бывают дела поважнее учёбы, Кукушкина, – заявил я. – И как раз сегодня у меня появилось именно такое важное и неотложное дело.
* * *
Я решительно нажал кнопку звонка около двери в сорок четвёртую квартиру. Приосанился, растянул губы в отрепетированной улыбке (первая жена именовала её «от уха до уха»). В упор посмотрел на рыбий глаз (дверной звонок). Заметил в стекле глазка своё отражение – поправил очки, придававшие моему лицу «интеллигентный» вид. Мысленно произнёс крылатую фразу из мультфильма о Винни Пухе и Пятачке: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро: на то оно и утро». Вспомнил, как отговаривала меня вчера Волкова от сегодняшнего визита к ней – отговаривала голословно: она не предъявила достойных внимания доводов в пользу своего запрета. Будто почувствовала, что меня её объяснения не интересовали. Я откашлялся (прочистил горло). Перед мысленным взором промелькнуло видение: стоявший на небольшом возвышении закрытый гроб и сидевшая рядом с ним на лавке пожилая женщина с воспалёнными глазами – Нина Владимировна Волкова.
«Тогда» я не видел бабушку Алины до той нашей встречи с ней в траурном зале. Потому в тот раз я и не заметил в её внешности ничего необычного: не понимал, как сильно женщина состарилась всего за несколько дней (после смерти внучки). Услышал за дверью шаги – воскресил в памяти заготовленные для Нины Владимировны комплементы. Светлое пятно в глазке приветливо подмигнуло мне. И тут же звякнули запоры. Дверь бесшумно приоткрылась – я увидел присыпанное веснушками лицо Алины Волковой. Прогульщица не выглядела сонной. Я отметил, что мой визит не разбудил её. Заметил, что девица куталась в короткий фиалкового цвета халат (по фасону похожий на тот: из «Бриллиантовой руки» – с перламутровыми пуговицами). Рассмотрел на её ногах и руках несколько свежих царапин, оставленных кошачьими когтями. Волкова переступила с ноги на ногу. Посмотрела на меня с недовольством и плотно сжала губы (от чего ямочка на её подбородке стала глубже). Покачала головой.
– Явился, – сказала она.
Я кивнул.
– Привет, Волкова! Хорошо выглядишь. Со вчерашнего дня почти не постарела.
Арина бросила быстрый взгляд через плечо: вглубь квартиры. Снова повернула ко мне лицо и толкнула меня в грудь. Шагнула мне навстречу. Не смотрела мне в глаза. Прикрыла дверь – тихо щёлкнул замок.
– Ладно, Крылов, – сказала Волкова. – Иди за мной.
Она обошла меня по дуге и неторопливо зашагала по ступеням вверх. Я уловил оставленный девицей в воздухе аромат мяты. Послушно направился следом за Алиной.
Без стеснения разглядывал ноги девицы. И вдруг зажмурился: через оконные стёкла лестничные пролёты осветило солнце. С каждым днём солнце появлялось над домами Рудогорска всё позже. Я вспомнил, что уже в ноябре ходил в рудогорскую школу под тёмным небом, при свете уличных фонарей (а мои родители уходили из дома ещё затемно и возвращались с работы уже по темноте). Отметил, что к тому времени уеду отсюда. Порадовался тому факту, что в Первомайске светало раньше; а долгих полярных ночей в тех широтах не было. Я снова опустил взгляд на девичьи лодыжки, признал их «симпатичными». Но попридержал свой комплимент: поостерёгся смутить одноклассницу.
На пятый этаж мы поднялись, не обменявшись по пути ни единой фразой (Волкова в домашних тапках шла бесшумно – я беззастенчиво грохотал по ступеням ботинками). Алина будто позабыла на этот отрезок времени о моём существовании. А я развлекался: путешествовал взглядом по её ногам. Прогулка завершилась у знакомой двери, помеченной (нарисованными под трафарет) белыми цифрами «четыре» и «восемь». Алина чиркнула по замочной скважине ключом – распахнула дверь. Первая шагнула в квартиру, щёлкнула клавишей выключателя на стене. Обернулась.
– Входи, Иван, – сказала Волкова.
Я выполнил её просьбу, закрыл за собой дверь. Вдохнул пропитанный несвежим, но хорошо ощутимым запахом табачного дыма воздух. Скользнул по прихожей взглядом. Не обнаружил на полу ковровую дорожку. Заметил на стене светильник с желтоватым плафоном и большое прямоугольное зеркало – рассмотрел в нём своё отражение. Убрал со лба чёлку. Но долго собой не любовался. Потому что услышал громкое мяуканье.
Обернулся на звук – увидел, как к ногам Волковой метнулся белый пушистый комок с оттопыренными острыми ушами: Барсик. Котёнок потёрся об обувь хозяйки. Запрокинул голову и снова пожаловался на жизнь (его резкое «мяв» не походило на приветствие). Алина присела, подхватила Барсика на руки. И поспешила на кухню: оставила меня скучать в прихожей в одиночестве. Я внимательно осмотрел линолеум вблизи своих ног, но не заметил блеск луж. Поэтому всё же снял ботинки, пристроил их на обувную полку. Повесил на крючок куртку. И осторожно, словно по минному полю, пошёл на звуки кошачьего голоса.
Вошёл в кухню – невольно вскинул от удивления брови. Не потому что Волкова призывно помахивала ягодицами, торопливо затирая тряпкой оставленные котёнком на полу лужи. Меня удивило малое количество мебели на кухне – точнее, почти полное её отсутствие. Помимо невысокого пожелтевшего от времени холодильника и электрической плиты с тремя конфорками, я заметил здесь стандартную для «финских» квартир большую мойку (с тремя дверками), покрытую слоем нержавеющей стали. Под окном обнаружил слегка покосившийся стол и массивный деревянный табурет.
Озадаченно хмыкнул, поправил очки. И снова огляделся – убедился, что ничего не пропустил: мойка, плита, холодильник, стол и табурет – вот и вся обстановка. Подумал, что для кухни площадью девять квадратных метров такого количества предметов мебели явно маловато (даже для советских времён). Поинтересовался причиной такой спартанской обстановки у Алины – та как раз повернулась ко мне головой, а не ягодицами.
– А зачем здесь что-то ещё? – сказала Волкова. – Сюда кроме меня никто не приходит: даже бабушка не заглядывает. Ну и… вот ещё Барсик теперь тут живёт. Но ему мебели хватает. Как и мне. Правда, Барсик?
Котёнок мяукнул, словно действительно согласился с хозяйкой. Он прятался за ножкой стола, прижимал к голове уши. С опаской посматривал на половую тряпку в Алининых руках.
– Я сюда поднимаюсь, только чтобы… побыть в одиночестве, – сказала Алина. – Накатывает на меня временами такое желание. Ну и… курю я здесь, как ты, наверное, уже понял: бабушка не любит запах сигарет.
Она выпрямилась, отбросила на спину собранные в хвост волосы. Одёрнула приподнявшийся подол халата – спрятала за тканью бёдра. Нахмурилась, сверкнула в меня недовольным взглядом, словно я её рассердил.
Волкова указала рукой мне за спину.
– Иван, ступай пока в гостиную, – сказала она. – Там мебели больше чем здесь: есть даже кресло и диван. Подожди немного. Я приберусь здесь, накормлю Барсика и приду к тебе.
– Ладно.
Я
