Небритый приосанился.
— Капитан Виктор Семенович Белых, командир экспедиции, — произнес он, и один из мужчин в камуфляже встал навытяжку и тут же сел, повинуясь жесту генерала; высокий, плечистый, лет тридцати с небольшим, он производил грозное впечатление. — Старшина Харченко, старшие сержанты Дубовицкий, Васильев, Перелыгин.
Люди поднимались, становились навытяжку и садились. Старшина — тертый мужик, лет за сорок; сержанты, ребята лет по двадцати пяти, тоже производили впечатление бойцов.
— Все военнослужащие — контрактники, — продолжал Владимир. — И наконец единственное пока гражданское лицо. Каскадер, мастер исторического фехтования, третий дан карате-до, второй дан дзюдо, мастер-наставник чинна Игорь Петрович Басов.
Поднялся последний из мужчин, человек лет сорока, на вид невзрачный, угрюмый, хотя, кажется, жилистый. Петр обратил внимание, что у Басова, в отличие от остальных, не было на форме знаков различия.
— Рад вам представить, — вступил Олег Григорьевич, — Петр Петрович Назаров, кандидат исторических наук. Он и будет отвечать за научную часть. Вы, Петр, незнакомы, — позвольте представить: генерал-полковник Василий Трофимович Сухошейко. Он любезно согласился оказывать содействие нашему эксперименту. Все происходящее является государственной тайной, разглашение которой карается по законодательству Российской Федерации, вследствие чего все участники обязаны дать подписки о неразглашении. На подготовку две недели. Вы будете жить здесь, на базе. Ваши задачи. Капитан Белых координирует работу группы, совместно с господином Назаровым выверяет маршрут. Совместно с господином Басовым проводит тренировки по взаимодействию — на случай непредвиденных ситуаций и боевых столкновений. Господин Назаров информирует группу об историческом фоне и особенностях мира, в который вы отправитесь. Напоминаю главную задачу. Пройти от точки высадки до Каунаса и вернуться. В контакт с населением не вступать. Собрать максимум информации. Петр Петрович, хотя экспедиция научная, главное — вопросы безопасности. Поэтому вы находитесь в прямом подчинении капитана Белых. Выступление через две недели. Все необходимые материалы будут вам предоставлены. Все.
— Мне хотелось бы… — начал было Петр.
— После, после, — отмахнулся Доченко.
— Что ж, хлопцы, — ударил ладонью по столу генерал. — Оставим ребят. Пусть знакомятся, готовятся. А мы пойдем побеседуем.
Он поднялся и вышел; Доченко, Борисов и Владимир — за ним. Покинув здание, они зашагали к маленькому отдельно стоящему домику. Тот состоял из единственной комнаты, сплошь уставленной всевозможным оборудованием. У одной из стен возвышалась металлическая рама, похожая на металлодетекторы, через какие проходят при досмотре в аэропортах. Посреди комнаты сидел за столом худощавый сутулый человек и нервно курил.
— Привет, Эйнштейн, — крикнул ему с порога Доченко. — Все готово?
— Все, — как-то грустно отозвался тот.
— Ну что, с почином, мужики, — произнес генерал, доставая из шкафчика бутылку водки. — Выпьем за удачу!
Мгновенно на одном из столов, частично свободном от громоздящегося оборудования, возникли стопки и крупно нарезанная колбаса. Мужчины выпили.
— Слушай, — начал Владимир, — нам бы пропускную способность увеличить. Представляешь себе, Ивану Грозному танк толкнуть, с экипажем вместе, а потом еще и контракт на поставку солярки да боеприпасов заключить. Озолотимся!
— Не получается, — грустно отозвался Борисов. — Надо геометрию и мощность контура увеличивать. Следовательно, все оборудование менять. Но это еще полбеды. Электромагнитное излучение такое получается, что все датчики летят к черту. Пока не знаем, как с этим бороться. Так что пока только люди — или объекты до ста килограммов.
— Надо работать, — серьезно произнес Доченко.
— Не цените вы, мужики, русского солдата, — вступил генерал. — Я туда десантный батальон загоню, так у меня Россия уже к Петру Первому сверхдержавой станет.
— А денег сколько за десантный батальон снять можно… — мечтательно закатил глаза Владимир.
— Главное, чтобы эта операция прошла, — сказал Борисов. — Тогда можно хоть на дивизию контракт подписывать. Этот, как его, с которым переговоры велись, однозначно сказал: покажите, на что способны, тогда и поговорим.
— Слушайте, — вступил Доченко. — А может, мне в следующий раз за библиотеку Ивана Грозного поторговаться? Ведь все равно пропадет…
— Да бог с ней, с твоей библиотекой… — начал Владимир и осекся. — Хотя постой-ка, древние книги-то в цене…
— Не хлебом единым… но и икоркой на нем жив человек, — хохотнул Борисов.
— Кстати, об оплате, мужики, — загудел генерал. — Я вот что решил. Буду я брать не долларами, а монетами ихними, золотыми и серебряными. И вот что я еще подумал. Там ведь… того… невольничьи базары есть. Купил бы я себе пару полоняночек.
— Василий Трофимович, — забеспокоился Владимир. — Об этом разговора не было! Впрочем, раз уж вы настаиваете… Только где вы их держать будете?
— Ха, у меня дача — три гектара, — хохотнул генерал.
— Давайте зашлем отряд, — растерянно сказал Владимир.
— Нет, я сам хочу выбрать, — капризно выпятил губу генерал.
— Стойте, братцы, стойте, — вступил Доченко. — Ни в этом мире, ни в том, в этих краях в то время никаких невольничьих рынков не было.
— Да, — с облегчением подтвердил Борисов. — А машина переносит только во времени, в другой мир, но географически — сюда же, подо Псков.
— А где были эти рынки? — недовольно поинтересовался генерал, выглядевший обиженным ребенком.
— Ну, в Турции… На северном побережье Африки, — начал Доченко.
— Туда нельзя, — быстро сказал Владимир. — Мы специально здесь выход сделали, а не в Литве. С нашими, из ФСБ, мы всегда договоримся, а если натовцы засекут, хлопот не оберешься.
— А где были еще эти рынки? — гнул свое генерал; лицо его начало наливаться краской.
— В Крыму, — вспомнил Доченко.
— А что, дело, — вдруг обрадовался генерал. — Я с севастопольцами договорюсь. Получим аванс, погрузим оборудование на спецрейс — и в Крым. Там заглянем на денек на невольничий рынок — и айда назад.
— Оборудование перевести сможем? — как-то безнадежно спросил Борисов.
— Сможем, день на монтаж, — бесцветным голосом отозвался худощавый.
— Ну вот и договорились, — довольно произнес генерал.
— Стойте, — вдруг вскрикнул Владимир, — а кто пойдет-то? Группа ведь в это время должна уже быть на марше…
— Ну я схожу, — бросил вдруг Доченко. — Если я уж до Малюты Скуратова[3] дошел, так отчего на невольничий рынок не заглянуть?
