этой попе мира! Женька настучал, что хочет перейти на телефонную связь. Пришел ответный положительный сигнал. Сын щелкнул тумблерами и взял в руки тангенту.
— Приём, приём. На связи UL70BI! Ульяна, Леонид, семерка, зиро, Борис, Иван! — он отпустил кнопку.
— Понял вас, на связи Байконур, не надо позывных. Слышим вас хорошо. Вы из МЧС?
Народ в нашем бункере ожил! Есть связь. Это круто! Столько вопросов, Игорь подошёл к Женьке и забрал у него тангенту. В эфир унеслись его слова.
— Прием! Байконур, есть вопрос, с какой площадки стартовал Гагарин?
— Прием! Площадка номер один, Гагаринский старт, а зачем этот вопрос?
— Прием! Для проверки, откуда нам знать, кто вы на самом деле?
— Ясно. Это действительно Байконур. Меня зовут Виктор Александрович Монашко. Я — главный инженер. Слушайте внимательно. По нашему космодрому был прицельный удар. По Плесецкому космодрому, видимо, тоже. У нас разрушена вся инфраструктура. Все стартовые комплексы. Всё антенное хозяйство. Нет никакой связи кроме этой, самодельной. Мы находимся в бункере. Радиация снаружи зашкаливает. Выйти, пока практически невозможно. Но главное не это. В космосе находится РКС [40], все ресурсы у них уже на исходе. Корабль грузовик был уничтожен. Ребятам надо вернуться на Землю. У них важная информация. Вы должны выйти с ними на связь и объяснить ситуацию. Если получится, то принять посадку…
Дальше они с Игорем обменивались координатами, частотами, временем пролёта РКС над Атырау. Связь была качественная, но не стабильная. Хорошая проходимость волн начиналась, только когда темнело и до полуночи. Пока было два сеанса связи, зато, эта пара вечеров дала следующую информацию: на орбите болтаются два организма, которые не получили вовремя кислород, еду и что-то ещё. Ракету, которая должна была доставить им все это, взорвали прямо на старте, при атаке, полтора месяца назад. Сейчас они находятся в режиме жесткой экономии. Вернуться они могут и сами, но посадка изначально рассчитана на полигон в степи Казахстана, в районе города Джезказган. Там их уже никто не встретит. Сейчас тот полигон представляет из себя выжженную радиоактивную пустыню. Они это видят с орбиты и всё осознают. Инженер с Байконура сказал, что сможет сделать новый расчёт для посадки в районе Атырау, если мы сможем связаться со станцией и встретить экипаж. Игорь дал добро, сказав, что имеет для этого все технические возможности. Теперь основной вопрос встал, как связаться с Российской Космической Станцией.
Нашу идиллию прервало неожиданное сообщение:
— Всем, кто нас слышит, ответьте.
Игорь побежал к микрофону:
— Атырау на связи!
— На связи Жаркентский гарнизон. Я радист Берик Бактыгалиев. Наконец-то. Салам! Много людей у вас выжило?
— Почти весь город выжил, но тут накапливается радиация.
— Кто вы?
— Мы медики, лечим людей, в частном доме. Нужна помощь. Много бандитов. Захвачены склады.
— Поняли вас. Тут ваще полная хана. Алматы больше нет. Землетрясения идут. Сходы лавин. Там
