– Фарид только что сообщил, что Юргенс уже поселился в отеле «Княжеский двор» в Лейпциге. Пока все по плану. Пошли отсюда. У нас поезд на Лейпциг через двадцать минут.
К сожалению, как выяснилось в самом ближайшем будущем, подполковник ошибался. Все пошло далеко не по плану…
Зал ресторана в отеле «Княжеский двор» соответствовал своему названию. Тяжелые бархатные портьеры на окнах, ковры на полу, бронза и хрусталь настенных светильников, белые накрахмаленные скатерти и серебро на столах. Едва я появился в дверях, как немедленно мягкой, неслышной походкой ко мне подошел метрдотель. Он вежливо, но не подобострастно улыбнулся мне как старому знакомому:
– Чрезвычайно рады видеть вас в нашем ресторане. Позвольте проводить к вашему столу.
Я качнул головой:
– Спасибо, но у меня деловой обед вон с тем господином, который сидит к нам спиной возле окна. Я сам пройду, не надо меня провожать.
Метрдотель учтиво поклонился и сделал приглашающий жест рукой.
Я пересек почти пустой зал, подошел к столу, за которым в одиночестве обедал глава «Рейн-Сталь», и отодвинул стул:
– Добрый день, господин Юргенс. Мне передали, что вы хотели встретиться со мной. Я в вашем распоряжении.
Он поднял на меня удивленный взгляд, а потом внезапно рассмеялся:
– Ваша манера все делать неожиданно – неисправима, господин Егоров. Нет, как все нормальные люди, позвонить, договориться о встрече или выслушать, на крайний случай, приглашение моего помощника, который так и не дождался вас на вокзале…
Я продолжил за него:
– …или через газеты всем сообщить, что я начинаю свою операцию с валютами…
Он в ответ еще раз рассмеялся:
– Присаживайтесь, «господин внезапность».
Дождавшись, пока я разместился за столом, Юргенс уже серьезным тоном спросил:
– В прошлый раз вы говорили через переводчика. Военная хитрость?
– Скорее желание не показывать все карты сразу. Но дайте мне все же возможность сделать заказ. Я действительно голоден.
Владелец «Рейн-Сталь» сделал приглашающий жест официанту, терпеливо стоящему у сервировочного столика:
– Конечно. Но у меня правило: за обедом никаких разговоров о деле.
– Я его также придерживаюсь. Поэтому предлагаю спокойно поесть, а потом прогуляться. Слышал, что в Лейпциге прекрасный ботанический сад. Сейчас весна и моцион на природе будет весьма кстати.
– Поддерживаю.
Мы, болтая о разных пустяках и перекидываясь шутками, пообедали, а потом вызвали такси и попросили отвезти нас к университету, при котором еще в 1542 году заложил «огород целебных растений» герцог Саксонский.
Выйдя из машины, Юргенс глубоко вздохнул:
– Красота-то какая. Спасибо, что вытащили меня сюда. Давайте пойдем вот по этой дорожке между липами.
Не ожидая ответа, он медленно двинулся вперед. Пройдя два десятка метров, глава «Рейн-Сталь» неожиданно повернулся ко мне. От его доброжелательного и шутливого тона не осталось и следа. На меня строгим, волевым взглядом смотрел человек, способный принимать быстрые и жесткие решения.
– Я ознакомился и проверил те документы, которые вы передали нам в первый раз, господин Егоров.
– И?
– Капитана первого ранга Вильгельма Канариса действительно назначают на его новый пост. Даже номер приказа подтвердился. Канарис сейчас уже отозван из крепости Свинемюнде и приступил к выполнению своих обязанностей в Берлине как первый заместитель начальника Абвера, при этом готовится принимать дела у последнего.
Я безразлично пожал плечами:
– Очень рад, что вы так оперативно работаете.
Юргенс немного помолчал в ответ, старательно разгребая при этом тростью прошлогоднюю опавшую листву. Закончив с этим увлекательным занятием, он блеснул очками в мою сторону:
– Также подтвердилась ваша информация о подготовке руководством НСДАП плана по созданию государственного сверхпредприятия – «Рейхсверке», которому отойдут все частные заводы, способные производить военную продукцию. О таком плане действительно никто нас, промышленников, не собирался и не собирается информировать.
– А с какой стати им вас информировать? О децимации объявляют в самый последний момент. Иначе казнимые разбегутся или чего хуже – поднимут бунт.
Владелец «Рейн-Сталь», соглашаясь, кивнул головой, неторопливо развернулся и, приглашающе махнув мне рукой, двинулся дальше по дорожке. Я пошел с ним рядом, подстраиваясь под его неторопливый шаг. Пройдя с десяток шагов, он опять остановился, тяжело опершись на трость:
– Через свои каналы мы также перепроверили вашу информацию о рассмотрении различных вариантов взятия Рейхсвера под полный контроль гитлеровской партии. Именно вариантов «взятия», а не дискуссии брать или не брать. При этом на первом месте действительно стоит план отстранения от власти опоры бизнеса в вооруженных силах – начальника генерального штаба и военного министра. Отстранение этих военных, генерал-полковника фон Бломберга и генерал-лейтенанта фон Фрича, произойдет путем дискредитации, с последующей отправкой в отставку. Следом за ними должны уйти со своих постов двадцать высших офицеров армии и флота, относящихся, скажем так, – не слишком лояльно к НСДАП. Все они принадлежат к аристократическим семьям и тесно связаны с руководством концернов и банков через семейные узы. В результате армия превратится из инструмента государства в инструмент партии Адольфа Гитлера.
Я дополнил его мысль:
– И этот ход канцлера приведет его к позиции, в которой он объявит вам, промышленникам и финансистам, мат, господин Юргенс. Ведь свой эндшпиль он уже подготовил. Надеюсь, в ходе проверки моей информации вам стали известны его приготовления в отношении руководителя штурмовиков СА капитана Рэма?
Глава «Рейн-Сталь» чуть скривился, как будто ему пришлось проглотить горькое лекарство:
– Вы правы. Эти данные нам также удалось добыть. Гитлер не может смириться с тем, что полмиллиона коричневорубашечников находятся вне его контроля. Если он реализует все свои планы, то получит неограниченную и бесконтрольную власть. И мы будем иметь неуправляемую диктатуру прямо в сердце Европы. Это прозрачно ясно.
– Вы говорите это таким тоном, как будто в процессе проверки предоставленных вам документов у вас появилось больше вопросов, чем ответов, господин Юргенс. Может быть, не будете таить их в себе, а прямо зададите эти вопросы?
Он улыбнулся, задумчиво меня оглядел и тяжело вздохнул:
– Хорошо, не буду. Дело в том, что мои сотрудники очень аккуратно и, можно сказать, даже щепетильно начали наводить справки о делах, которые могут быть связаны лично с вами. При этом перед ними предстала очень интересная картина.
