– Он почти дошел до цели, – восхищенно констатировала моя телохранительница. – Ему остался только один шаг, но он свернул в другую сторону. Хотя, если смотреть фактам в глаза, он этот шаг и не мог сделать. Ведь согласись, твоему собеседнику представить, что ты из другой реальности, просто невозможно. А вот работу он проделал громадную. Всего за два месяца сумел практически докопаться до сути. Юргенс прав, говоря, что твой орден реально существует. Он существует де-факто. И в него входят непоследние лица этого мира. Что будем делать с этим любителем разгадывать головоломки?
Я мысленно попросил Ваджру помолчать и не мешать думать. Действительно – с самого начала я ввел в «игру» Берзина – в прошлом начальника разведки РККА. Потом обстоятельства вынудили привлечь на свою сторону глав инквизиции православной и католической Церквей – архимандрита Данилова монастыря отца Иннокентия и секретаря конгрегации Священной канцелярии кардинала Меркати. Затем этот список дополнили местоблюститель Патриаршего Престола и первосвященник Ватикана. Ну чем не тайный орден? И почему, собственно, в нем не может быть места неформальному лидеру промышленников и банкиров Германии?
– Правильное решение, – ментально похлопала меня по плечу Ноя, – государственный секретарь Егоров всегда отличался умом и сообразительностью.
– Лучше прекрати ёрничать и постоянно строить из себя разухабистую девчонку, – огрызнулся я, – образ вдумчивой и осторожной дамы как-то больше подобает существу, которому сотни тысяч лет, если не больше.
– Какой же ты… – Голос телохранительницы в моей голове приобрел шипящие оттенки. – Ладно… Земля – она круглая. Ага. И вообще…
– Ну хорошо, извини. Я неправ. Все, стоп, прекращаем свару. Ты готова?
Ноя сразу перешла хоть на холодный, но деловой тон:
– Да. В тридцати метрах отсюда находится небольшое строение. На его стене я и открою дверь.
– Я поставил вас в тупик своими выводами, Андрей Егорович? – с некоторой иронией поинтересовался владелец «Рейн-Сталь». – Как-то вы глубоко задумались?
– И да, и нет, господин Юргенс. «Да», скорее, относится к тому, в какой форме должен быть сформулирован ответ. Но я, пожалуй, уже придумал. Давайте пройдем немного вперед.
Мы свернули на тропинку и подошли к крошечному домику, судя по всему, для хранения садового инвентаря.
– Вот здесь я вам и отвечу. Видите вот эту зеленую дверь? Откройте ее, будьте любезны.
– Она же наверняка заперта.
– Открывайте-открывайте. Даю слово, что дверь обязательно откроется, и ничего опасного за ней нет.
Он с недоумением взялся за ручку и потянул дверь на себя. Чуть помедлив, она мягко отворилась. В мгновенно вспыхнувшем свете предстал холл моей квартиры, который по размерам явно превышал размер всего этого домика. Юргенс сразу это увидел и растерянно повернулся ко мне:
– Что за чертовщина?
– Вы же задали мне свой вопрос, вот я и начал на него отвечать. Входите смело, здесь мы продолжим нашу беседу.
Мой собеседник решительно шагнул вперед. Я вошел вслед за ним и затворил дверь:
– Давайте вашу шляпу и плащ.
Удивленно оглядываясь по сторонам, владелец «Рейн-Сталь» снял их и передал мне:
– Где мы находимся?
– Через пару минут я начну обстоятельно отвечать на ваши вопросы, я же обещал. Прошу вас, следуйте за мной.
Войдя в мой кабинет, я указал гостю на кресло:
– Присаживайтесь. В ногах правды нет.
Он, продолжая удивленно, но без боязни смотреть по сторонам, разместился в кресле. Я сел напротив него:
– Что вам предложить? Кофе, чаю, минеральной воды или чего-нибудь покрепче?
Юргенс в ответ неожиданно по-доброму, заговорщицки прищурился:
– Вообще-то, вкусы у меня пролетарские. Поэтому, пожалуй, покрепче. У вас есть грушевый шнапс?
– Обязательно есть. Сейчас нам его принесут. Пожалуй, мне тоже не помешает принять стаканчик. Что-то я озяб на этой прогулке.
Не успел я закончить свою фразу, как дверь в кабинет открылась, и на ее пороге появилась Ваджра, держащая в руках поднос. Я хмыкнул про себя. Строгий костюм помощницы «Босса, Имеющего Право Принимать Решения» из международной корпорации явно был выбран ею с большим смыслом. Мол, мы люди серьезные, дело прежде всего. Ноя поставила поднос на столик, стоящий между нами, легко поклонилась и молча вышла.
Проводив ее глазами и взяв в руку рюмку, мой собеседник поинтересовался:
– Этот кабинет прослушивается? Я не заметил, чтобы вы кого-то вызывали.
– Нет, господин Юргенс, кабинет не прослушивается. Все гораздо сложнее. Чтобы не нарушать уже начинающих складываться традиций, начнем мы с вами с просмотра одного фильма. Предупреждаю, он не для слабонервных.
Я поднялся со своего места и вставил в видеопроигрыватель диск с хроникой Нюрнбергского процесса.
– Смотрите внимательно.
Два часа владелец «Рейн-Сталь» не отрывал глаз от экрана телевизора. Он то бледнел, видя на скамье подсудимых оставшуюся в живых верхушку НСДАП и СС, то вытирал пот со лба и обессиленно откидывался на спинку кресла, когда по сюжету фильма показывали кадры из лагерей смерти с горами детских трупов возле крематориев. Было видно, что ему очень хочется прекратить этот просмотр, но он все же заставлял себя смотреть дальше. После того как фильм закончился, он прикрыл глаза рукой и долго молчал. Я не мешал ему в этом. Просто сидел и ждал. Наконец он отнял руку от своего помертвевшего лица и прошептал:
– Это не постановка, это явная документалистика. И она про нас, тех, кто вызвал из-под земли девятый круг ада. Говорите. Я теперь не прошу, а требую.
– Хорошо. Слушайте.
Пока я рассказывал, как и почему попал в эту реальность, как отстранил от власти Сталина и кто такая Ноя, Юргенс несколько раз перебивал меня, уточняя те или иные детали. Когда я закончил свое повествование, он покрутил головой, пробормотав при этом что-то вроде «Scheisse!!!». Потом пошарил ошалевшим взглядом по столу, увидел на нем свою большую рюмку, которую так и не пригубил, подхватил ее решительной рукой и выпил пятидесятиградусный шнапс мелкими глотками, как простой чай.
Промокнув рот салфеткой, владелец «Рейн-Сталь» посмотрел на меня уже ясным взглядом:
– По каким-то неизвестным мне причинам вы показали только итог прихода Гитлера к власти. Но не стали показывать дальнейший ход истории, который произошел в вашем мире. Не думаю, что я вправе настаивать на этом, но для того, чтобы мы доверяли друг другу полностью, вы должны это сделать. Хотя бы рассказать в общих чертах.
