— Пожалуйста, — ответил я и протянул ему удостоверение начальника отдела ЦК КПСС.
Он для проформы сверил мою фамилию на пропуске с фамилий в удостоверении. Потом убедился, что со мной идёт один человек, как указано, а не два, и только после этого разрешил проходить, вернув оба документа. Тут и не такие стоят и ждут, и я подожду. За заветной дверью открылся сначала небольшой отдел сувениров. Дальше была представлена парфюмерия, затем — носки, чулки, трикотаж, готовое платье, обувь, шубы. В разделе пластинок я увидел наш новый двойной альбом. Стоил он так же, как и в «Мелодии», 5 руб. 70 коп. Пустячок, а приятно. Были импортные товары и наши, дефицитные, за которыми нужно было отстоять большую очередь, чтобы купить. В Советском Союзе всё дефицитное «доставали», а всё остальное — покупали. Самое главное, что здесь принимали только рубли. Никаких тебе чеков или инвалюты.
Солнышко купила себе платье Шанель. Я, в принципе, и вёз её сюда за этим. Оно было вечернее, длинное и строгое, как раз для приёма. Мы в Лондоне такое не покупали, так как на приём к королеве приглашали только меня и для этого я просто взял в аренду фрак и аксессуары к нему. О, может тут фрак тоже есть. Оказалось, что есть. Даже манишка с бабочкой и белая жилетка была к нему. Нашёл также чёрные лакированные туфли. И самое интересное, что всё было сделано в Великобритании. Как раз возьму всё это с собой в Лондон, а может и в Штаты. Всякие стиральные машины и бытовую технику мы брать не стали — возиться сейчас с ней не охота было. Чай не в последний раз сюда заглядываем, в следующем месяце мне обещали снова выдать в эту закрытую секцию пропуск. Вот тогда стиральную машину и купим.
Цены, действительно, приятно удивили. Нам все покупки обошлись в триста рублей. Думаю в Англии это стоило бы в полтора раза дороже. А всё просто, курс доллара к рублю тут был официальный, копеечный. А если быть точным, то 70 копеек за один доллар.
На выходе мы столкнулись с… Галиной Леонидовной Брежневой. Она меня узнала сразу и заулыбалась.
— Кого не ожидала здесь встретить, так это группу «Демо», — сказала дочь Брежнева и внимательно посмотрела на нас. — Привет, Андрей. Привет, Светлана.
— Здравствуйте, Галина Леонидовна, — приветствовали мы её хором и своими самыми обворожительными улыбками. — Мы очень рады с вами познакомиться. С вашим отцом мы уже несколько раз встречались, а с вами никак не получалось.
— Да, он мне рассказывал и об охоте, и вашем совместном пении в «России». Так вот вы, значит, какие. О вас вся Москва и страна гудит, а вы, оказывается, здесь вещи себе покупаете.
— Пришлось заехать, на приём сегодня идём к французам. Нас там выступить попросили, вот пришли вечерние туалеты к этому официальному мероприятию купить. Не пойдёшь же к иностранцам в обычном костюме, надо фрак надевать. Протокол есть протокол, тем более дипломатический.
— Молодцы. Отец недавно о тебе, Андрей, спрашивал. Когда, говорит, дачу приедет смотреть.
— Завтра, как раз, и собирались. У нас первая половина дня свободна, а вечером ещё один концерт в «России». Вот с утречка и поедем. А Леонид Ильич опять на охоту собрался?
— Да и тебя приглашал.
— Передайте ему и Виктории Петровне большое спасибо и что мы со Светланой завтра обязательно будем.
Во как. С Галиной Брежневой познакомились. Приятная оказалась женщина. Светлана уже привыкла и совсем не оробела при виде дочери Генсека. У нас теперь каждый день то Брежнев, то Суслов. Поневоле привыкнешь к таким величинам. Хорошо, что Галина Леонидовна напомнила мне о даче в Завидово, а то с этими парадами, концертами и Центрами совсем вылетела из головы эта дача. А вылетела, потому, что не нужна она мне. Многие за такую дачу готовы Родину продать, а мне она и даром не сдалась. Но придётся ехать. Значит, с Солнышком завтра утром поедем и посмотрим, что там за дача цэковская такая.
Домой я подниматься не стал, а сразу поехал за Машей. Маша уже ждала меня у своего подъезда в обновках.
— Красавица, ты ли это? — спросил я свою звездную любовницу.
— Я это, — смеясь, ответила та и поцеловала меня. — Ну, что, похожа я на звезду?
— Настоящая поп-звезда.
— Это ты про мою хорошенькую попку намекаешь?
— Попа у тебя, действительно, аппетитная, но я говорю про популярную музыку. Это название придумано на Западе, а у нас это называется «эстрадная музыка» или просто «эстрада».
— Тогда согласна быть поп-звездой с классной попой. Всё в «Берёзке» купила, как ты велел. Мама, когда увидела, в каких нарядах я приехала, просто дар речи потеряла. Она, после вчерашней истории с морем цветов и моим первым выступлением на сцене, второй день ходит обалдевшая. Ко мне тут Ленка час назад забегала, так вся обзавидовалась. Про песню по «Маяку» я ей не стала рассказывать, только про концерт и моё выступление рассказала. А от вещей она просто в шоке. По тебе так всё и сохнет.
— Пусть сохнет, она не в моём вкусе.
— Правильно, я у тебя самая лучшая после Светланы.
Это она ещё про Наташу и леди Ди не знает. Ну и хорошо, пусть считает себя второй. Я её разубеждать в этом не собираюсь. Дома две подружки стали хвалиться друг перед другом своими покупками. Ну вот, теперь можно спокойно одевать Машу и ходить вместе с ними в «Берёзку». Теперь Солнышко точно ни о чем не догадается.
Солнышко рассказала Маше о том, что мы ГУМе встретили Галину Брежневу и что поедем завтра в гости к Леониду Ильичу и дачу заодно посмотрим. Маша нам откровенно позавидовала.
— Везёт вам, — сказала, вздыхая, Маша. — С Брежневыми дружите, дачу рядом с ними получили.
— Ты только начинаешь свою музыкальную карьеру, — сказала Солнышко. — Андрей теперь твой продюсер и у тебя скоро тоже всё будет.
— Так, Маш. У тебя когда сегодня занятия по вокалу? — спросил я её.
— В пять.
— Тогда давайте обедать и пойдём к Серёге. Надо записать всё, что у нас есть. Пляши, Маша. Твоя песня будет звучать сегодня по «Маяку» после семи вечера.
— Ура! Я всех наших предупрежу. Можно я, пока Солнышко накроет на стол, позвоню трём своим подругам и расскажу им эту потрясающую новость?
— Звони, я сам Солнышку помогу.
Смешно было слушать, как Маша звонит девчонкам и хвалится этим радостным известием. Мы быстро приготовили обед, накрыли и пообедали. Маша аж ерзала от нетерпения, так ей хотелось побыстрее отправится на запись. Она один раз была с нами и осталась в полном восторге от этого процесса.
У Серёги всё повторилось, как всегда, только с одним маленьким исключением. С нами пела Маша и это было для неё в первый раз. Одно дело сидеть рядом и переживать, и совсем другое быть непосредственным участником. При помощи Солнышка всё вышло замечательно, но только с четвертого раза. Маша немного волновалась, поэтому сразу у неё и не получилось. Я добивался идеального звучания и в четвёртом варианте получилось то, что я хотел. Маша так разошлась от радости, что всё у неё, наконец-то получилось, что мне на неё даже пришлось прикрикнуть. Вот ведь неугомонная, что в пении, что в сексе.
Далее уже работали мы. Две французские песни у Солнышка получились ещё лучше, чем утром. Даже акцент, практически, не был заметен. Потом я показал английский перевод её песни «Tu es foutu». Я её назвал «You Promised Me», так было в рифму и чётко попадало в ритм песни. Солнышко немного порепетировала её и мы её тоже записали. Моя «Voyage Voyage» тоже пошла очень хорошо. Маша была в полном восторге от нас и от себя, конечно. «Зеленые глаза» она уже слышала вчера на концерте, а вот «Дельфин и русалка» для неё были новые.
— Андрей, — обратилась ко мне Маша, — а можно тебя попросить написать песню, чтобы мы тоже вместе с тобой её исполнили? Если Светлана не против.
— Я не против, — сказала спокойно Солнышко. — Тебе на первых порах понадобиться наша с Андреем поддержка.
— Я напишу, но позже, — ответил я. — Я уже думал над таким вариантом. Вот мы из Англии вернёмся и я это сделаю. Да, для твоей раскрутки пока будет необходимо наше имя и участие. Но потом, когда подберем ещё двоих, вы будете выступать как отдельная группа. Хотя тебя можно и сольным проектом сделать, а для трио других девушек набрать. А ты сама-то как хочешь?
