Поручик презрительно усмехнулся. Опытный тридцатилетний воин, он видел перед собой восемнадцатилетнего корнета, совершенно неопытного, как в воинском искусстве, так и в картах.
— Согласен, — сказал он без тени сомнения. Командир эскадрона вмешался в последнюю минуту.
— Иван Юрьевич, — надеюсь на вашу порядочность, постарайтесь его не раздевать догола, — прошептал он тихо на ухо поручику.
— А это, как получится, — также тихо ответил тот.
Николка прекрасно слышал весь этот тихий разговор.
И вскоре они вдвоем сидели за столом, окруженные десятком наблюдателей.
Ставки росли медленно, начатые с мизерных цифр, но постепенно удваивались, и вскоре на столе лежали золотые монеты и редкие банковские билеты.
Николка сидел с бесстрастным лицом. Он даже не держал карты в руках, они лежали в ряд на столе и он, когда нужно было ходить, просто брал одну из них и выкладывал на стол. Точно также он брал карты и колоды и, глянув, сразу укладывал рубашкой вверх рядом с остальными. Дураков среди присутствующих не было, все сразу поняли, что это значит. Во-первых Шеховской показывает, что он играет чисто, а самое главное, он помнит все карты, которые прошли через его руки, Несмотря на все старания поручика и его эпизодические выигрыши, через полтора часа игры он проиграл все. Когда он поставил на кон родовую усадьбу, раздался общий вздох.
И она тоже ушла вмиг к Шеховскому.
В сакле воцарило напряженное молчание. И снова раздался голос князя.
— Господа, вы понимаете теперь, почему я не хотел садиться играть?
— Конечно, — тихо сказал кто-то из офицеров, — с эдаким талантом надо в салонах высшего света играть, послушайте, корнет только скажите правду, вино вы по похожей причин не пьете?
Николай Андреевич позволил себе слабо улыбнуться.
— Да именно по этой, — сообщил он офицерам, — не берет меня вино совсем.
Это его заявление вызвало волну сомнений, хотя князь был, пожалуй, по комплекции крепче всех из присутствующих, но, не производил впечатление человека, могущего перепить любого пьяницу. Но на этот раз его слова никто не решился комментировать.
— Господин поручик, — обратился князь к Целищеву, — хоть карточный долг почти, что святое, я вам его прощаю, но в следующий раз, надеюсь, вы будете более благоразумным, когда решите оскорбить незнакомого вам человека.
Лицо поручика налилось кровью.
— Мальчишка, сопляк! Господа! Будьте свидетелями, он еще издевается надо мной. Нет, только стреляться! Он же шулер, господа, неужели вы не видите?
И тут в первый за две недели Николай Андреевич потерял самообладание.
— Что вы сказали сударь? — спросил он неожиданно сильным рокочущим голосом и от него так явно повеяло смертельной опасностью, что некоторые из офицеров схватились за оружие, — вы меня, в чем обвинили?
— Поручик, испуганный превращением только, что вежливого корнета в опасного хищника, побледнел, но повторил
— Вы шулер Шеховской!
Николка легонько мазнул поручика по щеке двумя пальцами, и от этого якобы легкого удара поручик улетел в дальний угол сакли, где барахтался в куче одежды скинутой пришедшими.
Шеховской же скрестил руки на груди и с усмешкой смотрел, как Целищев выбирается из этого угла, скидывая с себя, чью то шинель.
— Господа офицеры! — Закричал, пришедший в себя командир эскадрона ротмистр Невструев, когда все вокруг встали в напряженных позах, он обратился к Николке.
— Князь, что вы себе позволяете, как вы могли ударить поручика!?
Видя, что тот молчит, он поспешил добавить:
— Отвечайте, я приказываю!
— Господин ротмистр, докладывает корнет Шеховской, в вашем присутствии мне было нанесено оскорбление, которое может смыть только кровь. В связи с этим я вызываю поручика Целищева на дуэль, выбор оружия оставляю за ним, мне все равно, на чем драться.
Ротмистр задумался, он хорошо понимал, какое оскорбление князю нанес в запале поручик, проигравшийся до последнего гроша, но с Целищевым он прослужил не один год, и был можно сказать, дружен с ним, а Шеховского он не знал вовсе. Хотя, конечно был в курсе, о его отце герое войны 12 года.
Несколько минут он напряженно размышлял, потом его лицо прояснилось.
— Господа офицеры, вольно! Скомандовал он и потом сообщил, — что-то у меня голова разболелась, я, пожалуй, прилягу, а вы тут решите это недоразумение, без меня.
Для офицеров было ясно, что своим уходом Невструев, дал негласное согласие на дуэль.
В исходе этой дуэли никто не сомневался, Поэтому, пока пара человек помогали ничего не соображавшему поручику выбираться из тряпья, один или два офицера тихо посоветовали Шеховскому извиниться перед Целищевым. Они, конечно, больше беспокоились за свое старого сослуживца, которого после дуэли могло ждать разжалование, чем за неизвестного им молодого корнета, судьба которого пока их не волновала.
Николай Андреевич, хорошо понимал их мотивы, поэтому в нескольких словах, отказался от их предложения, и попросил только об одном, чтобы хоть, кто-нибудь согласился быть его секундантом.
Утро следующего дня было мрачным, низкие облака скрыли вершины гор и казалось медленно колыхались, чуть не над головами нескольких офицеров. Накрапывал мелкий дождик и они шли, нахохлившись, накинул на головы суконные башлыки. Выйдя за каменный забор, огораживающий вход в селение, они остановились на небольшой ровной площадке, усыпанной камнями.
Ну, вот здесь будет вам удобно стреляться, — сказал один из офицеров.
Дуэлянты молча кивнули головой. Пока секунданты ходили по площадке отмечая места, с которых можно было начинать стрельбу, Шеховской беспечно насвистывал какую-то итальянскую арию. Его противник стоял мрачный, ругая себя, периодически кидая злобные взгляды в сторону князя. Он еще вчера, зная, что князь великолепный фехтовальщик, выбрал оружием пистолеты и сейчас надеялся, что опыт его не подведет.
Это была уже вторая дуэль в его жизни, и это нервное ожидание было ему знакомо. Тем удивительнее было для него поведение Шеховского беззаботно насвистывающего легкомысленный мотивчик.
Секунданты, закончив свои дела, подошли и, открыв коробку с уже заряженными дуэльными пистолетами, предложили князю первому выбрать себе оружие. Тот, без раздумья взял лежащий справа и пошел к указанному для него месту.
— Итак, господа, — громко сказал один из секундантов, — по команде "к барьеру" вы начинаете сходиться до места, отмеченного лежащими башлыками. Дальше иди нельзя, надо стрелять. Любой из вас может выстрелить раньше, но только после команды.
