короткую паузу и тише, но ядовитее добавила: — И ты, Салия, это прекрасно видишь…
Стражница с нежным голосом предпочла не услышать шпильку.
— Ты должна сдать оружие, Танвира. И оставить здесь коня.
Танвира со вздохом, закатив глаза, сняла саблю в ножнах и неожиданно резко бросила стражнице. Та поймала оружие в воздухе свободной рукой. Танвира спрыгнула со скакуна, и поводья приняла другая стражница.
Алан тоже собирался снимать шпагу и спешиваться, но стражница Салия махнула рукой.
— Странники могут ехать верхом. И оружие сдавать не надо. — Стражница обольстительно улыбнулась Алану. — Вы ведь мужчины…
— Благодарю, — проворчал Алан, хотя подозревал, что это снисхождение продиктовано тем, что амазонки попросту считают Пилигримов неспособными причинить королеве вред. И ходить пешком тоже. Как к несмышленым детишкам относятся…
Он обернулся на товарищей. Димитрий оценивающе оглядывал амазонок и едва слышно цокал языком, Матиас напустил на себя невозмутимый вид, а Тэн снова чихнул и, крякнув, высморкался в ладонь, которую вытер о бок коня. Стражницы одновременно поморщились.
Танвира зашагала впереди, Пилигримы поехали следом. Весь оставшийся путь до дворца был сплошь украшен цветными лентами и гирляндами цветов. Сверху свисали масляные светильники в виде искусно изготовленных бронзовых чаш. Света они почти не давали, но смотреть на них было приятно.
“Как же все-таки женщины любят всё яркое, красивое и бесполезное, — размышлял Алан. — Живи здесь одни мужчины, всё было бы не особо красивое, но целесообразное. Зачем столько цветов? От их запаха Тэн скоро зальет весь Оазис соплями. А эти светильники среди дня?”
Добравшись до каменистого берега широкого озера, процессия на пару мгновений остановилась. С берега вглубь озера уходили три узких моста шагов тридцать длиной. Далее из воды возвышались живописные беседки из белого камня и увитые плющом. В беседках вырисовывались силуэты стражниц; Алан подумал, что такое обилие охраны вокруг дворца в первую очередь не из-за требований безопасности, а для пышности и внушительности. Хотя, возможно, амазонки воюют друг с другом, как жители Зэн Секай, чтобы не было скучно. Война — самое лучшее лекарство от скуки…
За беседками, которые выступали в качестве промежуточного пункта, мосты тянулись еще пару десятков шагов и упирались в каменную террасу дворца с колоннадой. Второй и третий этажи строения были деревянные, и каждый из них имел размеры меньшие, чем нижестоящий уровень. На террасах второго этажа пышно цвели клумбы. Высокая коническая крыша тянулась к безоблачному небу, а сам дворец, отражаясь в ровной глади озера, производил впечатление хрупкой и ажурной красоты.
— Здесь придется спешится, — извиняющимся тоном сообщила Танвира.
Алан начал слезать с Вихря и вдруг почувствовал на своих бедрах руки Танвиры. Алан крякнул:
— Что ты делаешь?
— Помогаю спуститься с коня, — чуть смутившись, ответила та.
— Она помогает, Алан, — сдерживая смех, сказал Димитрий. — Разве не понятно? Вдруг ты запутаешься в стременах, упадешь и подвернешь ножку?
— Спасибо, не надо, — холодно сказал Алан Танвире, внезапно поняв суть взаимоотношений амазонок со своими мужчинами. Женщины в этом матриархальном Оазисе вовсе не презирают и не угнетают мужчин! Они относятся к мужчинам как к слабому полу, вот и всё! Ведь любой воспитанный мужчина помог бы спешиться хрупкой девушке? Вот и Танвира поступает так же.
“Ты же мужчина. Что с тебя взять?”
Действительно, какой может быть спрос с представителя слабого пола?
Амазонки, заступаясь за своих мужчин, называли их сильными. Но ведь то же самое сказали бы и мужчины о своих женщинах.
Стражницы на берегу повели коней к коновязи в тени деревьев, где было заготовлено сено, а Пилигримы отправились по правому мосту вслед за Танвирой сначала к беседке, потом — ко дворцу.
— Они нас принимают за слабаков, — прошептал Матиас на ухо Алану, когда они немного поотстали от Танвиры. — Оружие не забрали! Считают, что победят нас в любом поединке! Разрешили с коней не слезать до самого берега… Они относятся к нам, как… как…
— Как мы к женщинам, — подсказал тихо Алан, и глаза Матиаса широко раскрылись.
— Тварь меня раздери! Что сделали боги, чтобы в этом Оазисе поменялся порядок вещей?
Сзади озадаченно прогудел Димитрий:
— Интересно, какие у них бордели…
Небольшой, но уютный и живописный дворец в озере выглядел покинутым — ни стражниц, ни слуг. Мелкие волны шлепали по каменному фундаменту, на верхних террасах усыпляюще гудели пчелы. Потом из темной арки под навесом на нижнюю террасу вышел юноша лет пятнадцати, высокий, угловатый, с насупленными густыми бровями, в свободном светлом хитоне без рукавов до колен и легких сандалиях. Черные кудри стягивала тонкая золотая корона. Кажется, припомнил Алан, в таких же неудобных для подвижных игр хитонах щеголяли мальчики на стрельбище. Наверное, потому что мальчикам здесь не полагалось стрелять из луков, драться и ездить верхом.
Танвира поклонилась ему, и мальчик ответил более глубоким поклоном.
— Ваше высочество, — обратилась к отроку амазонка. — Я привела Странников Дебрей к вашей царственной матушке.
Принц! — подумал Алан.
Его высочество без особого интереса глянул на Пилигримов и с легким раздражением капризного ребенка сказал девушке:
— Танвира, я ведь просил тебя называть меня просто по имени! К чему эти глупые церемонии?
Танвира покосилась на Алана, и тот уловил ее виноватое смущение.
— Как скажешь, Хорвэш…
Удивительный юноша тем временем нравоучительно проговорил, заложив руки за спину и начав прохаживаться перед слушателями:
— В нашей жизни и без того хватает проблем, чтобы ухудшать ее еще больше обрядами и ритуалами. Взять хотя бы этот Праздник Сватовства. Вдовы бьются насмерть только затем, чтобы выбрать женихов! Не проще ли бросить жребий или спросить мнение самих женихов?
Танвира густо покраснела, что стало заметно, несмотря на загар.
— Это наш принц, — пояснила она Пилигримам. — Если бы такое сказал простой мальчишка…
— Будь я простым мальчишкой, — сказал принц Хорвэш, — вы бы отправили меня в пещеры немедленно, а не после инициации? Там и без того большинство мужчин. — Он вздохнул. — Жизнь в этом Оазисе так примитивна и однообразна! Вы не привезли книги? — обратился он к Алану.
— Нет, ваше величество… то есть высочество. У нас нет книг и вообще товара.
— Ну и зачем вы пришли сюда?
— Я привела их к королеве, чтобы они отдали ей дань уважения.
Юноша закатил глаза.
— Опять ритуалы и бессмысленные поступки. Что такое “дань уважения”? Как ее можно потрогать или взять?
Не дожидаясь ответа, он скрылся в арке, туда, где в глубине помещения виднелась витая лестница.
— Принц любит читать книги, и это развило его ум не по годам, — сказала Танвира. — Ему скучно с нами. Жаль, что…
Спохватившись, она замолчала.
— Жаль что? — спросил Алан.
— Ничего.
Матиас сказал
