— Господин капитан, атака противника успешно отбита с потерями для него! С нашей стороны потерь нет!
— Вижу, что нет. И на будущее, лейтенант, ваша задача управлять огнем вверенного вам подразделения, а не самому палить, как увлеченному юнцу. Тем более что на таком расстоянии стрельба из револьвера — бесполезный расход патронов.
— Так точно, господин капитан! — вспыхнул юный офицер.
Он-то самому себе казался героем, первый бой, как-никак, а его так жестко осадили. Но Алексу было некогда щадить его чувства.
— Кто это был?
— Не разглядел, господин капитан, далеко было!
— Тогда зачем вы носите бинокль, лейтенант? Дайте сюда, я свой в палатке оставил!
Подстроив оптику под себя, капитан начал рассматривать место боя через уже устроенную в стене амбразуру.
— Синие.
— Что синие? — не понял Саев.
— Мундиры на убитых синие. Это значит, что перед нами не какие-нибудь башибузуки, а солдаты регулярной османийской армии. Сколько их всего было?
— Десятка два, господин капитан.
— Это была разведка, скоро пожалуют остальные, — сделал вывод Алекс.
— И много их будет.
— Думаю, не меньше батальона. Да не унывайте, лейтенант, есть и хорошая новость.
— Это какая же, господин капитан?
— Если османийцы появились здесь, значит, наши начали штурм Аланжи. А это означает, что надолго мы здесь не задержимся.
Алекс опять повел биноклем, отыскивая среди серых камней темно синие пятна. Один, два, три… Всего шесть. И это только те, кто на виду. Неплохо для первой стычки. Капитан хотел было похвалить подчиненного, но щелкнувшая по камню пуля заставила торопливо нырнуть вниз под защиту стены. Буквально в ту же секунду, вторая, попавшая точно в амбразуру, просвистела над головой Алекса. Заметили, отблеск линз бинокля выдал. Запоздало застучали в ответ руоссийские винтовки.
— Не стрелять! Прекратить огонь! Всем в укрытие!
Продублированная унтерами команда прокатилась вдоль стены. А лейтенанту Алекс приказал.
— Вы тоже не высовывайтесь, лейтенант, по крайней мере, два хороших стрелка у них точно есть. И револьвер потом почистить не забудьте.
— Слушаюсь, господин капитан!
Лейтенант начал заталкивать в кобуру свой «голд», который до этого так и держал в руке. Только сейчас Алекс заметил, что револьвер Саева несколько отличается от обычной модели.
— Разрешите полюбопытствовать, лейтенант?
— Извольте, господин капитан.
Саев взял свой бинокль и протянул револьвер Алексу рукоятью вперед. Из наиболее заметных отличий — щечки рукоятки из оленьего рога, все детали тщательно подогнаны, а поверхности отшлифованы.
— Индивидуальный заказ?
— Так точно, господин капитан! И номер счастливый — пять четверок.
Лейтенант насколько быстро вспыхивал, настолько же быстро и остывал. Алекс повернул барабан, тот отозвался четким негромким щелчком.
— Отличное оружие, лейтенант, но не слишком уповайте на номер.
Капитан вернул оружие владельцу.
— До подхода основных сил османийцев осталось не больше часа. Я пойду на левую сторону стены, а вы останетесь здесь. Готовьте новые бойницы в стене. Пошлите солдат за патронными ящиками и прикажите разжечь фитили для гранат. Огонь открывать только по моему свистку! Ни в коем случае не раньше!
— Так точно, господин капитан!
— Не унывайте лейтенант.
Отправив посыльного за своим биноклем, Алекс перебрался на левую сторону прохода, где отдал унтерам распоряжения о подносе боеприпасов и устройстве амбразур. Османийцы изредка постреливали, но потерь пока не было, только одному из солдат поцарапало руку каменной крошкой, выбитой вражеской пулей.
— Господин капитан, османийцы пожаловали!
— По местам! К бою!
Капитан осторожно выглянул из-за укрытия. Затяжной бой явно не входил в планы османийцев — голова колонны сходу разворачивалась в густую цепь. Похоже, их командир решил, что проход удерживают незначительные силы руоссийцев и их можно быстро раздавить, навалившись массой пехоты. С позиций противника долетал рокот барабана, отбивавшего ритм атаки. Османийские офицеры подгоняли своих солдат, их обнаженные сабли то и дело поблескивали в лучах полуденного солнца. Но от их стараний солдаты не очень-то ускорялись — устали после длительного марша по горной дороге.
А за первой цепью уже разворачивалась вторая, ничуть не менее многочисленная. Нет, без гранат сегодня точно не обойдется. Где-то в глубине живота образовался неприятный холодок.
— Севрюжаев!
— Я, господин капитан!
— Фитили готовы?
— Так точно, господин капитан!
— Офицеров и унтеров в первую очередь, — напомнил Алекс.
— Слушаюсь, господин капитан!
Однако, пора. Капитан набрал в грудь воздуху и поднес к губам свисток. Синие фигурки неторопливо, но неуклонно приближались, сжимая в руках совсем не страшные на вид винтовки. Трель ротного свистка утонула в грохоте винтовочного залпа, в нос шибануло привычной вонью сгоревшего пороха. Теперь все будет зависеть от точности и стрельбы и стойкости рядовых.
Алекс пошел вдоль стены, подбадривая солдат.
— Чаще стрелять! Патронов не жалеть!
До стоявшего у амбразуры солдата оставалось каких-то три шага, когда голова его вдруг разлетелась кровавыми ошметками, а тело свалилось мятым кулем обильно заливая кровью серые камни. Лязгнула упавшая рядом винтовка.
Капитан перешагнул через труп и выглянул в амбразуру. Первую цепь уже успели основательно проредить, но ее уже подпирала вторая, а вдалеке разворачивалась третья. Еще не много, и можно будет доставать из кобуры свой револьвер. Алекс вспомнил свои слова, сказанные лейтенанту Саеву час назад, усмехнулся и поднял винтовку убитого. Подобрал выпавшие из открытого подсумка патроны. Сейчас не та ситуация, чтобы из надежного укрытия руководить, противник слишком уж многочислен, каждый штык на счету.
Алекс взвел курок, откинув затвор, выбросил стреляную гильзу и протолкнул в еще не остывший казенник новый патрон. Затвор закрылся, и капитан, проверив установку прицела, взял на мушку бегущего прямо на него османийца в синем мундире. В прицеле хорошо были видны желтые пуговицы на синем фоне. Промахнуться с такого расстояния было невозможно, ударом тяжелой винтовочной пули шестидесятого калибра противник отбросило назад.
— Чаще, чаще стрелять!
Капитан успел выстрелить еще три раза, дважды точно попал. Мог бы и в третий раз, но лицо задела выбитая вражеской пулей каменная крошка и он промахнулся. Укрывшись за камнем, Алекс перевел дыхание. Саднила левая скула, после прикосновения на пальцах осталась кровь. Немного, ерунда.
