сделать? — в ответ спросил я.
Света покачала головой.
— Наверное, нет. Но ты мог бы с ней поговорить. А я отвлеку Севу, чтобы он вам не помешал.
— И что я ей скажу?
— Подумай. Ты же мужчина.
Вдоль набережной канала мы прошли к самому молу. Ветер совсем стих, сырой воздух был странно-неподвижен. Но штормовые волны по-прежнему тяжело накатывались на пляж — море ещё не успокоилось.
Мы спустились к воде. Весь песок после вчерашнего дождя стал мокрым и плотным. Идти по нему было удобно, даже если не подходить вплотную к прибою.
— Мне кажется, я знаю, что случилось с бароном фон Раушем, — неожиданно сказала Света.
Я недоверчиво улыбнулся.
— Ты сегодня преподносишь один сюрприз за другим.
— Правда, знаю! — упрямо повторила Света.
Я рассмеялся и обнял её за плечи.
— Солнышко, я и не сомневаюсь! Просто удивлён. Рассказывай, что ты знаешь. Мне очень интересно.
— Ты не помнишь, потому что разговаривал с Валерием Михайловичем. А я расчищала скелеты и хорошо запомнила, что рядом с ладонью одного из них лежал серебряный талер. И ещё остатки истлевшего тонкого сукна. Только не возле руки фон Рауша, а у другого скелета.
— Так, — внимательно слушая, кивнул я. — И что?
— Сукно — это остатки кошелька! — торжествующе сказала Света. — Я думаю, что второй скелет — это пастор Виль. Когда закончилась Семилетняя война, кто-то разыскал пастора Виля и барона фон Рауша. Может быть, они сами вернулись в Пиллау. А может, их заставили вернуться.
— Зачем?
— Чтобы они показали, где спрятали городской архив, конечно! Для этого их привели к кирхе. Даже дали денег — те самые серебряные талеры, которые мы нашли. Знаешь, почему они были рассыпаны? Потому, что пастор держал кошелёк в руке, когда в него выстрелили. Пастор взмахнул руками и упал. Монеты разлетелись, а одна застряла в кошельке. Дело было ночью, и убийцы этого не заметили. А, может быть, торопились.
— Интересная версия, — задумчиво сказал я. — А почему тогда убийцы не выкопали архив? И зачем потратили время, чтобы похоронить Виля и фон Рауша? Могли бы просто смотаться, да и всё.
— Нет, — убеждённо ответила Света. — Яма в момент убийства уже была. Ты не понимаешь? Пастор и барон показали убийцам не то место! Наверное, они рассчитывали сбежать, или справиться с убийцами, пока те будут копать яму. Но просчитались. Нападавшие не нашли архив, разозлились и убили одного из пленников — скорее, фон Рауша. Пастор хотел убежать, но его застрелили. А потом обоих бросили в яму и закопали.
— Ты настоящий сыщик, — серьёзно сказал я. — Прямо Шерлок Холмс.
— Смеёшься?
Света настороженно посмотрела на меня.
Я покачал головой.
— Нет. Конечно, это всего лишь версия, но она очень убедительная. Ни один факт ей не противоречит. И остаётся самый главный вопрос — что такое важное хранилось в сундуке, что из-за него убили двух человек?
— Но ведь мы нашли сундук, — сказала Света. — Значит, сумеем разобраться!
— Конечно, — подтвердил я. — Осталось дождаться, пока Валерий Михайлович и Мишаня переведут все документы.
Мы неторопливо шагали вдоль берега по направлению к Мечниково. Вдалеке я увидел серый бетонный забор, который выходил из соснового леса и спускался прямо в море.
Поверх забора на гнутой арматуре была намотана колючая проволока. Вдоль бетонной стены шла накатанная колея и обрывалась только у самого пляжа.
А в десяти шагах от нас на границе песка и травы была крепко вкопана табличка:
«Проход воспрещён. Запретная зона!»
Волны сердито бросались на бетон забора и разбивались об него с грозным гулом. Но забор стоял крепко.
Честно признаюсь — ради этого забора и пошёл сегодня гулять по безлюдному пляжу. Мне было очень нужно осмотреть забор и понять — нет ли в нём какой-нибудь лазейки.
У меня из головы не выходил медальон прусских вождей, из-за которого меня убили. Я точно знал, что медальон дожидается меня там, в остатках священной рощи пруссов. И очень хотел до него добраться.
Это была самая первая часть моего плана. Забрать амулет раньше и спрятать в надёжном месте. В таком месте, где его никто не разыщет. А потом можно не спеша собирать информацию о моих будущих убийцах. Тем более что одна зацепка у меня уже была — документ с характерной печатью.
Но для того, чтобы забрать амулет, нужно было как-то незаметно выбраться из города. Такую возможность я и искал.
Света дёрнула меня за руку.
— Давай, не пойдём дальше. Здесь запретная зона.
— Конечно, не пойдём, — согласился я.
Света была права. Идти дальше — значит, почти наверняка напороться на патруль. И как потом объяснить, что мы тут делаем?
На этот случай у меня была одна отмазка. Но хотелось бы обойтись без неё.
Да и зачем? Забор был прекрасно виден отсюда. В нём не было ни дыр, ни лазеек. А по колючей проволоке, вполне возможно, даже шёл электрический ток.
Пожалуй, здесь не проскочишь. Если только обогнуть забор по воде — но это сколько же плыть придётся? Лодку патруль точно заметит. А вплавь, ночью, в темноте, рискуя напороться на колючку?
Пожалуй, придётся поискать другую возможность, подумал я. У противоположного берега косы. Или вдоль дороги, где охранники могут не ожидать такой наглости и отвлечься на машины.
Я взял Свету за руку.
— Идём обратно.
Развернулся лицом к морю и увидел, что в волнах мелькнул какой-то продолговатый предмет, издали похожий на сучковатое бревно.
И именно в этот момент из кустов шиповника раздался строгий окрик:
— Стоять!
Мы замерли на месте. Из кустов поднялась фигура в солдатской форме с автоматом в руках. Ствол автомата был направлен на нас.
— Кто такие? Что здесь делаете?
— Гуляем! — ответил я. — С девушкой.
Чёрт! Пригодилась-таки отмазка!
— Руки вверх!
Мы послушно подняли руки. Света с испугом смотрела на меня.
— Послушай, — как можно убедительнее сказал я часовому. — Мы ничего не нарушали. Просто гуляли по берегу, увидели табличку и сразу же остановились.
Я говорил чистую правду — до таблички мы не дошли. Я и не собирался этого делать, тем более в компании Светы.
— Вы что, не знаете, что здесь запретная зона?
— Да откуда? — глядя на солдата честными глазами, ответил я. — Мы же
