кобуру, надел прямо на голое тело, снова прошёлся перед зеркалом. Состроил несколько гримас, сложил руки на груди.
— Да? Что? Это ты мне сказал? — произнёс Кувалда.
Револьвер оказался в руке почти мгновенно. Недостаточно быстро для пилота Империи, но невероятно для гимназиста. Краснослав прищурился, глядя на своё отражение в зеркале. Вид весьма и весьма угрожающий. Револьвер вернулся в кобуру.
— Ну как? Быстрей, чем ты. Сукин сын, — сказал он. — Ублюдок. Без глупостей, мразь. Ты это со мной говоришь?
Он снова выхватил револьвер, представляя перед собой скользкого, мерзкого рептилоида. Так получалось гораздо лучше.
— Со мной? — Кувалда огляделся по сторонам. — Чёрт возьми, а с кем ещё. Здесь только я. За кого ты меня держишь?
Краснослав ещё несколько раз потренировался выхватывать оружие. Порой от скорости зависела жизнь, и умение выстрелить первым не раз спасало капитана.
Часы пробили три часа пополудни. И пусть даже Никон Морозов сказал ему приходить вечером, выходить нужно было уже сейчас. Кувалда намеревался сначала установить наблюдение, рассмотреть каждого, кто будет заходить в этот дом, и только потом ломиться внутрь, в логово противника. Краснослав любил, когда опасность горячила кровь, а адреналин мчится по венам. Но и бездумно класть голову в пасть к тигру не намеревался.
Глава 41
До нужного места Кувалда добрался по-хитрому. Взял пролётку, доехал до центра, сел на трамвай, проехал две лишние остановки, и только после этого пешком добрался до Литейного. Он не исключал возможность слежки, и нужно было подчистить хвосты перед тем, как соваться к бомбистам.
Пресловутый дом Брауна оказался четырёхэтажным доходным домом на несколько квартир, с чердаком и двускатной черепичной крышей. Рептилии знали, где обустраивать логово. Дом стоял как бы чуть в стороне от остальных, все подходы отлично просматривались из окон, а несколько выходов, несомненно, связанных между собой, оставляли неплохие шансы сбежать в случае внезапной облавы.
Кувалда хотел было расположиться в каком-нибудь из домов напротив, но не успел. Никон Морозов окликнул его издалека, он шёл со стороны центра, неся в руке перевязанную бечёвкой картонную коробку из-под торта. Краснослава кольнуло подозрение, в коробке могло находиться что угодно. Но Кувалда всё равно помахал Морозову рукой и дождался, пока тот подойдёт поближе.
— Я почему-то думал, что ты не придёшь, — улыбнулся Никон после крепкого рукопожатия.
— Я же сказал, что приду, — произнёс Кувалда. — Надо было, наверное, к чаю взять чего-нибудь?
Краснослав показал на коробку в руках Морозова, внимательно изучая его реакцию. Никон даже бровью не повёл. Похоже, и в самом деле, всего лишь торт.
— Было бы неплохо, но и так сойдёт. Пришёл, да и ладно, — сказал он. — Пойдём?
— Да, пошли, — сказал Кувалда, пропуская его вперёд.
Они вошли в парадную, поднялись по крутой лестнице. Кувалда мысленно рисовал карту помещений, заранее планируя отход, и смотрел по сторонам, прикидывая, где может сидеть засада. По всему выходило, что засада могла быть где угодно. Краснослав чувствовал, что рептилии выкупили тут все этажи, все квартиры и помещения, всё вокруг буквально смердело их чешуёй, заставляя Кувалду невольно сжимать кулаки от злобы.
Нужная квартира находилась на третьем этаже. Никон постучал затейливой морзянкой, и Кувалда постарался запомнить условный стук, тихо повторяя ритм про себя. Это могло пригодиться. Дверь открылась почти мгновенно, на пороге Кувалда увидел миловидную барышню в лёгком крепдешиновом платье кремового цвета, её каштановые локоны спускались чуть ниже плеч, а в ушах поблескивали бриллиантовые серьги. Краснослав подумал, что если рептилоиды здесь могут держать дворянок в качестве прислуги, то их власть почти безгранична. Будет сложно.
Девушка приветливо улыбнулась обоим гостям.
— Здравствуй, Никон. Ты сегодня не один, с другом? — произнесла она.
— Привет, Исидора, — сказал Морозов, протягивая ей коробку с тортом. — Это Слава, тоже из Гимназии.
— Кхм. Добрый день, — произнёс Кувалда.
Проклятое тело Сычёва снова предало его, впрыснув дозу адреналина в кровь при виде девушки. Сам Кувалда никак не отреагировал на глубокое декольте, из которого почти выпрыгивали роскошные груди Исидоры, это тело Славика попыталось отреагировать рефлекторно. Но Краснослав, как и всегда, сумел обуздать несчастный организм Сычёва.
— Проходите, — мурлыкнула девушка. — Ещё не все собрались.
Никон вошёл первым, следом зашёл Кувалда, стараясь вычленить максимум доступной информации. Они оказались в длинном коридоре-прихожей, квартира оказалась как минимум пятикомнатной. Всё выглядело дорого и богато, начиная от дубового паркета и обоев на стенах, заканчивая резной мебелью и фурнитурой. Обувь стояла стройными рядками вдоль стены, и Кувалда заметил среди неё как дорогие туфли из крокодиловой кожи, так и заношенные боты производства местных фабрик, похоже, что народ здесь собирался самый разный, отринув классовые различия.
Исидора проводила их в зал, в котором уже собралось достаточно много народа. Кувалда понял, что сильно недооценил возможное количество бомбистов, особенно, если собрались ещё не все. Было довольно шумно, все общались между собой, смеялись и шутили, кто-то курил возле распахнутого окна, кто-то вальяжно сидел на широком диване, тихонько пел граммофон. Царила атмосфера обычных дружеских посиделок, а не тайного собрания секретного общества революционеров.
Морозов увидел компанию знакомых, подошёл, поздоровался, представил Кувалду. Краснослав представился в ответ, выслушав несколько имён, которые тут же вылетели у него из головы. Знакомые Никона так же быстро потеряли к нему интерес, продолжив дискуссию о важности ежедневного использования зубной нити. Судя по одеждам и манерам, это были мелкопоместные дворяне и разночинцы.
Публика здесь и в самом деле собралась самая разнообразная, но пересекались компании слабо, стараясь держаться поближе к себе подобным. Кувалда увидел нескольких нахмуренных рабочих в кепках и засаленных куртках, которые сидели в углу, искоса поглядывая на всех остальных, заметил студентов, голодных и бледных, которые громко обсуждали предстоящие экзамены и преподавателей. Были и девушки, кроме Исидоры, немного, но были, некоторые глазели на богатеньких дворян, некоторые тихо сидели и ждали.
Кувалда нашёл свободное кресло в углу зала, рядом с поющим граммофоном, и уселся туда, оставив Морозова в компании его знакомых. Граммофон похрипывал и громко шуршал, но песню про ямщика всё равно было приятнее слушать, нежели занудные рассуждения о стоматологии. Он сидел, разглядывал людей и размышлял, что могло заставить таких разных
