После слов наркома в кабинете наступила оглушительная тишина, которую первым прервал вождь.
– Ну, Лаврентий! Ну… – Сталин покрутил головой, словно что-то ему натирает шею. – Всех участвовавших в разработке темы – к наградам. По максимуму! Сколько точек настроено?
– Пять точек в трех городах и одна в безлюдной, гористой местности. Две точки в Нью-Йорке, в районах Центрального парка и Брайтон-Бич. Одна в Лос-Анджелесе, в районе Брентвуд, две в столице Техаса Остине. С помощью проведенных мероприятий технического плана и с привлечением групп работающих на «Земле-2» нам удалось точно идентифицировать места проходов и убедиться, что схлопывание прохода не оказывает никакого воздействия на мир с той стороны…
Стоя в ожидании открытия перехода, я поневоле нервничал. Вот откроется сейчас проход, а оттуда нас радиоактивной пылью засыпает… Уж очень обстановка в день нашего возвращения домой была напряженная. Только вот Александр Николаевич на мой вопрос по этой теме ухмыльнулся да посоветовал не забивать себе голову ненужными деталями. Конечно, я понимаю, что установка перехода у нас не одна, как и то, что наша группа была не единственной прогуливающейся «на ту сторону». И все равно я не понимаю, на чем основывается уверенность командира, да и самого Льва Захаровича, что там все нормально. Сначала все нервы вопросами истреплют да отчетами измучат, а потом – не забивай себе голову. Всю неделю так и трепали, пока Лев Захарович не вернулся из Москвы да не стал сам нас гонять. Да еще, как назло, никого из своей старой группы так и не встретил, на задание ушли. Понятно куда, только вот задание какое, учитывая, что, за исключением меня, все чистые боевики были? Хотя это и правда не мое дело. Лучше лишний раз на эту тему и не рассуждать, а то возьмут путинские спецы нас под белые ручки, не задумываясь о возможных последствиях, и вытряхнут из меня все, что знаю, а в придачу еще и то, что только подозреваю. Блин! Да что за дебильные мысли сегодня в голову лезут?! Или это на меня так влияет присутствие этого непонятного типа?
Вчера вечером нас срочно собрали в кабинете Мартынова. Помимо нас и Александра Николаевича, в кабинете находился еще один мужик лет сорока на вид. Вроде ничего особенного, обычный гражданский, ничем не напоминающий сотрудника органов, скорее кандидат или доктор наук. Этакий ученый с легкой сумасшедшинкой в глазах. Именно такие типы ради удовлетворения любопытства готовы в эпицентр ядерного взрыва залезть или разобрать кого-нибудь типа меня, чтобы убедиться, что я ничем от других людей не отличаюсь. И говорил он тогда на совещании так, как и должен разговаривать настоящий интеллигент в энном поколении. Все бы нормально, но… Прическа. Не принято сейчас носить такие прически длинные, если ты не женщина, тем более в СССР. И чемоданчик у него приметный, что-то вроде алюминиевого кейса для коньков. Помнится, подобный я видел в фильме «Ронин» с Робертом де Ниро. И что интересно, Мехлис с этим мужиком непонятным поздоровался, словно со знакомым. А Мартынов просто заявил, что этот товарищ идет с нами на ту сторону, при этом даже имени не назвал, хотя бы и левого. Одним словом – мутный тип. Мужикам он тоже не глянулся, и насколько понимаю, зависело бы от нашего мнения хоть что-то, с нами бы он не пошел. Вот бывают такие люди, которые сразу вызывают к себе антипатию, вот этот «безымянный товарищ» как раз из такой породы. Одно хорошо – недолго с ним соседствовать, перейдем и расстанемся.
Наконец подали сигнал, мы вышли в зону контроля, воздух дрогнул, и вместо оштукатуренной стены перед нами появилась лужайка перед знакомым домом. Шаг, и мы в другом мире. Вообще в переходе самый неприятный именно этот момент. Хоть и просматривают теперь камерами то, что находится вне нашего поля зрения, а все равно неприятно. Ты еще оглядеться не успел, а в тебя, может, уже целятся. Блин! Опять на похоронную тематику понесло, причем зря. Вон наши коллеги из группы Шойгу стоят, улыбаются. Значит, войны или нет, или идет для нас хорошо. Лучше бы, конечно, ее просто не было. Неприятного типуса с его «коньками» забрали какие-то крепкие ребята, а мы «спившимся» коллективом направились в дом – новости узнать да стресс снять. Перед перелетом в Москву. В этот раз нам дорога в Первопрестольную предстоит, с «гарантом», ети его, встречаться будем. У Льва Захаровича целый чемодан с договорами, протоколами и соглашениями. Вот и будем «соглашаться». Хорошо бы действительно договорились и начали полноценное сотрудничество. Лев Захарович нас просветил по перспективам, в общих чертах, конечно, но и этого хватило, чтобы желать осуществления планов. Отсюда станки, оборудование для нефтяной и газовой добычи и переработки, для химпроизводств, автомобили, трактора, комбайны, инструктора для обучения работе с этой техникой. Естественно, военка и электроника, да много чего еще. А от нас… золото, в том числе «мягкое». Элитные, экологически чистые продукты. Смешно? А сколько стоит черная икра в 2013-м? Все эти «морские огурцы», крабы и тому подобные деликатесы? Да и просто золото… У нас оно стоит около 38 долларов за тройскую унцию, а незадолго до нашего ухода давали больше 1700 баксов. Суперспекуляция получается, причем выгодная обеим сторонам. Да и еще некоторые «мелочи». Многие клады у нас пораньше «нашлись», чем в этом мире. Да и добыли их уже советские специалисты «в гражданском». Вот и пойдут ценности на благое дело.
Как-то незаметно для самих себя мы быстро разбились на пары, и я буквально накинулся на Петрова.
– Влад! Давай, рассказывай! Как обстановка, что происходит? Интернет-то отрублен, наверное?
– А вот и подключен! – Влад улыбался так, словно именно от него зависела работа «паутины». – Правда, прорежен он изрядно, многие адреса заблокированы, но сейчас по-другому нельзя. Только штаны отстирывать начинаем, не до жиру.
– В смысле штаны отстирывать? – Каюсь, но до меня не сразу дошли слова Влада.
– Те самые, Андрей. Которые попу прикрывают, – Петров криво усмехнулся и жестом фокусника достал две бутылки «Портера». – Ага?
– Спрашиваешь! – Свернув пробку, я с удовольствием сделал глоток. – А ты не отвлекайся! Рассказывай!
Устроившись поудобнее в кресле, Влад ухмыльнулся, осмотрев «комнату отдыха», и начал рассказ. А улыбнуться было чему! Весь коллектив также разбился на пары, расползся по диванам и креслам, и мои коллеги дружно пытали местных.
– Сам понимаешь. Расскажу тебе то, что знаю. А знаю я… – развел руками капитан. – Военное положение, как оказалось, страшная штука, Андрей. Но вы-то и так это знаете, вот и мы сподобились. Причем страшным оно оказалось не только в России, но и в других странах. И кровушки и без войны пролилось достаточно. К примеру, у нас много придурков нашлось, решивших после объявления президента на улицы и площади выйти да «фи» родному правительству высказать. Мол, надо пойти навстречу здоровым силам мирового сообщества, передать все, что просят, да еще и их полицаев к нам, наших продажных заменить. Только не учли ребята, что военное положение – это не шутка! Да ладно бы вышла верхушка оппозиции да больные, преклоняющиеся перед Штатами да Европой! С ними и нормальные были, кто не разобрался да не понял происходящего. Короче, только в Москве больше тысячи трупов, раненых более трех… Из лидеров больше половины на тот свет отправились, а остальные в камерах исповедуются. Наши говорят, что их военный трибунал ждет. А по законам военного времени сам знаешь, что за организацию таких вещей грозит. Чиновников поубавилось в стране, причем оч-чень значительно!
