– Понятно… значит, предлагаете ничего не делать. – Путин вернулся на свое место, в задумчивости отбил какой-то мотив пальцами по столешнице и переключился на чекистов: – А что вы скажете, Александр Васильевич?
– Для предложений пока недостаточно информации, Владимир Владимирович. – Бортников открыл лежащую перед ним папку. – Хотя уже известно, что взорванный в Нью-Йорке заряд был американским, мощностью около тридцати килотонн. Напрямую нас или наших, гм, соседей никто не обвиняет, хотя близкие к этому высказывания проскальзывают. Но это все практически открытая информация. Более полных и точных данных пока нет. Как нет и полных данных о разрушениях и жертвах. По жертвам нет даже предварительных, но можно предполагать, что они ужасающи. Белый дом сообщил, что Обама вылетает в Нью-Йорк, затем в Джерси-Сити будет проведена пресс-конференция. Видимо, на ней будет озвучено направление дальнейших действий Америки.
– А как с обстановкой в Штатах?
– Сложная. Сначала шок, затем паника, и началась «охота на ведьм». Особенно достается выходцам из арабских стран, но зафиксированы случаи нападений на выходцев из бывшего СССР. Многочисленные случаи столкновений по расовому принципу в южных штатах. В оружейных магазинах сметаются с полок оружие и боеприпасы, в некоторых городах отмечены перебои с поставками продуктов, начался призыв Национальной гвардии. Вне зависимости от того, что заряд был американским, прогнозируем усиление антироссийских настроений на Западе. Что уже и происходит, собственно.
– Да-а… Заварилась каша… Что по линии иностранных дел?
– Ситуация сложная, Владимир Владимирович. – Лавров снял очки и потер покрасневшие глаза. – Согласен с Александром Васильевичем. Из посольств уже сообщают о провокациях, устраиваемых против наших граждан и сотрудников посольств. В Европе разброд и шатание, в Лондоне беспорядки, которые устроили выходцы с Ближнего Востока. В Париже схожая ситуация. Единственная страна, где не только навели порядок, но и жестко контролируют его, – Германия. Кстати, госпожа Меркель практически перестала быть канцлером.
– А что арабы?
– О-о-о! У них праздник! Танцы, стрельба в воздух и сжигание флага США. В Сирии же теперь тишина. Гробовая. И, похоже, надолго. В Латинской Америке преимущественно сдержанно злорадствуют, на словах соболезнуя. В целом же обстановку можно охарактеризовать как крайне неблагоприятную для нас.
– Мн-да… В общем, все очень плохо… А что в России? Владимир Александрович?
– Удалось преодолеть последствия вчерашней паники в ожидании ядерного удара по России. Последствия ужасающие, Владимир Владимирович. На настоящий момент имею только предварительные данные по вчерашним событиям по Москве и области, но они могут дать представление о масштабах происходившего вчера.
Итак:
Зафиксировано более 42 000 ДТП с тяжелыми последствиями, в результате которых погибло около 10 000 человек, ранено более 20 000.
В результате возникшей давки на разных станциях Московского метрополитена погибло 730 человек, травмировано более 2500 человек.
При несанкционированной и неподготовленной эвакуации офисных зданий, объектов культуры, школ и дошкольных учреждений погибло 397 человек, из них 28 детей, травмировано более 1200 человек, из них 673 ребенка.
Совместными патрулями МВД и МО предотвращено 1270 попыток грабежей и мародерства. Задержано 1300 человек, уничтожено на месте 2452 преступника. Количество осуществленных ограблений магазинов, оптовых баз и граждан уточняется.
– Да вашу же мать! У нас люди что, совсем с ума посходили?! – Президент в ярости шарахнул кулаком по столу, прервав доклад Колокольцева. – Война не началась, а потери, как при серьезной бомбежке! Американцам и ракеты не нужно запускать, мы сами себя поубиваем и покалечим! Так! Сегодня же подготовить мое обращение к народу!
Неприметный офицер, сидевший за столиком в углу кабинета, быстро вышел и через мгновение вернулся, утвердительно кивнув Владимиру Владимировичу. Тот, успокаиваясь, медленно сжал и разжал ладони, потом сделал глоток минералки из маленькой бутылочки и продолжил совещание.
– Александр Васильевич, что по гостям?
– Похоже на то, что у них возникли сложности с возвращением. Аппаратура не зафиксировала возмущений, сопровождающих образование портала перехода. Вся группа базируется на объекте 21, как и до последних событий. Появилась информация, что у группы имеется другое место перехода в районе Екатеринбурга, но пока никаких действий Мехлис и его люди не предпринимали. Ведут себя спокойно, занимаются бумажной работой, но заметили одно изменение: со вчерашнего дня ни один член группы не расстается с полным комплектом вооружения, включая автоматическое оружие и ручные гранаты. Касательно вчерашних событий, озвученных Владимиром Александровичем, хочу добавить по обстановке на Северном Кавказе. После разрешения текущего кризиса нам придется задуматься о заселении местности, ранее принадлежавшей чеченцам и части народностей, называемых дагестанцами.
– Там что, настолько все… жестко? – Путин удивленно вскинул брови.
– Более чем! Они настолько всех достали, что… – Бортников развел руками, словно именно он был виноват в произошедших там событиях. – Придется переделывать множество карт, убирая с них уже не существующие поселения. Наиболее спокойная обстановка сохраняется в Осетии, где местные жители полностью поддерживают действия федеральных сил, а созданные отряды самообороны оказались очень эффективны против боевиков. И…
В этот момент открылась дверь, и моложавый офицер молча прошел к столу, положил перед президентом небольшой конверт и покинул кабинет. Достав из конверта пару листов, Путин внимательно прочитал текст и потер вспотевший лоб.
– Еще не лучше! Александр Васильевич, а ты в курсе, что на днях Обама получил две посылки от Сталина? А? Одну в Нью-Йорке, а вторую в Лос-Анджелесе?
– Информация была, но очень противоречивая. Сейчас проверяется.
– Так я тебя просвещу сейчас. – Путин задумчиво покосился на бумаги. – В Нью-Йорке и Лос-Анджелесе из порталов появились два устройства, раскрашенные в советскую символику и играющие «Звезды и полосы» и «Калинку». В них было видеообращение Сталина к президенту США, главная мысль которого была – давайте жить дружно. Хм. Тоже мне – Леопольд!
