— Боевики вооружены винтовками или «Тиграми»? — уточнил Львов.
— Ни тем, ни другим. Только «Самопалами».
— Чем, простите? — переспросил Львов.
Ёрш сорвался с места. — Легче показать, чем рассказать! — и выбежал из комнаты.
Вернулся с «Самопалом» и передал оружие Львову. Тот, не скрывая удивления, осмотрел ежову придумку, потом спросил:
— Это стреляет?
— И даже весьма! — уверил полковника Макарыч. — Патроны от маузера.
— Ну хорошо, — вернув «Самопал» Ершу согласился Львов, — здание мы займём, а что дальше?
— Пакуем документы в ящики – привезём их с собой – и вывозим на грузовиках. Пока разместим ящики в этой квартире – там посмотрим.
— Сколько времени отводится на проведение акции? — спросил Львов.
— Не более трёх часов.
— И вы собираетесь за это время упаковать и вынести все документы? — изумился полковник.
Все заулыбались такой недооценке наших умственных способностей со стороны бывшего жандарма. Ответил же Львову я:
— Полностью мы намерены вывезти только документы седьмого стола общей канцелярии. Остальные – по выбору. А отбором будете заниматься вы, Пётр Евгеньевич, Михаил Макарович и Николай Иванович. Глеб Иванович будет руководить упаковкой и погрузкой, Ольга Владимировна обеспечит прикрытие операции внутри здания, я – снаружи.
— Вижу, вы неплохо подготовились, — вынужден был признать Львов. — Вам даже известно где хранятся дела секретных агентов. Но всё-таки позвольте сделать одно замечание. Оно касается места хранения архива.
— Я так понимаю, вы хотите предложить для размещения архива более подходящее место, чем эта квартира? — спросил Макарыч.
— Точно так, — подтвердил Львов. — На Крестовском острове многие дачи располагаются достаточно уединённо. Но сейчас в том месте и без этого людей практически нет – не сезон, знаете ли. А после нынешних событий, думаю, их и в сезон не будет. Так вот, по прошлому году я прикупил одну из дач подальше от остальных и у воды, но дорога к ней есть. Прикупил скорее из дальнего расчёта, нежели по текущей необходимости. За сторожа там один финн. На него можно положиться, поскольку он очень мне обязан, да и по-русски не говорит совершенно. Я не так давно перевёз туда свой личный архив, а перед отъездом в Ставку ещё и документы своего подразделения.
Мне предложение Львова показалось разумным, возражений от остальных так же не последовало.
— Значит, решено, ящики везём на Крестовский. Машину – я думаю, обойдёмся одной – сопровождают Львов и Ежов со своим отрядом. Жехорский в сопровождении Ольги отправляется в Таврический дворец. Будет правильным, если Ольга сегодня побудет рядом с тобой, — пояснил я враз насупившемуся Макарычу. — Остальные следуют со мной в штаб. По делам сегодняшним вроде всё. Теперь о дне завтрашнем. Надо во что бы то ни стало предотвратить массовое истребление офицеров. В Питере этим займётся объединённый штаб, в Гельсингфорс выдвинется Бокий, а в Кронштадт отправится Ежов. Вроде, как и всё. — Я глянул на взгрустнувшего Макарыча. — Чего, Михаил, вздыхаешь?
— Да не нравится мне, что идём мы тем же путём. Ну изберём мы сегодня Петросовет, и что? Встанет во главе его Чхеидзе и вместе с Керенским, Скобелевым и иже с ними, отдаст власть в руки Временного правительства.
— А ты возьми, да возглавь Петросовет сам, — подначил Макарыча Ёрш. — И бери власть в свои руки, то есть в руки Совета, конечно, а мы тебя, как сможем, поддержим!
На шутку отреагировали все, кроме Львова, который, похоже, её не понял и Макарыча, который её просто не принял.
— Нашёл над чем зубы скалить, — возмутился он. — Каков мой политический вес против Чхеидзе? Да никакого! Вот был бы здесь Ленин…
— Да откуда же ему взяться-то? — вздохнул Ёрш. — Раньше апреля Ильича ждать не приходится.
— Извините, — вмешался в разговор Львов. — Насколько я понимаю, речь идёт о господине… пардон, товарище Ульянове?
— Именно о нём, — подтвердил Ёрш.
— И где он сейчас?
— В Швейцарии.
— А его присутствие в Петрограде позволит взять власть в надёжные руки?
— Вы удивительно точно сформулировали вопрос, Пётр Евгеньевич, — заметил Макарыч. — Можете считать его же и ответом.
— Не могу сказать, что понимаю причину, которая привела к таким выводам, но готов поверить вам на слово. Тогда это действительно проблема. Швейцария отделена от России территориями недружественных держав и линией фронта… Но ведь и над территорией, и, если понадобится, над линией фронта можно пролететь!
— Шутите? — удивился Ёрш. — Какие сейчас самолёты? Если только «Илья Муромец», так и тому потребуется минимум одна дозаправка, а то и больше. Не уверен, что немцы или австрияки пойдут нам в этом вопросе навстречу.
— Вот что! — хлопнул по колену ладонью Львов. — Есть у меня приятель, работает лётчиком-испытателем на Русско-Балтийском вагонном заводе. Может вам с ним поговорить?
В это время вошла Ольга.
— Завтрак готов. Ребят я уже покормила. Дело за вами.
— Ладно! — подвёл я итог дискуссии. — Мы вас, Пётр Евгеньевич, услышали. Обязательно вернёмся к этому разговору, но чуть позже. А пока у нас есть более насущные дела.
ГЛЕБ (продолжение)Грузовики без помех катили по пустынным Петроградским улицам; по Троицкому мосту пересекли Неву и помчались вдоль чернеющих за узкой полоской воды стен Петропавловской крепости к Александровскому проспекту. При въезде на Мытнинскую набережную нас ожидали два броневика.
Здание Охранного отделения заняли быстро и без единого выстрела. После того как перед Львовым открылись двери сделать это было нетрудно. Пленных разоружили и заперли в помещении без окон и телефона.
Поставив броневики так, чтобы они защищали подходы к зданию с двух сторон, я укрылся в вестибюле: на улице было откровенно зябко. Примерно через полчаса переодетые в солдатскую форму бойцы стали выносить ящики. В половине восьмого послышался шум подъехавшего автомобиля. Я вышел на улицу и нос к носу столкнулся с начальником Петроградского Охранного отделения. Генерал Глобачев полными недоумения глазами смотрел на творящуюся возле его ведомства суматоху. Я поспешил подойти и представиться.
Глобачев окинул мою персону подозрительным взглядом и требовательным тоном спросил:
— Ответьте, полковник, что здесь, чёрт возьми, происходит?!
— Согласно распоряжения министра внутренних дел производится эвакуация наиболее секретной документации! — отрапортовал я.
Глаза генерала полезли из орбит.
