Мичман заколотил специально приготовленным молоточком по переговорной трубе, и для верности крикнул в неё что было сил:
- Денис Васильевич, нам хотят передать важные и совершенно секретные сведения!
Машины как раз работали на малых оборотах, поэтому командир расслышал сообщение, так как из широкого раструба переговорника раздалась сдержанная ругань, а потом долетела эмоциональная фраза:
- Сейчас буду! Мать... какому... железо... и в руки нагадить...
Давыдов появился через две минуты - на "Ласточке" вообще нет больших расстояний, и большая часть времени в пути от каюты до рубки тратится на преодоление устроенных человеческим гением препятствий.
- Что у нас тут, Дмитрий Дмитриевич?
- Четверых утопили, Денис Васильевич, а пятый поднял на мачте семь фонарей.
Невыспавшийся капитан третьего ранга выдал малый загиб, но потом махнул рукой:
- Так давайте полюбопытствуем. Они нас пока не видят?
Мог и не спрашивать. Палуба "Ласточки" едва возвышается над водой, а при хорошей волне сверху вообще одна труба торчит, так что разглядеть истребитель даже днём - задача не из простых. Это вам не паруса, появляющиеся из-за горизонта задолго до самого корабля. А дым ночью незаметен.
- Осветить их прожектором, Денис Васильевич? Или сразу рантьер зажжём?
- Зачем? Подойдём поближе и поговорим, всё равно там никто не разбирается в русской военно-морской азбуке.
Мичман кивнул, что в кромешной темноте было не обязательно, и "Ласточка" на самом малом ходу пошла на сближение. Её, конечно, выдавал глухой гул паровой машины, но этот недостаток можно перетерпеть ради почти полной невидимости. Вот так же принесённый из лесу домой обыкновенный ёжик ночью производит звуки, приличествующие зверю много крупнее его, но попробуйте найти этот колючий клубочек! Пока не вступишь босой ногой...
Денис Васильевич вооружился жестяным рупором и загремел задрайками толстого люка, предназначенного для стрельбы из тут же установленной картечницы:
- Здравия желаю, господа! - крикнул он в направлении близких фонарей. - Какого чёрта вам от нас понадобилось?
Вспышки пороха на полках ружей неприятно удивили капитана третьего ранга, но прилетевшие на голос пули бессильно расплющились о железо молниеносно захлопнутого люка.
- Это хамство с их стороны, Дмитрий Дмитриевич, вы не находите? И долг каждого воспитанного человека...
- Утопить мерзавцев, - продолжил за командира мичман. - Чтоб другим неповадно было.
Ружейные залпы следовали один за другим, и Новиков всерьёз обеспокоился сохранностью краски на рубке "Ласточки". Слава богу, что большинство выстрелов было сделано много выше - туда, где должна была находиться палуба у любого нормального корабля. Истребитель к нормальным кораблям не причислит и самый неисправимый оптимист.
- Прикажете выпустить самодвижущуюся мину?
- Ё... в смысле, бейте зажигательными ракетами. Люблю, знаете ли, запах греческого огня по ночам. И с этого момента будем топить всех встреченных, не вступая ни в какие переговоры. Своих в этих водах нет и быть не может, в чужие нам как-то... Ну вы понимаете, Дмитрий Дмитриевич?
- А союзники?
- Разве что они... Ладно, на флаги тоже обращаем внимание.
Документ 14
"Большая Морская Энциклопедия. т.12 гл 22
Новиков Дмитрий Дмитриевич [23.6(5.7).1788, с. Мошкино Городецкого уезда Нижегородской губернии, ныне с. Новиково, - 30.6(12.7).1855, Петропавловск-Калифорнийский], русский флотоводец, адмирал (1834). Родился в семье офицера. Окончил Морской кадетский корпус им.Ушакова (1807), служил под началом Д.В.Давыдова на первом бронированном истребителе кораблей "Ласточка".
В 1808 году принимал участие в блокаде Англии в составе объединённого союзного флота. Участвовал в Царьградском сражении 1818, командуя соединением минных катеров. Во время русско-американской войны 1828-29 командовал броненосцем при блокаде Бостона и Нью-Йорка, а с 1829 по возвращении в Кронштадт - отдельным отрядом бронепалубных крейсеров.
С 1834 на Тихоокеанском флоте, командующий эскадрой. В 40-х гг. совершал крейсерства у калифорнийских и мексиканских берегов, участвовал в высадке десантов и укреплении береговой линии. В 1840 произведён в вице-адмиралы, с 1848 полный адмирал, военный губернатор Русской Америки.
Был ближайшим сподвижником адмирала Д.В.Давыдова и завоевал большой авторитет в области военно-морского искусства. Во время Мексиканской войны 1853-54, командуя эскадрой Тихоокеанского флота, Новиков обнаружил и заблокировал главные силы конфедеративного флота в Калифорнийском заливе, а 18 (30) ноября разгромил их в сражении в бухте Ла-Паса (1853). Для действий Новикова в этом бою характерны наступательный дух, решительность в достижении цели, эффективное использование артиллерийских, ракетных средств, а так же усовершенствованных самодвижущихся мин собственной системы.
Во время осады Панамы в 1854 году правильно оценил стратегическое значение перешейка и использовал все имевшиеся в его распоряжении силы и средства для начала работ по проектированию знаменитого канала его имени.
Погиб в 1855 году результате покушения, организованного правительством САСШ, что послужило поводом к войне и последующим присоединением к Русской Америке шести новых губерний. Похоронен в Форт-Россе в соборе Крестовоздвижения Господня.
В Петропавловске-Калифорнийском воздвигнут памятник адмиралу Новикову. (бронза, гранит, 1860, скульптор Е.В.Миргородский).
Имя Новикова присвоено одному из крейсеров Российской Империи."
Поначалу предложение обстрелять Лондон из своих гаубиц лейтенант Самохин встретил с воодушевлением, но при здравом размышлении эта идея показалась ему не такой уж и хорошей. Нет, его не смущали возможные потери среди мирного населения - в превращённой в крепость вражеской столице нет, и не может быть мирных жителей. А если и есть, то ответственность за их гибель ляжет на совесть короля Георга и английского премьер-министра лорда Персиваля Спенсера, проигнорировавших ультиматум русского командования. И какое дело, что он напечатан в "Санкт-Петербургских ведомостях"? Судя по речам сэра Персиваля, российские газеты попадают в Англию с минимальным запозданием.
С обстрелом немного другое - изношенные донельзя стволы "секретных" орудий не позволяют обеспечить не только нормальную точность, но и более-менее приемлемую дальность выстрела. Бьют на три с половиной версты, и хоть ты тресни... дальше не хотят. Есть опасения без всякого толку растратить запас снарядов, отнюдь не безграничный, а его пополнения не предвидится.
- Да ладно вам переживать, Фёдор Саввич, - успокаивал Самохина майор Толстой. - Отнеситесь к ситуации проще. Мы же совсем не рассчитывали на эти гаубицы, так что любое причинённое ими разрушение стоит рассматривать как подарок свыше. Сколько у вас зарядов?
