Второй проблемой были японцы. Хорошо еще, что они так и сидели на своей базе, упорно пытаясь проложить своим кораблям выход в море. Частично им даже удалось добиться определенных успехов – приливы в тех местах достигают нескольких метров, соответственно, отливы тоже не хуже, и часть мин, поставленная с недостаточным заглублением, во время отливов оказывалась на небольшой глубине. Японцы это сообразили довольно быстро, и для траления применили обстрел из орудий. Снаряды, начиненные шимозой, вызвали детонацию части мин. Однако русские крейсера, постоянно обстреливающие любую вылезающую из порта мелкосидящую посудину, пускай и с дальней дистанции, на которой попадать в такую малогабаритную цель крайне затруднительно, мешали японцам развернуть полномасштабные работы. Даже изобрели интересную новинку – подтапливали отсеки одного борта, чтобы легкий крен увеличил угол возвышения орудий и, соответственно, их дальнобойность. Получалось неплохо, особенно для "Баяна" с его восьмидюймовками. Ну и периодически приходил транспорт с минами в сопровождении миноносцев. "Амур", правда, к волку в пасть не совался, зато миноносцы ночами обновляли минные заграждения периодически. Их пытались обстреливать, но попасть ночью в неосвещенный миноносец – задача не из простых, особенно если нет кораблей, которые им будут активно противостоять. Ничего крупнее миноносца японцы в море вывести не могли, а их русские крейсера обстреливали с особым цинизмом и не жалея снарядов. Так что возиться Того предстояло долго, и эта проблема хоть никуда и не делась, но и на плечи пока не давила. Главное, привести свою эскадру в боевую готовность раньше, чем противник сумеет выбраться в море.
И вот тут вылезала третья проблема – та самая, которую никто пока не воспринимал всерьез, но последствия которой Макаров хорошо видел уже сейчас. А главное, он не понимал, как с ними бороться, и как решить эту проблему тоже не знал. Все же он был солдатом – хорошим солдатом, ученым – талантливым, надо сказать, кораблестроителем – и равным ему в России был лишь его же ученик Крылов. Но чтобы бороться с тем, что творилось сейчас, все эти навыки были не годны.
С самого начала войны русский флот нес потери. Это вполне логично и предсказуемо – в любой войне стреляешь не только ты, но и в тебя. Вот только была одна проблема – для корабля, выходящего в море, нужен полный экипаж. Просто даже потому, что моряки в гораздо большей степени, чем обычные солдаты, зависят друг от друга. На земле можно сбежать, нырнуть в окоп, спрятаться… Если в роте найдется пять, шесть, даже десять таких вот прячущихся, на ее боеспособности это отразится незначительно. А вот на корабле, порой, нижний чин, заливающий пожар из брандспойта, значит для выживания корабля не меньше, чем его командир. Чего уж говорить об комендорах или рулевых… В общем, в море корабль должен идти с полным экипажем, или он рискует не вернуться, хотя бы просто из-за того, что небольшой пожар не был вовремя залит и, разгоревшись хорошенько, добрался до погребов. И это, кстати, далеко не единственный вариант.
При этом вылезает еще один нюанс. Сколько надо готовить солдата? По-хорошему, конечно, довольно долго, но в первом приближении, то есть научить ухаживать за оружием, стрелять из трехлинейки и выполнять команду "Коротким – коли!" можно справиться за пару недель. Кстати, порой и без подготовки отправляли. В генеральной исторической линии это, к примеру, происходило под Москвой, когда ополченцев вооружали – и вперед, в окопы. И они, что интересно, остановили немецкий прорыв. Они и еще НКВД, которые послали на фронт практически всех сотрудников, способных держать оружие. Правда, полегли почти все – но остановили удар кадровых, отлично обученных и вооруженных немецких дивизий.
А что же с матросами? Тут все намного сложнее. Если солдату на первых порах надо освоить трехлинейку и научиться ходить в ногу (кстати, шагистика несет значительно большую смысловую нагрузку и намного полезнее, чем принято считать), то сколько требуется знать матросу для того, чтобы выполнять свои обязанности, сложно даже представить. Соответственно, и готовить его надо серьезнее – во все времена моряки служили дольше солдат, и это было нормальной ситуацией. Вот только когда потребовалось срочно восполнить потери, оказалось, что сделать это затруднительно.
Конец девятнадцатого и начало двадцатого века – не самое подходящее время с точки зрения подготовки кадров. Дело в том, что как раз тогда полным ходом шел бурный, взрывообразный скачок в науке и технике. Много написано о том, как корабли устаревали еще на стапелях, но не это главное. Куда хуже было то, что это не давало создавать нормальный кадровый резерв. Проще говоря, ушел моряк в запас – и через несколько лет то, что в него с трудом вдолбили, оказывалось абсолютно ненужным, потому что сменилось поколение и кораблей, и орудий, и двигателей. И что с ними делать этот резервист уже не знает. Ну, призовут его – и что дальше? Цусима хорошо продемонстрировала, как могут экипажи с большим количеством резервистов, пусть и на первоклассных кораблях, противостоять тем, кто имеет опыт работы именно с тем, на чем идет в сражение, пусть даже и не первой свежести. Но это в генеральной линии, у Макарова до такого, к счастью, не дошло, однако кадровый голод начался острейший. Тем более что в сражении с англичанами потери были жесточайшими, особенно на двух недоброненосцах, где убитыми и ранеными потеряли свыше четверти личного состава.
Итак, люди нужны, а резервистов присылать – так это их переучивать надо… И что делать? Проблема оказалась вполне решаемой. На Черном море, где все вроде бы было относительно спокойно и было время потренировать вновь призванных, снимают требуемых специалистов и отправляют на Дальний Восток, а призванных из резерва ставят на их места. Все замечательно. Вот только надо учитывать, что оттуда, с тихих и спокойных мест, новички привезли с собой страшную заразу, имя которой – бунт. Да-да, в России давно уже было неспокойно, да еще и иностранные разведки, в первую очередь английская и японская, старательно мутили воду, спонсируя всяческих бомбистов и прочих эсеров. И так же естественно, что флот, который априори комплектуется людьми грамотными, в стороне оказаться не мог. Грамотность – это еще не умение критически мыслить и анализировать. Брошюрки не самого безобидного содержания, мутным потоком заполонившие корабли, упали на мозги людей тяжким грузом, причем это оружие, по эффективности превосходящее любой снаряд, поражало не только нижних чинов, но и офицеров. Бывали прецеденты. Ну а то, что на кораблях Черноморского флота матросы работой были не перегружены, только усугубляло процесс.
