жест.
Меч Камаэля холодно блеснул и боец снова пришёл в движение, заполнив пространство плотной ледяной крошкой. В этом мареве Старший буквально растворился, исчезнув из поля зрения.
Лёха ожидал, что Дану попросту выжжет помеху, но лишь когда ту сдуло мощным порывом ветра сообразил, что огонь сыграл бы на руку противнику. Защищённый от магического пламени наручем, тот бы не пострадал, а быстро испарившаяся ледяная крошка породила бы облако пара, ещё несколько секунд укрывающего Камаэля от глаз.
Вполне достаточно, чтобы приблизиться к наглой самозванке и сунуть клинок в смотровую щель её шлема. А может, он хотел взять её живой, чтобы потом обстоятельно допросить.
Маневр не удался, но Дану не спешила улетать. Обрадованный этим фактом Камаэль зло оскалился и продолжил стремительное движение к ней. Было очевидно, что выскочка, не зная о наруче, собирается остановить его боевым заклинанием. А бесценный артефакт Древних был способен принять пару десятков таких прежде, чем его мощь иссякнет и потребуется подпитка.
Бесконечно много времени, чтобы воткнуть клинок в плоть самозванки.
Так бы оно и случилось, будь перед ним обычный противник. Но ему и в самом деле противостояла Древняя.
Ладонь Дану сжалась в кулак. По коридору пронёсся горячий ветер и плетение на наруче Камаэля ярко вспыхнуло, за секунду отдав всю энергию на сдерживание мощнейшего заклинания, затем угасло. А сам он дико заорал от нестерпимой боли. Из глаз и рта эльфа ударили лучи света, а потом тело разлетелось облаком пепла.
В наступившей тишине лязг упавших доспехов и меча прозвучал оглушительно. Все стояли и потрясённо смотрели на потемневшую от жара броню. От её хозяина не осталось даже самой маленькой косточки — лишь невесомые серые хлопья, медленно оседающие на пол.
Первым пришёл в себя Тирон. Облачённый в чёрное Старший опустился на одно колено и склонил голову.
— Приветствую тебя, Древняя.
Символический жест Тирона послужил катализатором: один за другим поднебесники и «дикари» преклоняли колени. Последними это сделали Старшие, всё ещё не отрывая неверящих взглядов от останков сильнейшего боевого мага города.
Пустотники последовали всеобщему примеру ради усиления эффекта, но ни на секунду не прекращали внимательно смотреть по сторонам. Сколь бы не умела и опытна была Дану, каждый может пропустить удар.
Особенно если тот будет нанесён в спину.
Почтения Старших хватило ненадолго: не привыкшие ни перед кем гнуть спины, они первыми поднялись и с неискренними улыбками шагнули навстречу Дану.
— Прошу простить нас за неподобающую встречу, Древняя, — начал правитель в красном.
Его вотчиной были рабы и организация общественных работ и бытовой жизни города.
— Совсем недавно чужаки в эгидах напали на Поднебесный и убили многих наших сынов и дочерей, — вдохновенно продолжал он, даже не подозревая, что один из тех, о ком он говорит, смотрит прямо на него. — Мы приняли тебя за одного из врагов, разграбивших крепость предков.
Он сокрушённо покачал головой, всем своим видом демонстрируя раскаяние. Его коллеги состроили скорбные лица.
Стриж заметил, что Старший в белых одеждах ему не знаком. Похоже, отец Кьеля не пережил новостей о смерти сына в руках людей. И вряд ли речь шла о самоубийстве — проштрафившегося, подставившего город правителя попросту сняли, наверняка казнив за просчёты. Может не публично, чтобы не волновать рядовых граждан вредной мыслью о том, что Старшие не безгрешны и вполне себе смертны.
— Предлагаю обсудить возникшее… недопонимание в обстановке, более подобающей столь значимой особе, как ты, Древняя, — завершил он свою речь, слегка поклонившись Дану в знак уважения.
Стриж понимающе ухмыльнулся. Старшие осознали, что настало время делиться властью и готовы поторговаться.
К их разочарованию, Древняя торговаться не собиралась.
— Если вы думаете, что я прибыла чтобы просто занять освободившиеся комнаты на верхнем уровне, — Дану небрежным кивком указала на останки Камаэля, — то ошибаетесь. Для начала приведите мою ученицу!
Тирон с готовностью кивнул, жестом отдал распоряжение одному из своих бойцов и тот опрометью бросился выполнять приказ.
— Теперь, — голос Древней вновь зазвучал громче, заполнив звучанием весь зал, — приведите сюда всех рабов и пленников. Отныне они свободны!
Поднялся ропот. Поднебесники, для которых труд невольников был привычной нормой жизни, встревоженно переговаривались. В их головах возрождение былых времён означало господство над другими, считавшимися низшими. Над людьми, а заодно и «лесными» сородичами, из которых получались отменные рабы и наложницы.
Древняя же, вместо того, чтобы одарить потомков чудесными дарами, вознамерилась разрушить привычный и единственно правильный уклад.
«Лесные» эльфы тоже взволнованно перешёптывались, но совсем по другому поводу. У многих поднебесники когда-то похитили близких и теперь одни надеялись на воссоединение, а другие жаждали мести.
Стриж мысленно посочувствовал Дану. Демон знает как она собиралась удержать своих новых подданных от гражданской войны. Скоро первый шок от явления Древней пройдёт и начнутся проблемы. Кто-то узнает, что его брат или сын погиб или продан людям, кто-то услышит рассказы жены или дочери, которые днями гнули спины на работах, а ночами терпели насилие и унижение от поднебесников.
И польётся кровь. Много крови.
Каждый высокомерный взгляд, каждое брошенное свысока слово будет провоцировать агрессию «лесников», столетиями копивших злость и обиды.
Как Дану собирается решать проблему Лёху не волновало. Не маленькая, пусть сама разбирается в заварухе, которую затеяла. Его задача — помочь на этапе захвата власти в городе.
И власть эта сейчас пошатнулась.
Слышавшая ропот Древняя понимала обстановку не хуже пустотника, но отступать не собиралась. А вот Старшие приободрились, осознав, что обрисованное пришелицей будущее нравится далеко не всем горожанам.
— Стоит ли так торопиться? — на лице «белого» Старшего появилась вкрадчивая улыбка. — Может сперва как следует всё обдумаем и обсудим?
— Хотите поторговаться? — Дану озвучила то, о чём подумал Стриж. — Так вы привыкли решать проблемы? Собраться кругом избранных, договориться, выгадать, продать кого-то?
Под взглядом Древней улыбка «белого» истаяла, как снег под солнцем.
— Я сделаю то, что обещано, прямо здесь и сейчас. Без договоров и торгов. По праву Древней. По праву сильного. Кто хочет и дальше гнить в невежестве и в услужении людям — вы вольны уйти прямо сейчас. Кто хочет доказать, что право сильного за ним — я готова.
Никаких игр в демократию и волю народа. Всё прямо и чётко. Как там говорил один из земных поэтов? «Мы строим счастье сразу всех и нам плевать на каждого». Зато честно.
На лицах поднебесников были самые разные выражения: от
