Твердо решив прождать тут весь этот день и, если понадобится, следующий, Айвен вернулся к костру и доел последнюю горстку зерна. Еда согрела его почти так же, как костер, и на некоторое время он взбодрился. Харно и его люди очень выносливые, напоминал он себе, гораздо выносливее, чем он мог представить. Они обязательно пробьются, что бы ни случилось. Не может целый клан погибнуть от одной неудачи.
Но ветер говорил ему об обратном. Завывая, как раненый зверь, у входа в пещеру, он упорно нашептывал ему о несчастии. Здесь жизнь и смерть в моих руках, казалось, говорил он, и я вершу судьбы смельчаков, отважившихся забрести сюда. К вечеру Айвен уже почти поверил в это.
Чувствуя себя совершенно подавленным, он взвалил свою поклажу на плечи, подозревая, что делает это в последний раз. Вся его решимость улетучилась под натиском неутихающей бури. Он не видел смысла продолжать здесь свою вахту. Он даже не потрудился затоптать огонь. Воспользовавшись неожиданным затишьем, он вышел в холодный серый вечер, намереваясь вернуться в долину к озеру. Все, что он позволил себе, – это один короткий взгляд на равнину, которая просматривалась гораздо лучше, когда ветер стих. Огромное белое пространство, без единого следа других красок. Только одна крохотная черная точка где-то там… Неужели это?..
Боясь ошибиться, он протер глаза и снова взглянул. На это раз сомнений не было. Он разглядел что-то. Это не скала и не клочок голой земли, потому что пятнышко двигалось. Медленно, почти неразличимо для глаза, но все же пробиралось вперед. И как раз по направлению к перевалу!
– Агри! – закричал он. Голос его был хриплым от долгого молчания. – Льена! Харно!
Он был так счастлив в этот момент, что, сам того не осознавая, переступил через невидимый порог, сделал первый нетвердый шаг по неизведанному чудесному пути, возврата с которого уже не будет.
Айвен встретил клан прямо у перевала на исходе дня и с первого взгляда понял, что люди близки к истощению. Сначала он подумал, что это из-за саней, грубо сработанных из мамонтовых костей и доверху нагруженных припасами. Потом он заметил, что Джози и Орну поддерживают за плечи Леппо, и ему стала ясна причина их долгой задержки. Рана, которую Леппо получил на охоте, – вот что задержало их в пути. Льена с радостным криком бросилась к нему. Она прижала его к себе, и Айвен почувствовал прикосновение ее холодной щеки. Ее волосы и ресницы были покрыты толстым слоем инея.
– Мы уж думали, что потеряли тебя, что тебя забрали демоны зимы.
Остальные тоже приветствовали его, и, несмотря на их усталость, казалось, они искренне радовались, что нашли его живым. Особенно радовалась Агри, которая, к величайшему облегчению Айвена, осталась в клане.
– Сегодня дух птицы послал нам благословение, – сказала она, и на ее щеках показались замерзшие слезы, напоминавшие капельки прозрачного хрусталя.
Даже Гунига и Ильха были рады ему. Их малыши были укутаны в мешки из меха мамонта.
Только Джози не поприветствовала его так, как ему бы хотелось. Лицо ее осунулось от усталости.
– Это ты, Айвен? – спросила она неуверенно, смахивая иней с ресниц. – Почему ты убежал от нас? Ведь охота уже закончилась.
Ему нечего было ответить. Он подошел, чтобы сменить ее рядом с Леппо, но она оттолкнула его.
– Не надо, я справлюсь, – сказала она тоном собственника.
Леппо, казалось, тоже не хотел ее отпускать.
– Мы прошли вместе большой путь, парень, – сказал он сквозь сжатые губы, и с помощью Джози потащился дальше. Остальные двинулись за ними следом.
Когда они ступили на перевал, ветер усилился, бросая им в лицо горсти колючего снега.
– Надо туда! – пытался перекричать ветер Айвен, показывая сквозь снежный вихрь вход в пещеру.
К тому времени уже совсем стемнело, и вход в пещеру выделялся светлым пятном, освещенный оставленным там костром.
– Нет, лунный парень, – сказал Леппо, останавливаясь. – С такой ногой я не могу взобраться в твое гнездо на небе.
– Я знаю все эти пещеры, – вмешался Арик, перекрикивая вой ветра. – Там дальше есть пещера побольше, мы все поместимся в ней.
– Только если это недалеко, Арик, – предупредила его Джози, и по напряженным лицам остальных Айвен понял, что все подумали то же самое.
– Это немного дальше, – пояснил Арик и повел их к дальнему концу перевала. Снег в темноте чуть светился. Сегодня уже не было надежды добраться до леса. Уворачиваясь от ветра, все шли следом за ним к провалу в скале. Только когда они подошли поближе, они разглядели настоящий вход в пещеру, унизанный сосульками. Упавшая глыба закрывала пещеру от ветра и снега.
Если бы первым вошел кто-нибудь из здоровых охотников, то все могло обернуться совсем иначе, но, сочувствуя Леппо, все посторонились, пропуская его и Джози вперед.
Как Айвен подумал уже потом, это был второй поворотный момент. Момент, когда он (и Джози) могли повернуть на одну из трех или далее четырех возможных дорог, на которых их жизнь могла оборваться. Потому что, когда Леппо и Джози вошли в пещеру, оттуда раздался громкий рев, и что-то огромное и мохнатое заступило им путь.
Айвен сразу понял, с кем они столкнулись: это был взрослый медведь, разъяренный тем, что его потревожили в самом начале зимней спячки. Он снова взревел, и все бросились назад – то есть все, кроме Леппо и Джози. Из-за своей раны Леппо споткнулся и чуть не упал. Ему удалось устоять на ногах, но медведь уже настиг их. Не имея под рукой никакого оружия, он мог защитить Джози, только встав между ними.
Самого удара Айвен не увидел, зато услышал ужасный треск, от которого Леппо и Джози кубарем выкатились из пещеры. Сначала он подумал, что они оба сильно ушиблись, но оказалось, что упал только Леппо, а Джози, глухо застонав, просто склонилась над ним. Потом под звон бьющихся сосулек, расчищая себе путь, у входа появился медведь.
Харно и двое молодых охотников не пали духом. Добравшись до ближайших саней, они достали свои копья и окружили зверя, когда тот вывалился наружу в снежную бурю. Снег слепил ему глаза, но он все еще был опасным соперником: копье Харно он отбросил взмахом лапы, и оно ушло куда-то в темноту, а прицельный удар Орну он остановил, переломив древко пополам.
Джози, которая теперь была прямо на пути медведя, не хотела покидать Леппо и от отчаяния закричала. Это маленькое бледное существо, скорчившееся в снегу, несколько озадачило зверя, и он немного притормозил.
Вот тогда-то в схватку вступил Арик. Зажав копье в одной руке, а другой схватив медведя за лапу, которой тот уже тянулся к его горлу, он закричал: «Прости меня, брат-медведь!» – и всадил копье.
