— Всё верно, Александр Яковлевич. Да вот только сталь нужной марки закончилась, и брака многовато вышло. Следующая поставка месяца через три, не раньше.
— Надо же? Отчего же такой срок?!?
— И срок большой, и цена немаленькая. Самая лучшая тигельная сталь выделки Обуховского заводу. Вы бы знали, как долго я уговаривал её продать!
— Ррдаум… ррдаум… ррдаум…
— Нда, ваш унтер сегодня явно в ударе…
— Верно, пострелять он любит… как и я, впрочем.
Григорий так разошёлся, что моментально опустошил все снаряженные обоймы.
" И мои не забыл прихватить, зараза…"
— Сам потратил, сам и набивай!
— Ээ… Прошения просим, Александр Яковлевич, сей момент всё исправлю!
— Валентин Иванович, освидетельствуем мишени? Прошу вас…
Мишень номер один больше походила на неудачную попытку пьяного подмастерья изготовить дуршлаг — дырок много, да все как попало разбросаны, меньше по краям — большинство по центру. Собственно, иного от Рокота и не ожидалось… А вот Раст-Гассер сильно порадовал. В основном тем, что так и не смог пробить пластину: даже при неоднократном попадании пули в одно и тоже место — только добавлялись новые царапины.
"Значит и остальные револьверы не пробьют, кроме совсем уж *слонобоев*. Но таких у контрабандистов отродясь не бывало. Хороший результат и точно спасёт немало жизней…"
Манлихер-Каркано мог похвастаться тремя сквозными дырками и многочисленными глубокими вмятинами, а Берданка только вмятинами. Зато пластину от ударов вдавило так, что пришлось немного потрудиться, выковыривая её из надломленного деревянного крепежа.
— Ну, господа, слушаю ваше мнение. Григорий?
— Вещь!!!
Унтер с ОЧЕНЬ большой радостью потряс перед собой пластиной-дуршлагом, сияя при этом как маленький прожектор.
— Григорий, я же тебя о другом спрашиваю!
— Ну… супротив револьвера и охотничьего самое оно будет. Да и винтовки, какая поплоше — тоже сойдёт. Вот.
— Мда… Валентин Иванович?
— Интересный результат, да-с. А против винтовочной пули… Думается мне, вдвое увеличить толщину, и никакие винтовки страшны не будут. Вот только тяжесть… Да-с.
" Увеличить толщину можно. А вот ходить то получиться?"
— А сколько вес комплекта в сборе?
— Эмм… Пуд точно, Александр Яковлевич!
" Шестнадцать килограмм. Терпимо… А второй вариант будет для штурмовых групп полиции. Вот только когда он ещё понадобиться им, неизвестно…"
— Да и так хорошо!
Унтер, расслабившийся в компании своих, рискнул вставить свои *пять копеек*. Поглядев на пластины, рядком выложенные перед ними на грязноватый и подтаявший уже снег, Александр попытался объяснить, как мог:
— Кхм! Гриша, эта… кираса, поможет только против револьверов. Близкий выстрел из любой винтовки или ружья, ежели и не пробьёт пластину, что весьма сомнительно… так точно напрочь отобьёт тебе всё нутро. Смотря куда прилетит, конечно…
— А и супротив револьверов — тоже подмога немалая. Меня подстрелить не всякий сможет! И нутро отобьёт пущай — главно что дырки не будет.
— Тоже верно… Валентин Иванович, как будет возможность, организуйте для испытаний одну пластину на ээ… восемь миллиметров, и одну на десять.
— Будет сделано, Александр Яковлевич. Приступим к дальнейшим испытаниям?
— А можно я?
Унтер дождался утвердительного кивка и… подобрал и пошёл устанавливать одну пластину. Чего просто так палить, когда есть возможность совместить приятное с полезным?
— Ттах… ттах…
Выстрелы пистолета воспринимались на слух, как резкие и звонкие щелчки. Как удары плёткой…
"Плёткой… А чем не название для *младшенького*? Будет плёткой, с шестнадцатью убийственными ударами в обойме…"
— Господа, у меня есть предложение. Как вы смотрите на то, что бы поименовать данное оружие — Плёткой?
Унтеру было глубоко по… по барабану, как там обзовут пистолет. Потому как он Григорию не понравился. Резкий бой, сильная отдача и самое страшное — целая мишень. Последнее для него было важнее всего, и в качестве успокоительного средства, пришлось ему позволить опять поработать Рокотом. А Греве предложил назвать Соколом, уловил как поморщился заказчик и решил, что Плётка — самое оно будет…
— Валентин Иванович, образец, пожалуй, сыроват будет. Посмотрите, что можно сделать, но отдача должна быть помягче… И вот ещё что. Давайте попробуем изготовить обоймы увеличенной ёмкости? У Рокота доведем до восемнадцати, для Плетки… попробуем до двадцати четырёх.
— Интересная задача… Кхе, я думаю, что управлюсь недели за две, в аккурат к готовности… Орла?
— Разумеется, Орла. Вы же помните, мы решили…
— Да-да. Позвольте осведомиться, как идут ваши… эксперименты с новым обмундированием?
Пошить форму получилось не сразу. Пока Марыся освоилась с супертехнологичным агрегатом (то есть привыкла работать и ногой и руками одновременно), пока долго и безуспешно искали ткань подходящей расцветки… Не нашли, плюнули и взяли средне зелёного цвета, с последующим ручным добавлением светло и темно-коричневых пятен. Солдаты, обнаружив, что их мнением не просто интересуются, а ещё и учитывают все дельные пожелания, превратились в этакого коллективного модельера, на полном серьёзе, днями и ночами, обсуждая расположение или форму кармана, или там — где какие хлястики. Пару раз едва до *неуставняка* не дошло… Первый и третий взводы просто исходили слюной пополам с завистью, глядя на эти парламентские дебаты — до того им хотелось принять участие в… во всём, что делали их товарищи. Первый готовый комплект примерил поручик: походил, лег, присел и… форма отправилась на доработку. Потом пришёл черёд унтера со товарищи — бегали, прыгали, боролись, ползали по непросохшей ещё земле… В результате таких *краш-тестов* на свет появилось два типа полевой летней униформы. Пятнистая ткань, накладные карманы, лёгкая рубашка на пуговицах, усиление на локтях и коленях — это было общее. Затем шли различия: у солдатской *штурмовой*, прямо в куртку были вставлены-вшиты бронепластины, от горла до паха прикрывающие корпус. И разгрузка была на восемь пачечных обойм для Манлихера. В егерском варианте защита отсутствовала вообще, и кармашков под обоймы в наличии было всего четыре, зато — был хороший маскбалахон, вшитый прямо в штаны узкий кожаный карман-ножны под недлинный клинок и очень удобный ранец (практически полная копия туристического рюкзака). Как только оба типа утвердили, Савва потерял покой: редкий солдат на примерке не хвалил новоявленную швею, за ловкие руки или красивый голос… поглядывая при этом на фигуристую вдовушку с понятным сожалением. Эх, хороша Маша, да не наша… Успокоился (а заодно и немало позлорадствовал) денщик только тогда, когда началось освоение новой тактики. Маскировка, работа двойками и тройками, сигналы и приказы с помощью жестов, устройство правильных засад, стрельба из револьверов… Получалось, правда далеко не с первого раза, почти всё. Неосвоенным пока оставалось несколько дисциплин: штурм хуторов и полевой допрос, например, из-за отсутствия *учебных пособий*. Ветераны пыхтели, кряхтели и скрипели зубами, но жаловаться и не думали, только иногда гадали — откуда и берутся у командира такие идеи? Глядя на них, тянулись и допущенные к новой науке *молодые*, потихоньку стали пристраиваться к тренировкам и ветераны из других взводов… Одним словом, жизнь на заставе становилась всё интереснее и интереснее…
