Протиснувшись обратно, капитан поинтересовался у унтера.
— Во второй то же самое?
— Так точно, господин капитан!
Еще раз, окинув взглядом открывающийся пейзаж, капитан Магу принял решение.
— Здесь и расположимся.
Место для обороны удобное. Правда, для обороны только с одной стороны. Если навалятся с обеих, то роту раздавят какой-нибудь час, и отступить будет некуда. К счастью, в данном случае тыл был прикрыт двумя пехотными дивизиями, поэтому, подобную возможность смело можно было исключить. И закрытое от ветра место для установки палаток он уже наметил. Осталось решить только две проблемы, найти среди этих камней воду и топливо.
— Унтер-офицер, отправьте к Саеву посыльного, пусть ведет роту сюда. И поищите здесь источник воды. Он должен быть где-то недалеко. Если раньше здесь стоял гарнизон, то вряд ли воду им возили издалека.
— Слушаюсь, господин капитан!
Капитан оказался прав, родник нашли еще до того, как прибыла рота. После этого, началась неизбежная суета, сопутствующая обустройству подразделения на месте новой дислокации. С одной стороны, понятно, что некоторое время придется провести здесь, с другой, неизвестно, сколько именно. Может, уже через три-четыре дня придется сниматься с только что обустроенного места. Большой радостью для солдат было то, что окопы в этой каменистой земле долбить не придется, когда-то давно здесь уже возвели оборонительные сооружения неизвестные строители.
Занятый хозяйственными делами Алекс не заметил посыльного, прибежавшего от караула, выставленного у прохода в стене.
— Господин капитан, господин унтер-офицер вас прибыть просят!
— Что случилось? — забеспокоился капитан.
— Там старик на осле ехал, господин капитан, — солдат постарался вытянуться еще больше, — наши его остановили, спрашивают, куда и зачем, а он по руоссийски ни бельмеса. Господин унтер-офицер за вами послали.
— Это я уже понял, рядовой.
Капитан решительным шагом направился к проходу, солдат с винтовкой в правой руке рысцой поспевал за ним. На дороге сидящего на осле старика окружали несколько солдат. Винтовки с примкнутыми штыками показывали, что они находятся «при исполнении».
— Почему здесь столпились? Кто за дорогой смотреть будет?! По местам! Бегом!
Разогнав солдат по своим постам, Алекс смог рассмотреть причину беспокойства. Местный дед оказался весьма занимательной фигурой. Высокий, худой, редкая седая бороденка и нос крючком. Но одежда не из дешевых, кинжал на поясе и ножны с серебряной отделкой. На осле сидел прямо, словно аршин проглотил. Прибытие офицера, будто не заметил, даже головы не повернул. И взгляд — прямой, выражающий полное безразличие к происходящему. Очень не простой дедок.
Командовавший караулом унтер-офицер Таропшин доложил.
— Вот, господин капитан, задержали. На вопросы отвечать не желает!
— А вы уверены, что он вас понимает?
— Не могу знать, господин капитан!
Был бы здесь Фелонов, можно было попробовать со стариком объясниться, но его здесь нет. Самым неприятным было то, что старик направлялся на юг, к противнику. И вряд ли он будет хранить в тайне перекрытие дороги руоссийцами. Алекс еще раз пробежался взглядом по задержанному. Ну и что с ним дальше делать? После короткого раздумья, капитан махнул рукой.
— Отпустить! Пусть едет.
Рядовой, державший повод убрал руку, старик, все также не поворачивая головы, тронул осла и начал медленно удаляться. Разобравшись с происшествием, Алекс отправился обратно, полковые повозки нужно было срочно разгрузить и отправить обратно.
Около ротных палаток капитана встретил лейтенант Саев.
— Разрешите задать вопрос, господин капитан?!
— Спрашивайте, лейтенант.
— Почему вы его отпустили?
Алекс слегка приподнял левую бровь, выражая недоумение по поводу столь неуместного любопытства младшего по званию и должности.
— Прошу прощения, господин капитан, — зачастил субалтерн, — но я хотел только понять ваши…
Парень то ли прост, как медный пятак, то ли очень хороший актер. Движением руки прервав лейтенанта, капитан задал встречный вопрос.
— А что нужно было сделать, по-вашему? Расстрелять?
— Зачем же сразу расстрелять? Можно было задержать. Посадить в башню, приставить часового…
— И долго его там держать? А если, он ночью часового задушит и сбежит? И еще кого-нибудь попутно прирежет? Вас, например.
— Но теперь все вороны в округе будут знать о нашем присутствии не далее завтрашнего утра!
Какой, однако, горячий молодой человек.
— А если, его задержать, — усмехнулся капитан, — то о нашем присутствии узнают послезавтра утром. Старик не из бедных, и не из простых, его бы обязательно начали искать. Поэтому, днем раньше или днем позже, никакого значения не имеет. К тому же, известие о присутствии здесь пехотной роты вряд ли повлияет на решение османийцев ударить по нашим коммуникациям у Аладжи. Вот и все мои резоны.
— Благодарю за разъяснения, господин капитан, я все понял. Еще раз прошу прощения за свою дерзость.
— Вот и отлично, — едва заметно улыбнулся Алекс, — что поняли, лейтенант. А сейчас вернитесь к исполнению своих обязанностей. Проследите, чтобы продовольствие от дождя надежно укрыли. А завтра надо будет сделать в стене бойницы, чтобы можно было вести огонь.
— Слушаюсь, господин капитан!
Саев уже хотел было повернуться, но капитан его остановил.
— Да, лейтенант, и не забудьте в два часа ночи, и пять утра проверить караул и часовых.
Извинения извинениями, а оставлять совсем уж без наказания столь явную дерзость было как-то непедагогично.
Алекс даже не сразу сообразил, что негромкий хлопок — не что иное, как выстрел из винтовки. Торопливо нацепив кепи, капитан выскочил из палатки с револьвером в руке. Стрельба гремела уже вовсю, над стеной плыли облачка белого порохового дыма. В перестрелке участвовали караул и солдаты, занимавшиеся, под руководством лейтенанта Саева, обустройством амбразур в стене. Остальные, быстро похватав винтовки еще только спешили к стене.
— Севрюжаев, первый и второй взвод на левую часть стены! Третий и четвертый — на правую!
Убедившись, что взводные унтеры его поняли, и солдатская толпа начала растекаться по указанным позициям более или менее упорядоченными потоками, сам капитан Магу поспешил к лейтенанту.
Когда он добрался до стены, перестрелка уже завершилась, пороховой дым рассеялся. Лейтенант, с горевшими от возбуждения первого настоящего боя щеками, перезаряжал свой револьвер.
