- Да ладно вам переживать, Фёдор Саввич, - успокаивал Самохина майор Толстой. - Отнеситесь к ситуации проще. Мы же совсем не рассчитывали на эти гаубицы, так что любое причинённое ими разрушение стоит рассматривать как подарок свыше. Сколько у вас зарядов?
- По двенадцать штук на ствол.
- Вот! Представьте ощущения англичан, когда на их головы одновременно упадут... сколько будет умножить двенадцать на двадцать один?
- Двадцать, - поправил лейтенант. - Только что доложили о найденной неисправности в механизме вертикальной наводки.
- Без разницы, - отмахнулся Фёдор Иванович. - Ну так что, начинаем? Дадим британцам прикурить от их же спичек?
Мишка Нечихаев, изучавший устройство незнакомой доселе артиллерийской системы, коротко обронил:
- Лондон забит войсками, так что промахнуться невозможно.
Так оно и было на самом деле. Четыре дня назад всё же состоялось генеральное сражение, в котором английская армия под командованием генерал-майора Берлинга ожидаемо потерпела поражение. Оно вообще могло превратиться в катастрофу, так как изначально имелось аж восемь командующих с равными правами, но хранящий старую добрую Англию Святой Георгий спас ситуацию, направив на шатёр, где проводилось совещание, тяжёлый снаряд. Полтора пуда пороха - самый внушительный аргумент в спорах о старшинстве, и сэр Сессил оказался единственным кандидатом на высокий пост. Ему удалось привести в порядок деморализованных внезапным обстрелом солдат и офицеров, так что на минные поля перед дивизией Красной Гвардии вышли вполне боеспособные части.
У Тучкова имелось достаточно времени для устройства полосы заграждения, и Николай Андреевич воспользовался им в полной мере. Впервые применённая новинка - колючая проволока на вбитых в землю колах, со стороны казалась безобидным украшением пейзажа, но прикрываемая французскими стрелками, она оказалась неприступной крепостью. А в оставленных узких проходах англичан встречала картечь. Глупо отказываться от оружия, зарекомендовавшего себя с лучшей стороны в течение нескольких столетий, не правда ли?
Генерал-майор Берлинг и тут не растерялся - бросив на заграждения сформированные из новобранцев полки, он сумел сохранить самые боеспособные части, и увёл их в сторону Лондона. Общие потери английской армии составили около семи тысяч убитыми, две с половиной тысячи сдались в плен, а раненых никто не считал - сэр Сессил приказал не задерживаться и уповать на милосердие азиатских варваров.
Увы, но Николай Андреевич Тучков задавил в себе неуместный в данной ситуации гуманизм, и пообещал расстрелять любого, кто попытается заняться спасением неприятельских раненых.
- Лазареты рассчитаны только на своих, и я не хочу, чтобы мои солдаты страдали из-за проявлений ложно понятого человеколюбия. Количество доброты в мире строго ограничено, и при выборе между своими и чужими...
Вот таким образом в Лондоне и оказались сосредоточены значительные силы британцев. Окружённый со всех сторон город сдаваться не собирался.
- Вот смотри, Николя, здесь всё довольно просто.
Разобравшийся самостоятельно в последовательности заряжания английских гаубиц майор Нечихаев терпеливо объяснял цесаревичу свои действия. Первый выстрел по вражеской столице доверили произвести наследнику русского престола, и тому хотелось не просто сделать символический жест, но и самому досконально представлять процесс.
- Снаряд, правда, лучше вдвоём подавать, - продолжил Нечихаев.
Двухпудовая болванка легла в жёлоб, а дальше её пришлось проталкивать длинной жердиной с нанесёнными мерными делениями. Она продвинулась всего на двадцать дюймов, после чего снаряд упёрся, оставив достаточно места для пороховых картузов.
- А это что такое, Михаил Касьянович?
- Затвор.
Цесаревич посмотрел на свою винтовку, прислонённую к станине гаубицы, и с сомнением покачал головой:
- Совсем не похож.
- Это точно, - согласился Мишка. - Помогай... ага, влезло... а теперь вот сюда стучим кувалдой, а тут одновременно нажимаем ломом. Держи! Ух, мать её...
Старинное заклинание, заставляющее работать любой механизм, не подвело и сегодня - с лязгом встал на место клиновой затвор, и гаубица из кучи железного хлама стала хоть немного походить на грозное оружие. Ещё минут десять, и оно будет готово к стрельбе. Правда, лейтенант Самохин уверяет, будто бы его егеря управляются за меньшее время... Ой лукавит Фёдор Саввич.
- Николя, крути вот эти рукоятки.
- Зачем?
- Вертикальная наводка. А вот этой ты сможешь чуть-чуть довернуть ствол по горизонту, вправо и влево.
- На наш миномёт похоже, только у того скорострельность в сто раз выше. Не вижу я, Михаил Касьянович, будущего у такой артиллерии.
- Пока не видишь. Но техника развивается, и может быть, лет через десять ты сам изобретёшь пушку, перевозимую всего лишь парой лошадей, но способную выстрелить на тридцать вёрст. И попасть, что самое главное. Как тебе задачка?
- Да, но я не механик.
- А что мешает выучиться? Царственный плотник в России уже был, есть с кого брать пример.
- Не сравнивайте, Михаил Касьянович.
- Это почему же? Пётр Великий в твои годы только в солдатиков играл, а кое у кого уже боевые награды имеются.
- Орден дан авансом, - засмущался Николай.
Нечихаев рассмеялся:
- Авансом государь-император может только на каторгу отправить, а на награды он довольно скуп.
- Не похоже, - упрямо помотал головой наследник. - Сколько их у вас в походном мешке? Если при полном параде в бой выходить, то и пуля в грудь не страшна. Там одного серебра фунтов десять.
- Однако мы отвлеклись, - не прекращая разговора, Мишка аккуратно забил порохом затравочную трубку и осторожно вставил её в затвор. - Ну что, прицелился?
- Смеётесь, Михаил Касьянович?
Да, крутить рукояти архимедовых винтов подъёмного механизма ствола сил не хватило бы и у Ильи Муромца, особенно если бы он тоже позабыл перекинуть стопор из походного положения в боевое.
- Давай-ка помогу.
После долгих совместных усилий гаубица наконец-то оказалась готова к выстрелу, и лейтенант Самохин, руководивший зарядкой остальных орудий, нетерпеливо спросил:
- Начинаем Ваше Императорское Высочество?
- Не торопитесь, Фёдор Саввич, ещё настреляетесь, - вместо цесаревича ответил Нечихаев. - Таблицы у вас?
- Какие ещё таблицы?
- Ну как же... англичане производили испытания, и должны были сделать хоть какие-то замеры и записи. Зависимость дальности от возвышения, например. Как вы собираетесь корректировать огонь?
- Разве его можно... - лейтенант вдруг что-то вспомнил, и с досадой хлопнул себя ладонью по лбу. - Сержант Черкасский, принесите господину майору тетрадь профессора Аткинсона.
