– Да не видала, честно… Слушай, говорят, ты к маврам попался?!
– Ах вот как? – Ансельм вдруг резко схватил девчонку за руку и, вытащив кинжал, приставил в ее бок. – Вот ты и проговорилась, дурочка. Кроме Шершня, тебе про мавров сказать было некому! А ну признавайся, где он?
– Пусти, – Беатрис неожиданно разревелась. – Пусти же…
– Говори, не то проткну печень!
– Ой, больно… Да видала, видала я Васко, только он строго-настрого предупредил, чтоб никому не рассказывала.
– С-сучонок! Небось он теперь богат и пускает пыль в глаза?
– Да, – вытирая слезы, кивнула девушка. – Богат, это так… Со мной расплатился щедро и звал еще…
– Куда?! Ну, говори же!
– Он на постоялом дворе отдыхает, у хромого Родригеса.
– Шикарно живет! – убирая кинжал, удивился Ансельм. – Тварь лупоглазая. Ну да, он же теперь богат, сволочь. Думаю, он теперь стережется?
– Да уж, – Беатрис кивнула. – Вообще хочет немного отсидеться да свалить обратно в Толедо. Кого-то боится.
– Кого-то? – Лошадник хмыкнул. – Идем.
– Ой, нет, нет, – замахала руками девчонка. – Он ведь меня убьет.
– Авось не успеет.
Постоялый двор хромого Родригеса располагался на другом конце города, у самых ворот. Коновязь, возы, просторный двухэтажный дом под красной черепичной крышей.
– Хозяин, нам нужны покои на два дня.
– Вот. Пока за день.
– Мигель, проводи господ постояльцев.
– Да мы и сами найдем.
– Ну как знаете…
Беартис – а куда ей деваться? – подошла к дальней двери, постучала.
– Кто? – послышался настороженный голос.
– Я. Не узнал, что ли?
– Зачем явилась?
– Так ты же сам звал… Да и заколку забыла.
– Ладно, входи…
Дверь приоткрылась… и выглянувший из-за нее шулер улетел внутрь от хорошего удара Ансельма.
– Ну здравствуй…
Глава 10
Лето – осень 1405 г. Кадис – Тана. Литовский след
Душе идальго благородной
Претят злопамятство и месть,
Но если пострадала честь —
Забудь о мягкости природной!
Лопе де Вега«Чудеса пренебрежения»
…гад! Не чаял свидеться?
Вскочив на ноги, Шершень выхватил из-за пояса нож, но, увидев вошедшего следом за Ансельмом Ивана, сник и забился в угол.
– Что? Что вам нужно? – шулер, словно волчонок, зло таращил глаза.
– Ты сам знаешь! – Лошадник занес было кулак, но Раничев оказался проворнее. Схватив Шершня за шиворот, он сорвал с его груди болтающийся на тонкой веревочке перстень.
– Ну вот, – отпихнув юнца – им тут же занялся Ансельм – Иван с облегчением выдохнул. – Наконец-то!
Раничев сравнил оба перстня – только что отнятый у шулера и свой – идентичны! Даже блестели одинаково, отражаясь в карих глазах завороженно смотревшего Аникея.
– Что пялишься, парень? – бросив на слугу быстрый взгляд, усмехнулся Иван. – Перстней не видал?
– Да видал, – подросток тут же скуксился. – Красивы зело.
– То-то, что красивы, – хохотнул Раничев и, обернувшись к конокраду, поинтересовался, что тот собирается делать с Шершнем.
– А сейчас порежу его на куски, клянусь Святой Девой, – закатив парню очередную оплеуху, невозмутимо пояснил Лошадник. – Ежели не скажет, куда спрятал мои денежки! Ну?! – он тряхнул шулера с такой силой, что у того клацнули зубы.
Вообще на Шершня было страшно смотреть – окровавленное лицо, выбитый зуб, быстро наливающийся синяк под левым глазом.
– В кровати ищите, – вдруг посоветовала Беатрис, воспринявшая подобное крушение любовника довольно спокойно и теперь с интересом поглядывавшая на Ансельма. Ну правильно, кто сильнее – тот более достоин любви.
Швырнув Шершня обратно в угол, Лошадник сбросил матрас на пол… Звеня, покатились по комнате золотые и серебряные монеты – английские корабельники, эскудо, ромейские золотые солиды – чего здесь только не было!
– С-сука! – не обращая внимания на боль, шулер тигром бросился на Беатрис и, схватив ее руками за горло, принялся душить, скрежеща зубами, словно бы собирался тут же и растерзать попавшуюся в лапы несчастную. Раничев вовсе не собирался смотреть на это представление, а просто вполсилы треснул Шершня кулаком по башке – выпустив жертву, тот медленно осел на пол.
– Очухается! – наклонившись, Иван потрогал пальцами пульс молодого бандита и перевел взгляд на счастливо улыбающегося конокрада, на пару с Беатрис деловито подсчитывающих добычу. – Похоже, вы приобрели себе врага!
– А, – не оглядываясь, Ансельм отмахнулся. – Разве ж это враг? Так, шелупонь. К тому же сегодня вечером я продам его маврам… тут же, в порту.
– А что, такое возможно? – удивился Иван, в представлении которого последний мавританский анклав в Европе – Гранада – вряд ли обладал подобными возможностями.
Лошадник, правда, полагал иначе – ему, как говорится, и карты в руки.
Раничеву на миг даже стало жаль непутевого Васко Шершня, все ж таки перстень Иван забрал, а продавать юнца в рабство – к чему усугублять чужие страдания? К тому же, что касается взаимоотношений конокрада и шулера, то их вполне выражала пословица – вор у вора дубинку украл.
– Вот твоя доля, дон Хуан! – закончив подсчеты, Лошадник честно пододвинул Раничеву половину сокровищ.
Естественно, Иван не стал отказываться – предстоящий путь домой не был ни близким, ни дешевым. Единственное, что он сделал, так это поинтересовался, с чего бы это Ансельм вдруг проявил такое благородство?
– Мне от тебя кое-что нужно, – не стал отнекиваться Лошадник.
Раничев пожал плечами и хмыкнул:
– Интересно, что же?
– Ты знатный кабальеро, дон Хуан, тебя многие знают, – тихо промолвил Ансельм.
– Да, это так! – Иван горделиво подбоченился. – И что с того?
– Я хочу от тебя грамоту, дон Хуан, – поднял глаза Лошадник. – Грамоту о покровительстве… То есть якобы я когда-то был твоим крепостным, а теперь ты отпустил меня на свободу, но не перестал являться моим патроном…
– А, – наконец понял Раничев. – Хочешь иметь хоть какой-нибудь документ на всякий случай. Но я ведь не из Кастилии!
– А какая разница? Кто в Кастилии теперь не знает Рыцаря Чаши, дона Хуана Полонского? У вас ведь много друзей при дворе – граф Ортега, молодой дон Ромеро и прочие…
– Что ж, – усмехнулся Иван. – Ты получишь свою грамоту… Но сначала поможешь нам найти попутный корабль до Кафы.
– До Кафы? А где это?
– Ну или хотя бы до Генуи.
– Я могу помочь с кораблем, – неожиданно подал голос валяющийся в углу шулер.
– Ты?! – Раничев с Ансельмом переглянулись. – С чего бы тебе помогать нам?
– Не продавайте меня, – шмыгая носом, попросил Васко. – Вот и все, что я прошу. А тебе, Лошадник, я мог бы быть полезным…
