Пробегавшая мимо Наташа быстро пискнула что-то навроде: "Не извольте беспокоиться", и по-быстрому сквозанула к Настиной комнате.
— Пойдём, — приобнял подполковник моё плечо практически по-родственному, — сейчас всё поставим на свои места.
Настя, предупреждённая служанкой, приняла нас с относительно спокойным выражением лица, но некоторое волнение всё-таки чувствовалось.
— Значит так, стрекоза, — совершенно в неромантическом ключе начал разговор Сергей Васильевич. — Вадим Фёдорович только что просил твоей руки, что скажешь?
— Ты же знаешь мой ответ, отец. Дело за тобой, — Настя была смелее меня, но, чёрт побери, она не находилась в такой дурацкой ситуации. Хотя это оправдание слабое. Недостойное мужчины.
— Да конечно знаю, но хотел бы услышать твой ответ.
— Согласна я. А ты сомневался?
Чертовски хотелось вмешаться, но я, в очередной раз, находился в ситуации, когда моё мнение не сильно на неё влияло. Вот согласитесь: не одёргивать же мне потенциального тестя, когда речь идёт о том, что по большому счёту, зависит от его решения.
Не урезонивать же мне Настю, чтобы она была повежливее с отцом…
Я уже конкретно съезжал с катушек и, к удивлению своему, очень хотел вызвать кого-нибудь на дуэль. Ну, хоть кого-нибудь. Чтобы сбросить адреналин, что ли…
Вот долбаная эпоха – проникся-таки. М-м-мать! Точно дурдом по мне плачет. Горючими слезами.
Сами представьте: оказаться между человеком, которому обязан практически всем, и его дочерью, в которую влюблён по уши. Да ещё в момент, когда они "выясняют отношения". И эти отношения касаются меня… Блин!
— В общем, так, — пошёл ставить гранитные точки над всевозможными буквами подполковник. — Сейчас о свадьбе думать нечего. Пусть время пройдёт. Но в принципе у меня возражений нет. Если Вадим Фёдорович после визита в Петербург не передумает, и ты тоже не изменишь своего решения, то моё родительское благословение вам обеспечено. Такое решение вас обоих устроит?
Я молча поклонился. Настя повисла на шее у отца.
— Но сейчас, Вадим, я попросил бы тебя оставить нас с дочерью наедине. Других ведь вопросов нет?
— Есть, но они подождут до завтра. Честь имею!
Следующим утром мы встретились с подполковником, как ни в чём не бывало. То есть я-то конечно до жути хотел узнать, о чём он там разговаривал с Настей, но раз уж меня не считают необходимым ставить в известность – переживём. Начинать общение с "выспрашивания" по этому поводу – себя не уважать. Захочет – сам скажет.
— Сергей Васильевич, — начал я разговор при нашей встрече, — а ваши умельцы смогут изготовить ещё пару таких пуль за пару часов.
— Ещё бы, — Соков посмотрел на меня с удивлением, явно он ждал другого вопроса. — А зачем это вам?
— Да возникла у меня мысль провести эксперимент, который покажет разницу в дальнобойности между новыми пулями и старыми.
— Через час всё будет готово, можете не беспокоиться, я только отдам распоряжения.
— Подождите, ещё нужно будет…
А ведь точно: через час все мои пожелания были выполнены: и "лафет" для ружья приготовлен, и мишень. И пули сделаны.
Всего лишь два выстрела…
Я измерил высоту попаданий в мишень и пошёл считать.
Мать-перемать! Тяжело жить без калькулятора. Всё бы ничего, но квадратные корни брать…
Благо, что из двух: "Я Таня, я дура, но я вот нашла корень из двух". То есть: один, четыре, один… А большей точности мне и не требовалось – количество букв в данном предложении про Таню, соответствует цифре, если кто не понял.
В общем, получилось, что "моя" пуля бьёт почти вдвое дальше.
Когда я познакомил Сокова с результатами своих расчётов, тот, конечно, обрадовался, но особого удивления не высказал: привык старик к тому, что все идеи исходящие от меня должны являться успешными.
Если бы я предложил план, как сляпать "на коленке" самолёт, то подполковник, разумеется, обрадовался бы, но на его удивление рассчитывать не приходилось.
Договорились изготовить ещё несколько пуль для демонстрации генералу и отправки в Петербург, чтобы там не заморачиваться такими мелочами.
Последующие несколько дней я общался в основном с Настей, и понятно о чём мы разговаривали. Подробностей приводить не буду, ибо это касается только нас двоих.
Удивил подполковник. Такого я даже от него не ожидал.
За день до приезда Бороздина, Соков пригласил меня к себе в кабинет:
— Вадим Фёдорович, вы едете в столицу, жизнь там стоит денег. И немалых. Плюс дорожные расходы. У вас, насколько я понимаю, денег нет вообще…
Это он верно подметил: уже третий месяц я проживал на усадьбе как в отеле "олл инклюзив". Деньги мне вообще-то были не нужны, но их отсутствие здорово напрягало – пусть они и без надобности, но когда имеются, чувствуешь себя спокойней.
— Поэтому прошу вас принять от меня это, — продолжил мой гостеприимный хозяин, протягивая… Вот как описать? Не лопатник – больше, не портфель – меньше. Что-то вроде кожаной папки размером с общую тетрадь. Но толще. — Здесь двести рублей. Немного, но на первое время хватит. Считайте это дружеским беспроцентным займом. Отдадите когда сможете.
Ну да. Корова в те времена стоила рублей пять-десять, не помню точно. Так что две сотни – сумма немалая. Хотя с другой стороны – столица есть столица, да и в дороге подрастратиться придётся…
— Ещё два костюма Тихон уже отнёс в вашу комнату, — продолжал подполковник. — Ну и, наконец…
Соков взял со стола шпагу, которую я заметил сразу, как вошёл и слегка недоумевал, что она делает в столь неподобающем месте.
— Владейте! — старый солдат протянул мне оружие. — Не подобает вам прибыть в Петербург без неё. Надеюсь, что использовать по прямому назначению не придётся. Клинок добрый, поверьте.
Я с благодарностью принял оружие, и было чрезвычайно приятно ощутить его тяжесть. До жути захотелось тут же вытащить сталь из ножен и проверить балансировку, подвигаться… Но это было бы несолидно.
Горячо поблагодарил Сергея Васильевича за царский подарок, но тот только махнул рукой:
— И я лично, и Россия вообще уже очень обязаны вам, Вадим Фёдорович, за то, что вы сделали. Не сомневаюсь, что принесёте ещё немало пользы и стране, и нашей семье. К тому же принято, чтобы при помолвке отец невесты делал подарок жениху, так что всё по традиции, — подполковник доброжелательно улыбался. — Я вижу, что вам не терпится спокойно рассмотреть и опробовать эту шпагу – ступайте, не стесняйтесь.
Я поклонился и вышел. Паркет коридора просто жёг мне пятки: так хотелось поскорее почувствовать оружие.
