Маша глубоко вздохнула и потом произнесла:
— Твой брат…
— Давай не сейчас, а? — тут же перебил я, — Да и вообще, забудь уже про несчастного Петю. Ты теперь моя жена, а не его.
— Так я не об этом, не о своей тяжкой женской доле, — недовольно пояснила Маша, — Я тут нашла одну легенду. Думаю, что она тебя заинтересует. Очень сильно заинтересует.
— Маш, у меня уже скоро будет передозировка древних саг про викингов…
— А это не сага, — перебила Маша, — И не про викингов. Кроме того, я тебе зачитаю не изначальный вариант легенды, а её краткий пересказ. Это старинная легенда, распространенная среди новгородских крестьян. Она даже включена в житие одного местного святого. Слушай…
Я вздохнул, но покорно остановился и уставился на Машу.
Маша же достала смартфон, открыла заранее сохраненную страницу в браузере и начала читать:
— Было то в шестьдесят третьем столетии от Сотворения Мира. Пришли на Русь татары и стали жечь и убивать. Осадили татары Новгород, а посадник им ворота и открыл.
И была в Новгороде княжна из потомков Рюрика, и пришлось той княжне из города спешно бежать, чтобы её татары в полон не взяли, да татарскому хану на поругание не отдали.
Бежала княжна к литвинам, больше некуда было. Да только по пути напали на обоз княжны разбойники, да всю её челядь перебили. Сама княжна магией отбилась, но осталась одна в лесах глухих литовских. Там и заплутала.
А была та княжна беременна. Мужа-то её татары еще несколько месяцев назад убили в бою. Вот только успел тот муж княжне ребенка сделать.
И побрела княжна одна-одинешенька по диким лесам. Леса те страшные — мошкара, болота, медведи, волки лютые. И не только они — поговаривали, что в том лесу сам Леший обитал, один из последних.
Но княжна храброй была и набожной, и магией владела. И так брела она по лесам, сбив ноги в кровь о колючку, да промокнув от болота, а питала себя мясом медведей, которых магией добывала.
Но пришло княжне время рожать и посреди сосняка, глухого да темного, родила княжна лунной ночью ребенка. Да не одного, а целых двух. Близняшки у неё родились. Мальчики. У Рюриковичей так часто бывало.
И перегрызла княжна пуповину новорожденным, да сразу к груди их приложила. Сама родила, без всяких повитух, как при Адаме рожали. И дети вышли из живота княжны славные — два брата, крупные, здоровые, да и магией одаренные.
И пролежала с ними в лесу княжна целые сутки, поправляясь. А потом снова ночь наступила, и пришёл Хозяин леса. Леший явился.
И видом был ужаснее всего на свете, а мощью превосходил всех татарских ханов вместе взятых.
И молвил княжне Леший на древнем языке:
— Всё, что в этом лесу рождается — то моё. От медвежонка и до шишки еловой. Мои это владения! Так что за то, что родила тут без спросу — отдашь мне своих детей.
И зарыдала тогда княжна, и замолила:
— Прости меня, Леший, царь лесной! Прогнали меня из града-Новгорода родного, челядь мою разбойники убили, а сама я заплутала! Прости меня! Не губи детишек моих!
Но Леший оставался непреклонен, ибо сердце у Леших деревянное, и сосновыми иглами все покрыто. И тогда зарыдала княжна:
— Не губи меня, Государь Ворон и Волков! Ибо мы родня с тобой. Я из древнего рода — самого Рюрика пра-пра-правнучка, самой магии дочь!
И смилостивился тогда Леший, ибо Рюрика помнил.
— Хорошо, — молвил Повелитель Болот, — За то, что ты дочь Рюрика и магии, прощу тебя. Заберу у тебя только одного близнеца — младшего. Такое моё слово. Завтра ночью приду и возьму его. А день тебе даю, чтобы с сыном попрощаться. А вздумаешь бежать или обмануть меня — убью и тебя, и сынов твоих, всех волкам скормлю!
И заревел Леший, и заколебался Лес, а потом исчез Князь Зелени.
И стала тогда княжна молить Бога о помощи, и целые сутки молилась, не смыкая глаз.
И вот наступили сумерки, и час назначенный близился, и на небе первые звезды зажглись. И явился княжне тогда Серафим Литвин, язычниками сто лет назад умученный.
— Молитва твоя услышана, — произнес старец, — Не возьмет никого Леший из детей твоих. Сама магия защитит. Такова воля Божья тебе, за твою молитву и любовь материнскую.
И исчез старец, а как стемнело — явился Владетель Чащоб.
И глянул Леший на младшего близнеца — а у того на руках только девять пальчиков. А десятый пропал, сгорел в чистой магии.
И взвыл тогда Царь Болотных Зверей, ибо боялся Леший уродцев. Ведь Лешие — воплощение Совершенства Магии, и несовершенных они боятся. От любого несовершенства в страх лютый приходят. И запричитал Владетель Сосен:
— Обманула ты меня, княжна! Младшего близнеца испортила, так что не могу я его теперь забрать, когда у него перста на руке не хватает! А старшего не могу забрать, потому что я младшего взять обещал! Так что твои дети при тебе останутся. Я свои обещания блюду. Но знай, княжна, что отныне нарушенная клятва на всем твоем клане — и каждый раз, когда в роду Рюрика близнецы будут рождаться — младшего будет магия метить, увечьем, да безумием! И так будет до самого скончания твоего рода за то, что ты наш договор нарушила!
И взревел Коронованный Лесом, и повалились оземь вековые сосны, и ураган заметался вокруг княжны.
А та лишь детей своих к себе прижала, да Богу молилась. И ушёл Леший ни с чем. А княжна побежала, да вышла прямо к замку королевича литвинов…
Маша закончила читать и многозначительно взглянула на меня.
— И что, собственно? — кисло поинтересовался я.
— А ты сам не понимаешь, Нагибин? — нахмурилась Маша, — Это объясняет, зачем Багатур-Булановы калечат своих младших близнецов! И почему эти младшие близнецы у них — всегда двинутые на голову, тоже объясняет! «Когда в роду Рюрика близнецы будут рождаться — младшего будет магия метить, увечьем, да безумием!» Так сказал Леший. А еще это же
