— Хорошо. Если это он — зачем конкретно ему столетняя земля? В справочнике сказано, она имеет созидательно-разрушительное действие…
— Вот именно! Чтобы обрести полную силу по выходе из очередного посмертия, Кощею, как любому из магов и колдунов, нужно своё логово. И особнячок на Ордынке или, там, Кузнецкой, ему не подойдёт. Логово Кощея — черный замок на чёрной горе посередь дикого поля, никак не иначе. Вот вам и созидательное действие землицы.
— А разрушительное? — понизил Голос Роман Григорьевич.
Маг Орлин усмехнулся ещё мрачнее.
— Как там у знакомца моего, Карамзина Николай Михалыча про священную Гиперборею писано? «И через несколько времени сделалась на месте богатых городов величественной Державы пустыня обширная, и скитались по ней одни бедные остатки недавно славного и могучего народа…».
Роман Григорьевич молча кивнул, и прошло не меньше минуты, прежде чем он задал новый вопрос.
— Иван Ярополкович, ведь вашему сословию известно, что Кощей появился вновь. Почему же никто ничего не делает? Страшно же…
— Ах! — маг с досадой махнул рукой. — Да нет сейчас в нашем сословии мага или колдуна. способного противостоять такой силе, просто нет!
— Но если все вместе…
— «Все вместе» наше сословие умеет только в Оккультном собрании заседать, а как до дела доходит — у каждого миллион отговорок. И главная — про героя-одиночку, призванного, так сказать, исторически, на роль истребителя Кощея… Да трусят они, за свою шкуру дрожат. Воцарится Кощей на Руси — а им что? Земля большая, портал открыть недолго — ищи ветра в поле! Нет, мальчики, на нашего брата-чародея в этом деле рассчитывать нельзя… К тому же, надо ещё подумать, как так получилось, что вышел Кощей из посмертия, кто ему в том помог? Кому это было выгодно?
— Британская разведка?! — выпалил осенённый догадкой Удальцев. — Или французы?
— А он разве не сам? Я думал, может, срок ему пришёл ожить… — сказал Ивенский неуверенно.
Орлин помолчал. Подумал. Потом спросил тихо.
— Скажите, мальчики, вам знакомо такое понятие, как филактерия?
Ивенский покачал головой, но Удальцев воскликнул радостно, довольный возможностью блеснуть эрудицией:
— Знакомо! Это маленькая чёрная коробочка из кожи, а внутри — записки из священной книги Торы! Иудеи носят такую на лбу, я сам видел в Велиже, у синагоги…
Сказал — и попал пальцем в небо.
— Речь идёт о магической филактерии, — пояснил Иван Ярополкович. — Отчего Кощея нельзя убить простым оружием, да и само время ему не страшно? Оттого, что он — единственный в нашем мире, кто сохранил тайну создания сложной филактерии. Сам Кощей — это ходячий скелет с остатками мышц, обтянутых сухой кожей. С помощью чар он может придавать своему облику некоторую импозантность, но его истинный вид ужасен. Но главное даже не вид, а содержание, точнее, его отсутствие. Изнутри скелет пуст. У него нет внутренних органов — они извлечены и трансформированы в животных. Два уровня защиты: заяц и утка. Но это ещё не всё. Душу свою Кощей тоже при себе не держит…
— Яйцо и игла? — догадался Роман Григорьевич.
— Именно. Животные — оболочка сложной филактерии, игла — ядро. Вся конструкция заключена в сундук и спрятана в малодоступном месте. Только полное уничтожение ядра филактерии способно отправить её хозяина в абсолютное небытие. Для этого недостаточно просто сломать иглу пополам — нужно расплавить, развеять её на корпускулы, молекулы, или из чего там слагают вещество нынешние учёные. А иначе…
— …Находится заинтересованное лицо, соединяет остатки иглы, постепенно душа обрастает новой плотью и всё начинается сначала!
— Красиво сказано, — кивнул маг. — Вы, Ромочка, очень, очень сообразительный юноша.
— Не очень, — возразил Роман Григорьевич. — Я не понимаю, почему раз за разом Кощея побеждает человек по имени Иван. Это что, обязательное условие? Имя какое-то особенное?
— Вот этого не скажу — не знаю. Но тенденция действительно прослеживается.
— А серый волк?
— Какой волк? — Орлин не уследил за ходом мысли собеседника.
— Говорящий, который содействовал победе второго Ивана? Он обязательно нужен?
Тут Тит Ардалионович испугался по-настоящему. Потому что найти на просторах родной страны человека с именем Иван — задача не самая трудная. А вот говорящего волка… Ведь даже оборотни — и те не разговаривают, находясь в зверином обличье. И уж конечно, не станут никому помогать.
— Ах, это! — рассмеялся Орлин. — Да никакой он был не волк. Скорее всего, перевёртыш из племени невров, тех, что «обращались ежегодно на несколько месяцев в волков».[42] Или, может, ведьмак, они тоже большие любители оборачиваться всякой живностью… Даже наверняка ведьмак, очень уж толково вёл себя для простого невра.
Опять помолчали. Это Роман Григорьевич переваривал информацию про ведьмака: не наметилась ли и для него историческая роль?
— Последний вопрос. Иван Ярополкович, как вы думаете, сколько у нас времени прежде… — он не знал, стоит ли говорить вслух, или опасно — вдруг накаркаешь?
Орлин разрешил его сомнения.
— Прежде чем на месте нашей благословенной империи возникнет «пустыня обширная»? Боюсь, не так много, как хотелось бы, но сколько-то есть. Бессмертный восстанавливает силы не мгновенно, для этого тоже нужны свои условия. С другой стороны, столетняя землица может существенно ускорить процесс…
Да, такая вот перспектива открылась нашим агентам. Прямо скажем, нерадостная.
— Ну, вот, — обречённо молвил Роман Григорьевич, покинув кабинет старого сослуживца. — С теорией худо-бедно разобрались. Теперь нас ждёт самое трудное и опасное! Едем!
— Куда?! — сердце Тита Ардалионовича сладко заныло в ожидании небывалых приключений, воображение услужливо рисовало замечательные картины: в них расстилались морские просторы, высились неприступные скалы заветного Буяна, шелестел серебристой листвой могучий дуб, и сундук со скрипом раскачивался на цепях под ударами солёного ветра…
— В Канцелярию! — трагически объявил Ивенский. — Сочинять отчёт, и на доклад к начальству! Ох, что-то будет, что-то будет! Ох, не сочли бы нас за душевнобольных после такого доклада!
Сочиняли опять мучительно долго — Роман Григорьевич был очень придирчив к формулировкам. Рвал листок за листком и по-мальчишески хныкал:
— Ах, прав был мой папенька, ах, зачем я его не послушал! Не надо было идти в сыскные, надо было идти в на военную службу! Там писанины не в пример меньше!
… И часа не минуло с момента подачи доклада, как Ивенский с Удальцевым были вызваны к Самому. По пути снедаемый тревогой Роман Григорьевич попытался заручиться поддержкой милейшего Аполлона Владимировича. Но ничего не вышло.
