К осени все прибалтийские земли, бывшие под властью Швеции, перешли к нам. Попытки Густава высадить экспедиционные войска на разных участках фронта закончились их уничтожением в скоротечных сражениях на побережье. Наши дозорные службы своевременно предупреждали как гарнизоны укрепрайонов, выстроенных именно на участках возможной высадки врага, так и силы оперативного реагирования, блокировавшие район десантирования. Нам удалось даже захватить часть судов, доставивших вражеский корпус, использовали их как для перевозки грузов и войск, так и патрулирования прибрежной зоны.
После завершения первого этапа шведской компании не стали отводить наши полки, а перебросили на рубежи зимнего наступления, как по льду Ботнического залива, так и вокруг его северной части. Подтянули тыловое обеспечение, создали необходимые резервы боеприпасов, провианта, фуража, теплой одежды, пошили даже масхалаты по моему распоряжению и эскизам. Частью завезли, а больше изготовили на месте сани, лыжи, буера. Наметили выступление в поход на начало февраля, когда залив схватывается надежным льдом, выдерживающим даже нашу полевую артиллерию. До самого выхода тренировали воинов движению на лыжах, управлению буерами, ведению боевых действий в заснеженных условиях и на льду, совершению маневров, перестроений.
На Рождество побывал дома, провел с семьей до Крещения, много времени уделил детям, сильно выросшим за годы моих походов. Особенно вытянулся Панкратушка, ростом и статью пошел в меня. В свои двенадцать лет выглядит намного старше, серьезен не по годам, учеба в кадетской школе сильно повлияла на характер и выправку мальчика. Стал намного строже, речью и поведением подражает своим учителям-ветеранам, уже нет детского простодушия и доверчивости. Под впечатлением рассказов моих старых соратников загорелся желанием самому поучаствовать в баталиях, напросился в намечаемый зимний поход, несмотря на возражения и причитания матери и бабушки - мал еще, дорасти до служилого возраста. Бабушка припомнила, что свою службу отец, то есть я, начал в пятнадцать лет, как принято было среди детей бояр.
Но я все же пошел навстречу пожеланию сына, мальчик крепкий, выдержит трудности похода под приглядом моих помощников. А приобщиться с малых лет к воинскому братству, поесть из одного котла с бойцами и офицерами, думаю, будет ему на пользу, оценит нелегкий ратный труд и мужество русского воина. Сразу после крещенских празднований отправился с сыном и личной гвардией в финскую столицу, в нем расположилась наша Ставка после сдачи шведами крепости. В конце января провел совещание с командующими, согласовали предстоящие действия в операции на шведской территории.
Первой начнет поход армия Барятинского на северной части фронта от границы в направлении Лулео, Умео и далее по западному побережью залива на соединение с центральной армией Хворостинина. Северная армия отвлечет на себя вражеские войска, позволит основному войску беспрепятственно пройти по льду залива и выйти в тыл неприятеля. Центральная армия пойдет от Упсалы к Стокгольму, блокирует его и далее повернет на север, захватывая центральную часть страны. Армия под командованием молодого Михаила Трубецкого занимает южную часть страны, города Гетеберг, Кальмар, до самой датской границы. После прошлой компании в Финляндии я решил доверить талантливому начинающему полководцу командование вместо Пожарского.
В первых числах февраля наша полевая артиллерия массированным огнем разрушила редуты неприятеля, спешно выстроенных им по линии северной границы. Пехота, а за ней кавалерия пошли в наступление на позиции занявшего оборону противника. Надо отдать должное врагу, он извлек уроки из поражений прошлого года, попытался перенять наши тактические новинки, те же редуты и линейное построение подразделений, но пока еще нет четкой, отработанной долгими тренировками и боевой практикой координации действий, просто не успевает среагировать на наши маневры. Кавалерия стремительным фланговым обходом дезориентировала линейный строй противника, а наша наступающая пехоты не позволила ему развернуть свое построение.
В стрелковом противоборстве наше войско подавило неприятеля как поражением на дальней, недоступной ему дистанции, так и в разы большей плотностью огня, на каждый залп противника следовали три наших, причем огонь велся сразу двумя шеренгами, а не как у неприятеля, одной. В течении двух часов боя сопротивление врага было сломлено, армия Барятинского прорвала оборонительную линию и вышла на оперативный простор, а кавалерия добила бегущие группы оставшегося войска. В своем продвижении на юг вдоль побережья залива войско не задерживалось на взятие крепостей и укреплений противника, оставляя у них только заслоны, с максимальным темпом брало под контроль северную часть страны, клиньями рассекая полки идущего навстречу врага.
Через три дня после начала наступления на северном фронте выступили в поход через залив выше и ниже Або армии Хворостинина и Трубецкого. Идут на лыжах по снегу, запорошившим лед, обоз на санях, впереди колонн лихо носятся на буерах разведчики, ловя ветер парусом и лавируя между торосами, подыскивают лучший путь по неровной ледяной равнине. На вторые сутки подошли к Аландским островам, расположенным посередине залива на пути к Упсале, часть войска осталась для подавления вражеского гарнизона, а остальные продолжили марш. Еще через день, на третьи сутки после выхода на лед, дошли к шведскому берегу. Сходу прошли через редкие опорные пункты противника на побережье, почти без потерь, просто застав его врасплох, дальше армии разошлись по своим направлениям.
Таким же стремительным маршем, как и на севере, обе армии взяли центральную и южную часть страны, сходу атаковали встречающиеся шведские полки, без привычных для европейских армий долгих приготовлений к сражению. Наши козыри - многократных перевес огневой силы стрелков и артиллерии, четкие перестроения из походных колонн в линейный строй подразделений, - безотказно приводили к успеху в каждом скоротечном столкновении, отступлению противника. К середине марта основная часть страны, не считая дремучих окраин, была взята нами, после приступили к планомерному выбиванию противника из крепостей, городов и укреплений. Мы не торопились штурмовать их, не жалели огня пушек и гаубиц, разбивая здания, сооружения, пока гарнизон не выбрасывал белый флаг.
Мы берегли каждого воина, не допускали контактных боев, я категорически отказался от девиза будущего - пуля дура, штык молодец. Наше главное преимущество именно в подавлении противника огнем, не допуская лишних жертв со своей стороны, которые неизбежны в прямом столкновении, лицом к лицу. Хотя учили бойцов и такому бою, правилам и приемам нападения на врага и защиты от его ударов, в ожесточенных боях были и такие нежелательные эпизоды. К концу компании из начальных 50000 воинов, выступивших в зимний поход, остались в строю свыше 40000, тогда как враг понес потери в три раза больше. Результат для нас приемлемый, учитывая, что мы вели наступательные бои, обычно приводящих к гораздо большим жертвам.
