«Вот ты уже и перешел с абсолютно нейтрального — „вы воюете“, на нечто совсем другое — „мы воюем“, — мысленно улыбнулся Эрк. — А теперь… немного правды жизни в данной ситуации тебе явно не помешает…».
— Картель. Объединение из трех человек — владельцев более чем половины всего производства сахара на Кубе, — заметив, как удивленно расширились глаза Олле, он улыбнулся, теперь уже в открытую. — Что, никакой романтики, правда? А в Картель и входят крайне неромантичные люди. Им нет никакого дела до того, что кубинцы хотят быть независимыми от Испании, но зато они дают деньги тем, кто этого хочет. Да и правительству САСШ они тоже дают деньги. Денег у них очень много, есть что давать. Не навсегда дают — в долг. — Достав трубку, Эрк закурил. — А отрабатывают эти долги и те, и другие, воюя на стороне Картеля. Но Картель ведет войну не просто так. Война с точки зрения тех, кто входит в Картель, должна принести им прибыль. То есть новые деньги. Они владельцы половины кубинского сахара, а хотят получить весь сахар Кубы. Да и от самой Кубы не откажутся — земля-то тоже денег стоит. Вот и все причины этой войны. Исключительно прагматичные. Это и есть тот самый враг, против которого мы воюем. Именно этот враг и ведет войну против нас…
— Но, герр Гауптманн… но как же они могут… производители сахара… это же не государство… Как же они ведут войну…
— А вот КАК они ведут свою войну — расскажу тебе не я… — Эрк встал с ящика и посмотрел на приближающийся причал Санта Педро дел Хуале. — Знаешь, а ведь ты не единственный в нашей маленькой армии, кому недавно исполнилось шестнадцать лет. Есть еще как минимум двое — братья Дебре — Поль и Анри… и о том, КАК же именно Картель ведет свою войну, они расскажут гораздо лучше меня…
23.04.1898 …Куба, база «Замок» (плантация Дебре)… (ночь, после полуночи)— Извини, что помешала медитировать, братик, — выражение лица Миледи ничуть не говорило о каком-либо раскаянии. Скорее, там большими буквами было написано: «Попался, мерзавец!» — Но мне надо с тобой поговорить! Серьезно!
— Говори, — ответил Эрк и написал на лице не менее крупными буквами: «Ну поймала — а дальше?!» Это он тоже умел.
Когда Миледи села в кресло напротив и, достав длинную сигарету, прикурила ее от лежавшей на столе зажигалки, Эрк решил, что ему тоже не помешает покурить. Тему предстоящего разговора он себе примерно представлял.
— Давай-ка поиграем с тобой в одну игру, — небрежно протянула Миледи, — я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать… причем без «Потому что!» и «А то!». Полностью. Честно. Можно с комментариями…
— Только не очень долго. Постарайся уложиться в десяток вопросов… Столько я смогу вытерпеть. Больше — не факт…
— А больше и не надо. Главный — какого черта ты полез не в свое дело?! Я имею в виду младшего Ольсена… и то, что ты устроил!
— И что же я такого страшного с ним устроил?
— А то ты не знаешь! Кто послал его к мальчикам Дебре с просьбой «рассказать о том, как Картель ведет войну…». Уж они-то понарассказывали!
— Они ему что — соврали? Уверен, что нет. От их рассказа он что, сломался? Нет, не должен был. Зато в результате Олле не будет уговаривать своего отца «сменить Знамя» и «воевать За Свободу», а это сейчас самое главное…
— Слушай, ты, сторонник шоковой терапии, а по-другому что, нельзя было? Я же видела его лицо, когда он от них вышел… Еще несколько таких «разговоров», и у нас в команде будет очередной «Убежденный Убийца»! Ты этого хотел?! Неужели старший Ольсен нам НАСТОЛЬКО нужен?! Объясни!!!
— Да, нужен. Позарез. Чтоб ты знала… По-моему, Карл Густав — военный гений. И заполучить его в противники я не посоветовал бы никому. А уж нам — тем более! Так что, если бы Олле не расстался с идеей «Справедливой Борьбы За Свободу», а степень его влияния на отца переоценить трудно, то, к моему великому сожалению, всех шведов нам пришлось бы просто-напросто перестрелять ко всем чертям… во избежание. Как тебе такой вариант развития событий — больше нравится?
— Ты — серьезно?! — Миледи выглядела ошарашенной. Редкое зрелище вообще-то. Эрк им даже залюбовался…
— С таким я не шучу. Да и романтику надо рвать с корнем…
01.05.1898 …Куба, база «Замок» (плантация Дебре)… (поздний вечер)— Давайте-ка все по порядку, а то мы до завтра здесь просидим, — Эрк оглядел собравшихся «стариков». — Я в принципе не против ночных посиделок, но вот ночные совещания не вызывают у меня энтузиазма. Начнем по традиции с начальства, — тут он широко улыбнулся. — Лейт, я имел в виду тебя…
— А может, ты меня разжалуешь, а? — Татьяна вздохнула. Должность не доставляла ей никакого удовольствия. — Еще месяц такой жизни, и я точно двинусь…
— Давай пока без лирики. Сначала — дело. Как у нас там дела с веселым городом Майами? И дальше — по пунктам — поставки, пополнения…
— А что Майами? Стоит. Живет. Судя по сообщениям от Макса — хорошо живет, аж завидно. Они с Рамиресом и его ребятами там прекрасно устроились…
— Значит, с легализацией в Штатах у Макса проблем не возникло…
— Да ни малейших. Война — войной, а как был там бардак, так он и остался. Герр Максимилиан Готт небрежно помахал своим немецким паспортом, пару раз «послал к свиньям собачьим», и никаких вопросов не было. Связь тоже без проблем. Эта новая австралийская рация, из тех, которые ребята привезли, до станции в «Замке» добивает прекрасно. Да, кстати, на днях сюда Хорджес вернется. Объявился в Майами вместе с партией добровольцев из Мексики. Макс от него привет передал…
— Это хорошо. Значит, «капельные перевозки» пошли?
— А куда они денутся? Поставки через территорию противника — это полный сюр, но система работает. Амеры пока что еще не разобрались, кому именно наши «Кости-моряки» возят винтовки и людей. Считают, что «патриотам». А донам не до шаланд. У юсовцев с ними соревнование. Одни пытаются набить оружием корабль побольше и довести его до Кубы. Другие — не дают. Так что «Ниагара» уже никого не интересует. У донов сейчас таких «ниагар» каждый день по две-три штуки! С нашей-то что делать будем? Тигра ее осмотрел и сказал — машина ремонту не подлежит…
— Ничего не будем — негде и нечем. Лэм ее катером в мангры затолкал — пусть там поживет, — подключился к разговору Киборг. Он с базы «Алжир» в последнее время почти не выбирался и был в курсе всех тамошних событий. — Ее потом можно будет использовать, когда мои «корсары» начнут абордаж отрабатывать — не «Печкин» же им для тренировки штурмовать! Жалко «Печкин»…
— Блин! Их еще формировать не закончили, а они уже кличку получили! — Эрк не выдержал и рассмеялся. Остальные тоже. — Кстати, а их черные банданы — чья это была идея? Как и «черепушка» в бандане и с ножом в зубах? Тоже «народное творчество»? Что-то я в этом очень сомневаюсь…
— Ну-у-у… моя это была идея, моя, — пожал плечами Киборг. — Где же я вам здесь черные береты достану? Морпехи должны быть «людьми в черном» — иначе несолидно получается! А «черепушку» они, действительно, сами придумали! И кстати, это не нож, а абордажный тесак — их в «Гавани» нашли. До черта…
— Ладно, раз уж мы начали — как там дела в подразделениях? Дуглас мне уже все по артиллерии доложил. У Ольсена я сегодня днем тоже побывал — он заканчивает с формированием первой роты. Что с остальными?
— Итак, как ты говоришь, — по пунктам… — Лейт достала записную книжку, с которой в последнее время не расставалась. — Первый батальон. Они же — «Мальчики Хартмана» и они же с недавних пор — батальон «Джексон»… Надеюсь, об ЭТОМ ты в курсе? — Эрк кивнул. Он был в курсе и не возражал. К генералу Джексону у него претензий не было — только уважение. — Единственный полностью готовый батальон. У Хартмана сейчас шестьсот пятьдесят человек, и расширяться дальше он смысла не видит. Я, кстати, тоже. Две роты из четырех на патрулировании, две — в «Замке». Потом меняются. Батальоны номер два и три. Берт Леру и Джон Прайс пашут, как черти, у них первые роты уже прошли «проверку боем». Они зачистили пару плантаций Картеля и совместно раздавили какой-то шальной батальон «патриотов», который решил почему-то нагло похулиганить на нашей территории…
— А бойцы не возражали? Против «раздавливания»? — Миледи отлично помнила, что в новые батальоны набирали именно повстанцев, и несколько удивилась.
— Нет, конечно! Наоборот, после того, что этот отморозок «полковник» Ривера устроил на одной из плантаций, сами попросились. Вообще-то я сначала хотела туда Бишопа отправить, но… — Татьяна улыбнулась, — когда ко мне явилась делегация бывших «патриотов» с воплями «Отдайте их нам!»… против такого напора я просто не смогла устоять! Ты же знаешь, я — слабая, чувствительная женщина…
Громкий хохот всех присутствующих не дал ей закончить. О том, какой «слабой и чувствительной» может быть Лейт, среди ролевиков легенды ходили. Особенно запомнился случай, когда на одной из игр она, забыв деревянный меч в палатке, смела со стены «крепости» лезущего на нее доспешника бревнышком, оставшимся после постройки. Ударом наотмашь — прямо в забрало шлема. Его потом так и не выправили до прежнего состояния. От души приложила…
