Андрей лежал на палубе и наслаждался свободой, чистым воздухом и красивыми пейзажами. До чего же великолепна русская природа! И телу приятно, и на душе хорошо. Злокозненного Леонтия убрал, причём сам руки не марал, бревном-ловушкой укокошило, установленным ещё Андрияновым. Своеобразный привет из прошлого.
Но пуще всего он гордился тем, что от Шуйского ушёл, с носом его оставил. У царя сила, войско, деньги, власть – только не всё они решают. Ум, хитрость, находчивость со счетов не сбросишь. А ещё – верность родине, своей земле. Высоких слов Андрей не любил, ими политиканы любят бросаться. Просто, как мог, он делал всё от него зависящее, чтобы страна не развалилась, не раскололась, чтобы иноземцы в ней верх не взяли. Для чужеземного правителя все коренные народы в стране – только холопы, и жизнь их не стоит и копейки.
Из задумчивости Андрея вывел подошедший матрос:
– Харч готов, обедать пора. Купец приглашает.
Подкрепиться не помешает, с утра во рту маковой росинки не было. Он только сейчас почувствовал, как голоден.
Андрей бодро поднялся.
Судовая команда уже сидела на корме, кружком вокруг котла.
Они молча поели – не разнообразно, зато просто, вкусно и сытно: пшённая каша, обильно сдобренная маслом и салом, свежий хлеб, купленный в Шуе, сыто. Ему было что с чем сравнить: после тюремной баланды – просто ресторан.
После сытного обеда Андрея потянуло в сон, и он вздремнул на носу. Скоро смеркаться будет, судно к берегу пристанет на ночёвку. Плохо только – кучевые облака на горизонте видны, ветерок. Как бы дождя не было, всё к тому идёт.
Во время ненастья команда натягивала над палубой большой кусок рогожи или запасной парус, но это не спасало. Всё равно промокали, одежда становилась волглой и неприятно липла к телу.
Едва начало смеркаться, пристали к берегу. Вдали стало погромыхивать, темнеющее небо освещалось вспышками молний. В воздухе явственно ощущалась духота. Но уж лучше грохот грома и блеск молний, чем пушечные раскаты.
Пока не грянул дождь, команда принялась кашеварить. Живо развели костёр, подвесили на треноге котёл, а через час уже сели снедать.
Едва они успели поесть, хлынул дождь – сразу как из ведра, мощными струями, стеной. Все кинулись под навес перед мачтой.
Андрей забегал на судно последним. Трап был узкий, скользкий от дождя. Глаза заливало водой, и, оступившись, он упал между судном и берегом. Тут было глубоко, и он с головой ушёл под воду. Вынырнув, вдохнул и внезапно почувствовал – что-то неуловимо изменилось вокруг: судна не было, под ногами твердь.
Андрей провёл руками по лицу – мокрое: дождь шёл по-прежнему. Только находился он не в реке, а на городской улице рядом с телефонной будкой. Было темно, светили фонари, по улице время от времени проезжали редкие по позднему времени машины. Неужели в своё время попал? Вокруг – никого из прохожих – кому охота под дождём гулять?
Он направился в сторону своего дома. Навстречу шёл мужчина с зонтом, и Андрей не удержался, чтобы не выяснить для себя самое важное:
– Простите, какой сейчас год?
– Две тысячи тринадцатый, – удивлённо ответил мужчина. Оглядев сочувственно мокрую одежду Андрея, он добавил: – Пить меньше надо.
– Точно, перебрал, прощения прошу…
Он добрался до своего дома и в недоумении остановился перед дверью квартиры: ключей нет, как и сотового телефона. И одет странно. Тем не менее он позвонил в дверь соседке – у неё хранились запасные ключи. Та удивилась мокрому виду Андрея, его странноватой одежде, но ключи отдала.
Андрей отпер дверь квартиры. Наконец-то он дома! Сняв одежду, повесил её в ванной сушиться. Там же в зеркало посмотрелся. Лицо свое прежнее увидел, хорошо-то как!
Всё-таки лучше своего дома или квартиры нет ничего. Всё знакомо, понятно, уютно. Всё такое родное! И никто походя башку не срубит. Красота!
Он принял горячий душ и удивился, как вкусно пахнет шампунь. Как часто в обыденной жизни мы не замечаем удобных предметов и вещей, которые нас окружают.
Включив телевизор, посмотрел новости. Привыкли все: нажал кнопку на пульте, и знаешь, что на белом свете творится именно сейчас, сегодня. Получалось – завтра на работу: пятница, рабочий день. Но сколько же он отсутствовал? Посмотрел на календарь, стоящий на столе. Нелепица какая-то! Получалось, что он провёл в Смутном времени два года, а тут отсутствовал едва ли три часа. Ну что ж, зато не придётся перед начальством оправдываться за прогулы. Друзьям бы позвонить – сотового нет, да и поздно уже.
Кое-как он отработал день. Всё валилось из рук, было ощущение, что происходящее – декорация, не настоящее. А подлинное осталось там, в другом времени.
После работы Андрей отправился в магазин и купил дешёвенький телефон – без него как без рук. Дорогой аппарат брать зарёкся: вечно с ним происшествия и телефон пропадает. А смартфон – вообще игрушка для тех, кому делать нечего, только аккумулятор успевай заряжать.
Друзьям в субботу при встрече не говорил ничего. Потерял сотовый или украли из кармана, потому и не звонил. Отговорка была принята.
День шёл за днём, он втянулся, и происшедшее с ним уже не казалось таким ярким и манящим – в каждом времени есть и хорошее, и плохое. Вот только люди не меняются: и хорошие и плохие, одеты только по-разному, а мысли и устремления у всех одинаковы. Все озабочены проблемами семьи и детей, защитой страны, стремлением к богатству, печалями о болезнях или смерти близких. Ничего в этом мире не ново.
Минула осень, прошла слякотная зима, наступила весна. Запели вернувшиеся на родину птицы, зазеленела трава, деревья покрылись молодыми листочками.
А у Андрея с каждым днём в душе росло какое-то беспокойство, и он понять не мог, в чём причина. Он уже в поликлинику сходил, обследовался, но врачи сказали – здоров. Однако он чувствовал – его явно что-то глодало.
Целый выходной он размышлял о причине своего состояния. Неужели не доделал что-то, бросил незавершённым? Но это не в его характере.
После долгих раздумий Андрей пришёл к выводу: золото! Опять этот проклятый металл не даёт ему покоя! Наверняка Шуйский вывез золото из тайника, но только не всё. Часть золота Андрей успел сбросить в ручей, в омут. И теперь его мучила судьба клада.
Но спрашивается – зачем ему оно? Ведь обжигался уже на золоте. Однако так, видимо, устроена душа, такова суть человеческая. И он решил съездить, посмотреть на Шую и вспомнить всё, что пережил там.
Взяв очередной отпуск, он за два часа добрался электричкой до Москвы, а дальше – поездом.
И вот уже Шуя. Город изменился до неузнаваемости. Та же река, берега. Но после нашествия поляков часть зданий была разрушена, другая сгинула в пожарах, иные избы просто сгнили.
Андрей походил по улицам. Сам план застройки похож, монастырь на месте, а вот зданий – тех, каменных да деревянных – уже нет.
Он устроился в гостинице. А душа волнуется – ведь столько времени здесь провёл, столько событий при нём произошло!
Утром он пешком отправился за город. Городских ворот уже давно не было, но он шёл по направлению, какое помнил – всё-таки с ориентацией у него неплохо.
Через час вышел к ручью – на лошади ему четверти часа хватало. Деревья разрослись, но, скорее всего, это уже другое поколение их выросло. А ручей течёт всё так же.
Андрей прошёлся по берегу. Вроде бы тот омут, по крайней мере – похож. Вокруг тишина, и ни одной живой души. Многие деревни опустели, вымерли, поля заброшены и заросли сорняками. Кому тут бродить?
Он разделся донага и вошёл в воду. Бр-р-р! Холодно! Нырнул – неглубоко, метра два, но уж больно грунт илистый. Он рыл его руками, выныривал, жадно хватал ртом воздух и нырял снова. С каждой минутой росло разочарование – только ил.
Замёрз, выбрался на берег согреться – в воде холодно. Не тот омут или нашли золото? Насчёт найти – сомнительно, место не оживлённое, не Тверская в Москве. Вот ошибиться он мог, слишком уж местность изменилась.
Согревшись и отдышавшись, решил ещё раз порыться. Груз мог лечь немного в стороне или ручей немного изменил русло. Тогда плохо.
Он опять полез в воду.
Андрей отбрасывал руками ил в сторону, стараясь зарыться поглубже. Вода, бывшая до того чистой, стала илистой, грязной.
Неожиданно Андрея толкнула в бок крупная рыбина. Защищает своё место обитания? Слава богу, акулы или пираньи здесь не водятся!
Он отчаялся, замёрз, устал и уже решил продолжить поиски в другом месте, как рука наткнулась на что-то. Он ухватился за это «что-то», ощутив под рукою твёрдые предметы, поднатужился и всплыл. Но груз тащил его ко дну. Он сделал ещё несколько гребков, забросил тяжесть на берег, отдышался и выбрался из воды – грязный, усталый и замёрзший. Вода в ручье по-весеннему холодна, впрочем – она и летом в этих краях тёплой не бывает, не Чёрное море.
Андрей обмылся чистой водой, смыл грязь, попрыгал и пробежался, пытаясь согреться. Потом уселся у мешка – тот напоминал большой ком грязи. Андрей стал зачёрпывать ладонью воду и смывать эту грязь.
