с винтовым двигателем. 52 пушки. Но скорость пока не больше 7,5 узлов. Опять же кораблестроение — весьма дорогое удовольствие.
— Господин Никитин предлагает также строить броненосцы,– произнес Чернышев.
— Никитин, расскажите, каким вы представляете русский военный флот?– спросил император.
— Ваше Императорское Величество, у меня, собственно следующее предложение. Первое. На каждую эскадру три-четыре рейдера, разведчика-штурмовика. Рейдер должен иметь большую скорость и прекрасное маневрирование. Сорок-пятьдесят пушек малого и среднего калибров. Задача рейдера — нападение на вражеские торговые караваны и уничтожение боевых линкоров и фрегатов за счет стремительной атаки. Второе. Пару мощных броненосцев, с хорошими пушками, толстой металлической обшивкой, от которой будут отлетать даже ядра.
— Увеличим вес — потеряем на скорости и маневрировании,– покачал головой Меншиков.
— Броненосцу не нужна скорость. Достаточно даже три узла. Это плавучая крепость. Мощная и сокрушающая, как айсберг. В том числе и для обстрела береговых фортификационных сооружений. Третье, и наверное, самое трудоемкое — корабли системы «Монитор». Представьте корабль, абсолютно лишенный парусов, с голой низкой палубой, полностью бронированный, с огромной башней посредине и невероятно мощным орудием.
— Это уже что-то из области фантастики,– покачал головой Меншиков.
Однако император заинтересовано посмотрел на меня. У него даже слегка заблестели глаза.
— Монитор действительно трудно сделать, но вполне возможно. Бортовой пояс — 4 слоя железа общей толщиной 4 дюйма, для хода — не менее двух паровых машин по 300–400 лошадиных сил. Башня будет установлена на железной вращающейся платформе. Думаю, достаточно двух двенадцатидюймовый орудий, спрятанных в специальных амбразурах. Толщина башни будет до 6 дюймов.
— Пока я даже не очень представляю себе такого морского монстра…– усмехнулся Меншиков.
— Если мы хотим иметь превосходство на морях, то должны вложиться в боеспособные корабли. Нам никто не поможет.
— Напрасно вы так считаете, Никитин,– улыбнулся император.– Австрия и Пруссия — наши союзники.
— Ваше Императорское Величество, у России только два союзника. Армия и Флот.
— Хорошо, — кивнул император и обратился к Чернышеву.– Александр Иванович, что там с винтовками с казенником?
— На следующей неделе тульские оружейники начинают выпускать первую партию. Все уже почти готово.
— А что на Кавказе? Еще не арестовали этого разбойника Шамиля?
— Князь Воронцов написал, что скоро его обязательно поймают… у имама пока еще много поддержки среди местных. Кстати, голову Хаджи-Мурата выслали в Петербург из Тифлиса.
— Сколько солдат убил Хаджи-Мурат при побеге?
— Троих. Еще семерых тяжело ранил…
— Говорил я, нельзя доверять этим разбойникам… А что с интендантом Саблиным, который проворовался?
— Разжаловали по вашему приказу и прогнали через тысячу шпицрутенов.
Император грустно посмотрел на меня и вздохнул:
— Воруют, сволочи… посадишь такого на должность, худого как хворостина, а через год смотришь — сидит рожа, щеки от жира трескаются…
Я тихо произнес:
— Ваше Императорское Величество, еще я хотел поговорить с вами об инфраструктуре. Если так случиться, что театром военных действий будет Дунай и Крым — необходимо строительство железных веток для подвоза боеприпасов и продовольствия…
— Постойте, Никитин, — вздохнул император.– Утихомирьте немного свой пыл. Откуда вы только взялись такой прыткий…
Николай Павлович привстал, подошел к окну и задумчиво посмотрел вдаль:
— Господа министры, можете быть свободны.
Меншиков и Чернышев одновременно привстали. Я следом.
Но император покачал головой и тихо произнес:
— А вас, Никитин, я пока попрошу остаться…
Когда мы с императором остались наедине, он посмотрел на меня холодным безжалостным взглядом:
— Мне всегда было трудно понять, как в одном человеке могут сочетаться упорство, целеустремленность, мужество, а также мелочность, шулерство и вероломство…
— Извините, ваше Императорское Величество, пока не совсем понимаю вас…
— Позавчера я беседовал с князем Волконским. Он мой старый друг, министр имперского двора. Вы сожительствовали с его внучатой племянницей, графиней Екатериной Волконской в Москве. Три месяца назад бросили ее, да к тому же обворовали. Уехали в Нижнее Поволжье. Признаюсь, после этого известия, я был в гневе. И вдруг вспомнил, что это тот самый Никитин, о котором мне докладывал в рапорте полковник Кудасов. О том, что вы помогли раскрыть ячейку революционеров под Царицыном и нашли сокровища «Золотой Орды»…
Император вздохнул:
— Что же мне с вами теперь делать, Никитин? Отправить в Сибирь, как просил князь Волконский? Лишить дворянских привилегий? Но ведь вы так много сделали для безопасности и укрепления России… Ранее я хотел предложить вам высокую должность в Петербурге, но князь Волконский попросту не даст вам здесь житья. Я решил поступить следующим образом. Поскольку вы имеете неплохие познания в вооружении и кораблестроении, отправлю вас на судоверфь в Николаево, в качестве военного инженера. А следующей весной поедите в Севастополь, на военную службу. На Черном море сейчас действительно неспокойно. Послужите пока под руководством контр-адмирала Нахимова. Завтра же утром явитесь в Адмиралтейство, для оформления всех формальностей. Обязательно посетите судоверфь, посмотрите новые корабли. И постарайтесь не попадаться на глаза Волконскому, старик известный интриган…
Вот это поворот судьбы… И главное, никак нельзя сказать, что напакостил с графиней Волконской вовсе не я, не тот Никитин…
— Друзьями я дорожу,– произнес император.– Князь Волконский один из редких людей, которым я полностью доверяю. Чернышев — казнокрад, но он боевой генерал, живота не жалел для Отчизны, искоренял мятежников, заменить его сейчас не кем. Меншиков — спорщик и смутьян, но высочайший профессионал в морском деле. Пишут, даже начальник жандармерии Дубельт — мздаимец…– вздохнул император.– Иногда мне приходит мысль создать службу вроде опричнины и отправлять этих бравых орлов по просторам России, по городам и весям… выявлять нерадивых чиновников и казнокрадов. Может даже повесить десяток-другой…
Император внимательно посмотрел на меня:
— Кудасов указал в рапорте, что вы отказались от процентов с клада, в счет Военного Министерства.
— У меня есть поместье, небольшой кирпичный заводик. А что мне еще нужно? Дворцы с павлинами? Пусть это золото лучше послужит для укрепления мощи русской армии и флота. Тем более сейчас, когда над Отчизной сгущаются тучи.
— Сколько душ имеете в поместье?
— Сотню.
Николай Павлович удивленно покачал головой:
— Негусто… совсем негусто. Послушайте, Никитин, хоть вы и отказались от процентов с клада, сегодня же заедете в Казначейство и получите тридцать тысяч ассигнациями — это мой личный подарок.
— Благодарю, ваше Императорское Величество.
Император задумался:
— Я действительно не доверяю султану и английским вельможам, хоть и прожил в Англии несколько месяцев, еще
