Нам ведь не нужно ничего, кроме того чтобы ускользнуть от кораблей Изнерда. Никакого ненужного геройства в данной ситуации не требуется. Просто уйти туда, в открытое море, чтобы скрыться в его дали.
Вот они, все семь вражеских кораблей, вытянувшиеся строем в кильватер. Вернее, шесть вытянулись в линию, и идут наперерез нашему курсу. Седьмой, критнер, укрылся за ними, мористее.
Мы строй тоже был линейным. Впереди шел «Божий любимчик», следом флагманский корабль — «Гнев Мениоха» и замыкал строй «Морской Воитель».
Вероятно, Изнерд был готов к такому исходу событий, иначе как бы он смог встретить нас уже в развернутом боевом строю.
Нет, наверное, не всё складывается для нас так благополучно, как мне мыслилось, изнердийские корабли явно опережали.
Наши корабли держали курс на чистый ост, магот, по местному, навстречу показавшемуся из-за гряды солнцу.
Определенно адмирал дир Колиньессо знал о существующем в ней проливе, по которому нам так и не удалось пройти на «Мелиссе». Без всякого сомнения, знали о нем и изнердийцы, по-прежнему идя пресекающимся курсом. Через пару часов все противник оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть многие мелкие детали на его кораблях.
Дистанция для точной пушечной стрельбы ещё велика, и сейчас, при таком волнении, когда волны иной раз захлёстывают в открытые орудийные порты, никто не будет палить первым, выжидая более подходящий момент, чтобы уж наверняка.
Когда головной корабль Изнерда оказался почти по курсу «Божьего Любимчика», на гафеле флагмана затрепетало два разноцветных флага. Смотри-ка, у них и флажный семафор в ходу, думал я, наблюдая за тем, как все три корабля Скардара, совершая «поворот все вдруг», ложились на другой курс.
Несомненно, что командование скардарских кораблей заранее проиграло на карте все возможные варианты развития событий, поскольку чуть ли не одновременно с показавшимися на гафеле «Гнева Мениоха» сигналами, дир Брунессо скомандовал:
— Право на борт. Курс…
Каким должен был стать курс, мне разобрать не удалось, языки похожие, но не настолько, чтобы понимать дословно.
После поворота корабли Скардара сами уже пошли наперерез строю противника.
Теперь всё внимание было приковано к парусам кораблей Изнерда. Парусники — не моторные суда, и каждый маневр связан с парусами, что со стороны хорошо заметно. И по тому, что с ними происходит, можно предугадать действия.
Изначально корабли Изнерда явно нас опережали в скорости движения. Сомнительно, чтобы на них знали о наших планах, видимо просто так совпало, и совпало не в нашу удачу.
Изнердийцы, вероятно, решили продолжить бомбардировку стоявших у входа в гавань двух тримур Скардара, поняв, что погода меняется и шторм затихает. И они вытянулись в линию, чтобы продолжить то, чем они занимались до прихода непогоды. Вся тактика в эти времена и заключается именно в том, что корабли идут в кильватер друг другу, следуя почти параллельными курсом строю противника, сближаются до расстояния пушечной стрельбы, пытаясь обогнать линию враждебных кораблей, пересекая их курс и забирая у противника ветер. Отсюда и пошли линкоры — линейные корабли.
У нас они пошли, здесь возможно их и не будет. Здешние моря больше требуют маневренности, слишком уж богаты они островами и отмелями. А тактика морских боев, получается, сложилась такая же.
Вот только адмирал дир Колиньессо решил отойти от нее, и тримуры Скардара неслись наперерез противнику, разрезая ему строй.
По моим прикидкам «Морской Воитель» должен был пройти за кормой замыкающего строй изнердийца, а две другие тримуры Скардара окажутся под огнем с двух сторон. Наверное, это очень рискованно, но дир Колиньессо знает, что делает.
Теперь Изнерд должен был что-то предпринять в изменившейся ситуации.
На мостике продолжали наблюдать за парусами изнердийцев, кто при помощи труб, кто и невооружённым глазом, благо расстояние позволяло делать это беспрепятственно.
Вполголоса переговаривались между собой Фред с Клемьером, дир Брунессо стоял, прижав платок ко рту, неотрывно смотря на приближающегося врага. Мелиню забавлялся тем, что на четверть извлекал клинок шпаги из ножен, вероятно, успокаивая нервы. Если маневр удастся…
Покинуть строй без приказа — это военное преступление, и некоторое время изнердийцы продолжали следовать линией, ожидая распоряжений своего флагмана. Наконец, на мачте одного из кораблей, несшей помимо флага Изнерда ещё и большой вымпел, взметнулся какой-то сигнал.
Офицеры на мостике «Воителя» оживились, перебрасываясь фразами, что-то будет. Когда на кораблях противника начали исчезать паруса, и они стали менять курс, дир Брунессо подал новую команду, после чего долго не мог справиться с не унимающимся кашлем.
«Здесь это не лечится» — подумал я, увидев, как он в очередной раз достал свежий платок, отправив прежний и покрытый алыми пятнами крови за борт.
После команды флагмана строй Изнерда начал рассыпаться.
«Морской Воитель» довернул немного влево и теперь почти под прямым углом шел в борт изнердийского корабля, того, что замыкал эскадру.
Маневр понятен, при таком курсе корпус «Воителя» как мишень имеет минимальные размеры. Крайне сомнительно, что у изнердийца орудия заряжены книппелями, ведь против корабельных корпуса и мачт они малоэффективны, а он шел бомбардировать стоящий на якоре корабль. И времени на то, чтобы поменять снаряды, у него попросту нет.
«Сейчас будет залп», — подумал я, когда расстояние уменьшилось до критического.
Мелькнувшая в голове мысль совпала со вспышками на борту изнердийца.
Все восемнадцать пушечных портов, расположенных в шахматном порядке орудийных, на артиллерийской и верхней палубах, озарились огнем. Громыхнуло сразу же, дистанция была, что называется, в упор, и разрыва между светом и звуком почти не было.
Я успел заметить взгляды, устремленные на меня офицерами «Воителя», не прямые, но всё же. Господа, мне хватает и того, что на меня смотрят мои люди, и я знаю, как много зависит, от поведения старшего. Я и сам бы смотрел на своего командира, и, если бы он излучал спокойствие, мне и самому было бы проще его сохранять. Это у вас просто интерес, как же он себя поведёт, тот самый де Койн.
А вот мужественно смотреть на врага необязательно, и я поднял левую руку, стряхивая правой ладонью несуществующую пыль с рукава камзола.
«Морской Воитель» принял чугун вражеских ядер достойно, лишь гневно скрипнув деревом, повстречавшимся с изнердийским металлом, да в парусах появилось несколько дыр.
