* * *
“Йошихиро – кузнец, так почему бы ему не смиловаться над моим Акогаре, починив его?”, – приближаюсь к жилищу “Кующего Души”.
Уловив запах дыма, а следом выразительное: “Цзинь!”, – я понял, что нахожусь совсем рядом. Меж деревьями показалось крайне простое на вид строение – так и не скажешь, что здесь изготавливаются мечи для всех путников на Сейкацу. Сёдзи слегка отодвинуты, за ними – мастерская, где над наковальней сгорбился коренастый мужчина. Седые волосы собраны в небрежный пучок, борода заплетена косой, а на теле до боли простая, но функциональная одежда – лёгкое кимоно и кожаный фартук с перчатками; в одной руке – металл, в другой – молот.
Не мешкая, я вытянул меч из-за пояса, положил его перед собой на террасе и припал лбом к полу:
– Здравствуйте, меня зову…
Дверь захлопнулась.
Более красноречивого ответа и не придумаешь.
Улыбнувшись про себя и тяжело выдохнув, я решил оставить катану здесь – авось сжалится.
Глупо получается.
Я могу самостоятельно привести свой меч в порядок, но из-за прихоти кузнеца доступа к инструментам не имею. С чего бы ему так кропотливо относиться к ним? Хотя, когда куёшь клинки для всей Поднебесной другое отношение к своему труду, в частности рабочим принадлежностям, трудно представить.
Вернулся в покои.
Акогаре нет, а желание отвести душу есть.
Выход я нашёл простой – тренирую рукопашный бой.
Правила схожи на тренировку с мечом. Тот же “бой с тенью”, например. В углу комнаты, на гибком стебле бамбука, соорудил куклу – от удара она отклоняется в сторону и с удвоенной силой “бьёт” в ответ.
Пока пару раз не получу по лбу, не успокаиваюсь.
Только когда на голове вырастает краснющий рог – ложусь отдыхать. Костяшки на руках постепенно покрываются кровавыми ссадинами, а следом каменеют. Может, дойду до того, что смогу голыми кулаками валить криптомерии… Вполне высокая цель!
Свободного времени навалом, так что балуюсь и рукоделием – пытаюсь соорудить себе кустарный доспех… Ну, к “доспеху” тут как до луны пешим ходом, зато удобные наплечники теперь часть моего гардероба. Выглядят, конечно, паршиво, но в них я чувствую себя настоящим воином. И… Мышцы на теле тоже растут. Мысли об этом смущают, словно от скуки я начинаю заниматься самолюбованием, но факт остается фактом.
Значит: к Йошихиро сходил, порисовал, потренировался, порукодельничал, и на улице уже видны первые звёзды!
Незаметно уходит всё “нескончаемое” свободное время.
От усталости прилёг.
Уснул.
– Сколько раз я видел твою искреннюю улыбку, Согия?
Кен.
– Ты так часто дарил нам её…
Облака, небо, солнце… Отшельник.
– …Но сколько раз смеялся по-настоящему?
Он, лучисто улыбаясь, взял меня за щёки и легко приподнял кончики губ большими пальцами, а спустя миг, подобно призраку, исчез.
* * *
– Братец Йоши любит задерживаться на рабочем месте. Ха-ха! Говоря прямо – он там живёт, – беззаботно уплетая очередные угощения, рассказывал Хюн.
– И вы не пытаетесь ничего с этим сделать?
Хранитель Мудрости молча поставил передо мной засохшую от времени икэбану, и продолжил:
– Убеди её расцвести.
– …
– Слабо получается, верно?
– Мгм…
– Во-во! – неловкая пауза, – Надо бы выкинуть, – убрал бедное растение под стол.
– Что мне тогда делать?… – вопрос в пустоту.
– Укради инструменты! – воскликнул юноша и захлопал своей искромётной шутке в ладоши, – Главное – вовремя вернуть!
– Ты серьёзно?...
– ... – Хюн промолчал, – Если таки сдашься – открывай это, – протянул свиток, вероятно, с подсказкой, – Но, может, тебе и своего ума хватит! Ха-ха-ха!
Есть у меня ещё одна идея...
Взять скалу измором.
Вооружившись сломанным Акогаре, которое он, к слову, так и вернул – в убитом состоянии, я стал приходить под двери кузнеца и крайне громко тренироваться и ещё громче негодовать от того, что меч сломан.
Результат нулевой.
Первые дни проходили так: прихожу, кричу, сёдзи задвигается, устаю и ухожу. Казалось, что время тратится в пустую и эта глупая затея ни к чему меня не приведёт, руки тянулись к подсказке Хюна; но, вспоминая: "Может, тебе и своего
