июня 6-50 МСК
год пока непонятен
р-н местечка ЛОКАЧИ
Направление поиска — восток
Получив приказ от командира дивизиона на проведение разведки в направлении на восток: я задумался, исполнять приказ согласно его букве или, как говорится согласно духу. При первом варианте я должен буду вести свой БТР по грунтовым дорогам и бездорожью, при втором можно воспользоваться дорогой Владимир-Волынский — Луцк, которая проходила почти строго с запада на восток, но до нее было около 8 км на север. К исполнению был принят промежуточный вариант: пройдя на север несколько километров вместе с БТРом Динкевич, моя группа должна была не доходя до грунтовки свернуть на восток, и дальше продвигаться вдоль опушки леса.
Наша небольшая колонна медленно подходила к мосту. Сейчас мой триста шестой шел в авангарде. Раньше мне, почему то все время доставалась роль замыкающего, но сегодня наверное звезды на небе лели по-другому. Взрыкнув движком, Федя остановил бронетранспортер.
— Воин, почему это мы встали? — раздался в наушнике у водителя мой насмешливый голос. — Неужели топливо кончилось? В самый неподходящий момент?
— Мост.
— И что боец? — По привычке я начал ориентироваться по карте. Стронно, на карте его нет. На вид крепкий... — Давай, Федя, пошел! Мост же не резиновый! Настоящий! — подпустил я немного смеха в свой голос.
— Нет командир. Я не хочу, чтоб этот железный гроб стал моим навечно! — В голосе узбека акцент звучал намного сильнее обычного.
— Отставить разговорчики. — Обрывая я его. — Начал движение. А то колонну тормозим!
Но БТР даже не тронулся с места.
— Можете меня под трибунал отправить. Но чуйка мне подсказывает: тут что-то явно нечисто.
— Да, бля, сколько можно! — Взорвался в рации голос Динкевича, который со своей группой следовал за нами.
Пришлось объяснить.
— Понятно, давай тогда замыкающим вставай. — Принял решение Динкевич.
Его бронетранспортер, начал огибать нас по дуге. Мы, в свою очередь, освободили ему место ведущего. Рокировка состоялась, и колонна снова неторопливо начала движение к мосту…
Как только колеса его БТР зашли на деревянный настил, весь мост вильнул как плетка, рухнул в реку, которая его подхватила понесла как большой длинный плот вниз по течению.
В моей голове успела промелькнуть единственная мысль: "Херово денек начался…", которую опять прервал Динкевич: — Я сейчас с одним бойцом выйду глянуть что это было, а вы прикрываете.
— Принял.
Башни еще раньше были развернуты «елочкой», и теперь наводчики внимательно следили за обстановкой на том берегу. Десант обеих машин контролировал местность слева и справа от дороги.
Мне было отлично видно, как Динкевич и еще один солдат через боковые люки выскользнули наружу и пригибаясь начали продвигаться к разрушенному краю настила. От наблюдения меня отвлек голос наводчика: «На противоположном берегу кусты шевелятся!». Не успел он закончить свой доклад, как снаружи послышались звуки стрельбы, а внутри БТРа загрохотал ПКТ. Через несколько секунд к нему присоединился пулемет второй «семидесятки». Выпустив по ленте, я рассмотрел что на том берегу образовалась немалая такая полянка.
Наушник шлемофона, голосом Динкевич спросил: — Ты как?
— Норм. Что с мостом?
— Опоры подпилили черти!
— Ясно. Что дальше?
— Мне все равно туда. Так что я вплавь, а ты прикрой…
— Уже…
Переправа прошла спокойно. На «полянке» были обнаружены три трупа в нашей форме. Судя по следам крови остальные, имея раненного или раненных ушли. В трофеях были три ППД, документы и вещмешки с барахлом и снаряжением. Рации не было. Еще через четверть часа, после сеанса радиосвязи мы разъехались, каждый по своему маршруту. Наши сопровождаемые больше молчали, только изредка перешептываясь между собой и совершенно не задавая никому из нас вопросы.
Перед мной на восток расстилалась холмистая равнина с довольно частыми островками рощ и небольших лесков. Избегая находиться на открытой местности, я старался проложить маршрут лощинами, от ориентира к ориентиру, часто останавливаясь в удобных для скрытого наблюдения местах. Монотонно гудели движки, БТР шел мягко, я свесив ноги в командирский люк, постоянно сравнивал местность с картой, и то что я видел меня абсолютно не радовало. В мелочах, а порой и в более серьезных вещах, карты которые были у нас врали. Например по нашим картам, берега реки Луга были в районе расположения дивизиона нормальными, а в реальности — сильно заболоченными, или другое: в реальности большое количество домов на холмах, а на нашей карте их нет, указано чистое поле без каких либо построек и сооружений. Из-за этого пришлось уклоняться немного на юг, ближе к реке Луге, там почему-то плотность хуторов была меньше, хотя на мой взгляд должно было быть наоборот.
Предварительно оповещенные "Оводом", два раза на востоке наблюдали одиночные самолеты. Генерал посмотрев на них через бинокль, уверенно заявил, что это немецкие разведчики. Слыша, что какой-то "Овод" предупреждает нас о немецких самолетах поинтересовался:
— У вас, что свой ВНОС?
Я, серьезно предупрежденный подполковником Нечволодовым, моментально включил "тумблер дурака", и что-то ему сморозил, по моему он обиделся.
Пройдя большую часть пути до Луцка, мы уперлись в неширокую, но достаточно бурную речку под названием Черногузка, но всякий случай переправляться решил через брод, тем более что он был практически нам по пути. До середины русла преодолели без проблем, но как только глубина стала приближаться к метру, колеса машины стали отрываться от грунта, и БТР начало немного сносить течением влево. Водитель был опытным, быстро и самостоятельно принял решение включить водомет и прибавить обороты, в результате БТР перестало сносить, и через минуту мы уже выскочили на берег. Пока в
