Сейчас, я в этом уверен почти наверняка, японцы уже успели сопоставить два очевидных факта: все наличные силы ТОФ и ГЭК в море, а атаки и высадки в Корее все нет. Следовательно, цель у русских иная. Что же? Цусима? Нет, она рядом, уже началось бы. Нагасаки? Тот же почти расклад, ну сутки-двое еще максимум…
То, что вы, Карл Петрович, этот американский пароход потопили, – Руднев с улыбкой кивнул Иессену, – правильно сделали. Контрабанда какая-никакая, во-первых, да и соглядатаи нам случайные были не нужны, во-вторых. Вы на угольном транспорте их разместили? Вот и хорошо. Потерпят пока янки, не кисейные барышни. Перед нашим уходом передайте их на немецкий рефрижератор, тот, что покрупнее: я взглянул мельком, там кают хватает. Пускай до первого нейтрального порта на своем маршруте их доставят. А вот то, что пакетбот этот, неопознанный, от балтийцев удрал, это, господа, плохо. Где, говорите, он на вас вышел, Петр Иосифович?
– Сто миль к осту от пролива Токара, Всеволод Федорович, – отозвался, встав со своего места, каперанг Серебрянников. – Были уже сумерки, поэтому гнаться смысла не было, да и по скорости он нам, похоже, не уступал. Уходить стал сразу, как разглядел нас, а мы его, соответственно. Хотя шел сначала практически контркурсом. Но не телеграфировал.
– Рейсовый пакетбот в этом районе? Вряд ли… Странное поведение… Вспомогательный крейсер супостата? Тогда он стучал бы, как дятел. Но в любом случае нам нужно считать, что в штабе Соединенного флота, хм… вернее, того, что от этого флота осталось, – Руднев, внешне не подав виду, насладился сдержанными смешками собравшихся, – дня три уже знают, что два наших «бородинца» и их транспорт-снабженец не пошли в Артур, а обходят Японию с востока. В лучшем для самураев случае это значит, что они просто побоялись миноносцев и мимо Цусимы во Владивосток не пошли. А в худшем, с учетом отсутствия в базах всего остального русского флота, идут на рандеву к своим. Куда? Зачем?..
Следовательно, вывод: нас у Токио ждут. Но, к счастью, ждут не только там. Как-никак, а информацию о планах десанта кроме Кореи еще и на Хоккайдо они получили из разных источников, причем вполне заслуживающих доверия. Да и с точки зрения аннексий и контрибуций кусок довольно жирный и ухватистый. Поэтому они сейчас лихорадочно мечутся, ищут нас.
В таких обстоятельствах каждый час промедления с атакой будет стоить нам лишних жертв, если не успеха всего дела. Шторм, кстати, помалу стихает, это дополнительный плюс к форсированию ситуации. Значит, можно будет высаживаться не внутри залива, а, как предусмотрено основным вариантом, на пляжи у рыбацкого городишка Зуши, где, по нашим сведениям, противодесантной или артиллерийской обороны нет. Именно с прицелом на такое быстрое, без раскачки, развитие событий каждый командир корабля по выходу в море получил с флагмана секретный пакет с планом операции, а командиры «Славы» и «Бородина» сразу по рандеву с эскадрой Иессена.
Надеюсь, господа, вы успели изучить и сам план в общем, и порядок участия в его реализации ваших двух броненосцев? Спасибо. Техническое состояние кораблей после перехода и усталость экипажей не помешает вам участвовать в деле? Замечательно! Честно говоря, за вас я опасался больше всего. Все-таки не каждому такое испытание выпадает: прямо с верфи в дальний поход, а в завершение его вместо базы и дока – в сражение. У нас такое только «бородинцам» вашим да «невкам» Беклемишева выпадало.
Предложение у меня такое. Поскольку все собравшиеся знают, что и как мы намерены делать, давайте не будем сейчас обсуждать план действий у Токийского залива как таковой. Он принят и до исполнителей, до нас всех то есть, доведен. Я хотел бы, чтобы вы высказали свои замечания и опасения в части выполнимости тех или иных задач, возложенных конкретно на ваши корабли и подразделения. В первую очередь это касается тех моментов, которые могут повлиять на общий ход операции.
Слово предоставим вам в следующем порядке: первым флаг-штурману полковнику Коробицыну и начальнику отряда навигационного обеспечения кавторангу Капитонову. Затем – командиру штурмовой группы спецназначения, атакующей форт, капитану Балку. За ними доложит начальник отряда обеспечения прорыва: как там наши брандеры-прорыватели. Потом – начальники броненосных эскадр, на чьи плечи ляжет главная тяжесть боя с береговыми батареями. После них вам слово, ваше императорское высочество.
И в завершение попрошу высказаться наших гвардейцев и армейцев. Не сочтите это, господа, флотской дискриминацией, просто если вдруг моряки не смогут по каким-либо причинам обеспечить должного порядка и успеха вашей высадки, то для вас поход к Токио может стать лишь морским круизом. Сухопутный план действий, насколько я понимаю, у вас также готов, в детали его нам, морякам, забираться совсем не обязательно. Но вот в части порядка организации взаимодействия, артиллерийской поддержки высадки и продвижения, снабжения, эвакуации раненых, а по завершении операции и всего десанта, мы с вами обязаны окончательно отработать совместно. Здесь и сейчас.
Однако перед этим я хочу, чтобы капитан 1-го ранга Русин напомнил нам, так сказать, систему координат наших действий, а именно: состав и особенности береговой обороны Токийского залива, вероятное наличие военно-морских сил противника и последние данные разведки, полученные перед нашим выходом из Владика. Еще важный вопрос: возможно ли врагу задействовать береговую артиллерию против нашего десанта? После чего контр-адмирал Молас напомнит наш наряд сил… Прошу вас, Александр Иванович.
– Господа, в основу плана атаки Токийского залива «Дворцовый мост», вариант «Буки», которую нам предстоит провести, положена часть предварительных расчетов и допущений неосуществленной операции флота «Осень хризантем». Она планировалась в октябре прошлого года, но с того момента прошло уже немало времени, появилась новая информация, и главное, изучены и проанализированы итоги нашей атаки на Осаку.
Позвольте вначале один вопрос: все ли присутствующие морские офицеры и адмиралы изучили рапорт контр-адмирала Беклемишева и аналитическую записку штаба флота по результатам боя в Осакской бухте?
Благодарю. Следовательно, все вы знаете, что предварительные выводы штаба флота о неэффективности существующей береговой артиллерии Японии в борьбе с маневрирующими на скоростях выше четырнадцати узлов морскими целями вполне подтвердились на практике. Попадания в броненосцы береговой обороны более чем за три часа огневого противостояния всего лишь пяти снарядов (причем крупнокалиберный, повредивший носовую башню «Апраксина», был всего лишь один) дали в итоге менее двух снарядов на корабль. «Храбрый» был поражен только с брандвахты тремя 90-миллиметровыми снарядами, на его боеспособность не повлиявшими. Причем с нашей стороны было зафиксировано резкое снижение интенсивности ответного огня уже к концу первого получаса активной перестрелки, что и нужно было ожидать в связи с использованием нами шрапнельных
