Но все это сделано, и снимки у него в руках. Очень неплохие снимки, для первого раза. Он очень надеялся, что русские не станут слишком секретничать и обнародуют хоть какие-то технические подробности о том, как они добились такого успеха. Это пошло бы на пользу всей планете и прогрессу в целом…
Сейчас придется что-то говорить публике, и говорить складно. Многие зрители будут недовольны тем, что коммунисты пока впереди, а Запад в лице дяди Сэма только догоняет. Но Патрик надеялся, что в исторической перспективе борьба получится равной и интересной, и это по-всякому лучше, чем швыряться атомными бомбами. Не будь этой великой космической гонки двух систем, то ради таких потрясающих достижений ее следовало бы выдумать… Как раз в это время американский зонд «Пионер-2» находился на пути к Луне, чтобы получить снимки поверхности в относительной близи. Может быть, это не так эффектно, как снимок лунного «затылка», но ведь что-то будет дальше?
В оставшиеся секунды до начала прямого эфира он продолжал жадно изучать снимки, пока ассистенты не подали знак, что камера включена. Все-таки, хорошо жить в самом начале космической эры, думал будущий рыцарь и кавалер ордена Британской империи. Он поправил очки и бодро начал свой монолог:
— Добрый вечер. Итак, сейчас у меня в руках находятся фотографии, которые могут изменить наши представления не только о научной картине мира, но и вообще о том, что такое «невозможно»…[38]
Москва, сентябрь 2057 года
Никто и никогда не замечал за ним ничего странного. Обычный чиновник, уже в летах, хоть и с серьезным допуском. Почти вся жизнь на службе прошла, да и теперь загружен, как мул, разными поручениями. Оргтехнику для Администрации закупить — пожалуйста. Документы нужным и полезным людям справить или чип прошить — на здоровье. Перекинуть серьезные суммы для не совсем официальных госпроектов — да ради бога! Всем что-то срочно надо, прямо сейчас, а он и рад стараться. Практически, незаменимый человек на своем месте. Внимания не привлекает, нареканий не имеет, да и внешность какая-то… не запоминающаяся, стандартная до зевоты.
И семьей не обзавелся, это да. Хоть поздно уже, возраст не тот. Ну, а зачем ему лишние проблемы? И так денег еле хватает на себя, любимого, а тут вдруг на твоей шее еще кто-то висит и каши просит. Каждый должен быть сам за себя, а индивидуализм он культивировал в себе с раннего детства. Сейчас, правда, не до жиру, быть бы живу, но ведь были времена…
Будучи студентом, учился он неплохо. С отличием закончил престижную финансовую академию, начал работать, получать неплохие деньги, работы по экономическому профилю хватало. Но сколько при этом дури в голове было, однако! Ведь ходил на все митинги «оппозиции», требовал честных и демократичных выборов. То есть таких, на которых победят демократы. А проклятый самозванец с рыбьими глазами должен уйти! Эта митинговая активность продолжалась несколько лет, но с каждым годом все более вяло. А потом все как-то прекратилось само собой — проблемы реальной жизни оказались куда как ближе абстрактного «сметения режима»…
Однажды, несмотря на хорошую репутацию, он попал под сокращение и остался без работы. Посидев полгодика дома, он проел почти все сбережения, но зато сообразил, наконец, что помогать никто не будет, нужно пробиваться самому. И он начал действовать. Создавая себе задел на будущее, устроился на работу не куда-нибудь, а в финансовое управление своей родной московской префектуры, но с деньгами, понятное дело, лучше не стало. По сути, с личными финансами на госслужбе стало много хуже, но он перетерпел и в конце концов пробился. Через пару лет старательного и молодого сотрудника оценили и нагрузили по полной, но он не жаловался. Чтобы победить обстоятельства, нужно много терпения.
А карьера, хоть и медленно, но шла в гору, а вместе с ней росли и амбиции молодого чиновника. Еще несколько коротких лет — и через него теперь шел финансовый аудит всего огромного мегаполиса, и это было только начало. Еще рывок, плюс пара километров убитых нервов — и он перебрался на должность заместителя мэра по вопросам экономического планирования. Финансы теперь его не беспокоили, задел вышел неплохой. «Цивилизованная коррупция», как же без нее. Но слишком не увлекался, меру знал, так что еще один маленький шаг одного чиновника привел к гигантскому прыжку на федеральный уровень.
Новоявленный первый заместитель министра финансов играючи прошел все проверки и получил под кожу чип, о чем долго про себя ворчал… Но ничего не поделаешь, мировая практика. Теперь в его руках были настоящие секреты. Иногда мелочи, иногда не совсем. Многие предсказывали ему дальнейший карьерный рост, и к этому были все основания, впереди довольно отчетливо маячило кресло министра, а в перспективе и Председателя Правительства, а сам он был на хорошем счету, ни разу по-крупному никого не подвел. Мелочи не в счет, ведь те, кто мог ему повредить, давно остались где-то далеко внизу… Прошел год, потом два, потом три, а движение прекратилось. Но он терпеливо ждал и не терял оптимизма.
Прошли выборы, сменился кабинет, и тут грянул гром. Вместо министерского кресла сорокасемилетний чиновник оказался на хозяйственной должности в Администрации Президента. Формально, как бы переместился «ближе к телу», а фактически, это была почетная изоляция от политики и финансов без малейших перспектив. Может, кто-то что-то откопал из его прошлого, хотя тогда, он уверен, проблемы были бы совсем другие. А может, обычной харизмы не хватило и кто-то просто подсуетился раньше. Он так и не понял, что произошло и кто в этом виноват.
Пережить такое унижение дано не каждому. Он пережил, и начал с того, что «на всякий случай» обезвредил свой чип. Когда есть такие связи и сам имеешь неплохой допуск, это не так уж сложно. Теперь его чип, оставаясь активным, не сможет выдать его не совсем законных манипуляций… Он теперь никому ничего не должен, и следовательно, нечего играть по правилам! Но с манипуляциями были серьезные проблемы, «дополнительно» заработать на этой должности было банально негде. Никаких денежных потоков через него теперь не проходило, и при этом отчитываться о доходах в Администрации приходилось очень подробно, чтобы комар носа не подточил. Привычка жить, не стесняясь в средствах, давно вытеснила простейшие рефлексы экономии, и поначалу пришлось нелегко. Одновременно, обида, которую он, вроде бы, смог пережить, не давала покоя. Те, кого он когда-то легко обошел на повороте, сели в министерские кресла, а он?
Вполне прагматичное решение в стиле «папа денег не дает» пришло тогда, когда грянула война и тихоокеанцам срочно пришлось топить азиатов на Дальнем Востоке, и не ради каких-то абстрактных амбиций, а ради банального самосохранения. Узнав об американцах, попавших между молотом и наковальней, чиновник сам вышел на их посольство в самый разгар отчаянной эвакуации. Угрызений совести он уже не испытывал, жизнь заставит — и не на такое бы пошел. Американцы в этот момент были в отчаянном положении и радостно ухватились за ценного агента и с благодарностью приняли все данные, что он смог добыть по дальневосточным раскладам. Но особенно его новых кураторов почему-то интересовало Закавказье, ибо там, как он после узнал, готовился неприятный сюрприз.
