– Хауптман Кауфман нас в бой поведет,
Из которого назад никто не придет.
Смех перерос в бурные овации, но они были не долгими. Негромкий голос оберста Кюстера моментально отбил желание веселиться, быстро напомнив всем присутствующим, где они находятся.
– Прекратить балаган. Хауптман Кауфман, наведите порядок в своем подразделении. Что у вас там за панибратство творится? Начальник вы или кто? То же касается и вас, майор Бренеке. Вы, как мой заместитель, должны понимать это лучше других.
В ангаре воцарилась тишина.
– Продолжайте, майор Бренеке.
– У меня, в общем-то все. Мои задачи знают. Хотя нет, кое– что еще есть, – обведя взглядом присутствующих, он остановил его на Ганзе, который о чем-то беззаботно шептался с лейтенантом, неделю назад прибывшим с Востока.
– Сегодня лейтенант Циндлер идет моим вторым номером вместо оберлейтенанта фон Ливена. А вы, фон Ливен, будете первым номером в третьем звене.
– Есть, – слегка улыбаясь и косо посматривая в сторону Ганза, отрапортовал Отто.
– А вы все поняли, Циндлер? – обратился Шеф к растерянному Ганзу.
– Так точно.
– Вот и хорошо. А то над вами уже скоро вороны смеяться будут. За два года службы один сбитый самолет. Да и тот в составе группы.
– Два, – поправил его Ганз.
– Что два?
– Два самолета в составе группы.
По ангару опять прокатился легкий смешок.
– Целых два? – делая круглые глаза, с выражением произнес Бренеке, что вызвало бурный смех даже у Кюстера. – Ну, тогда, Циндлер, я перед вами снимаю шляпу. Вы определенно здесь засиделись. Пора вам полк давать.
– Лучше сразу дивизию, – из общего смеха выкрикнул кто-то справа.
– Ну, ничего, Циндлер, сегодня на пару собьем третий, и сразу пойдешь на повышение.
Слова Шефа сорвали новый гвалт хохота.
– Так, все, заканчиваем веселиться, – Бренеке сел, уступая свое место хауптману Весредау. – Метеослужба докладывайте.
С места поднялся пожилой капитан, который медленно стал зачитывать метеосводку на ближайшие пять часов.
– Ветер юго-западный 3–6 метров в секунду. В районе проведения операции низкая облачность…
Все внимательно слушали доклад синоптика. Только поглощенный своими проблемами Ганз, казалось, совершенно ничего не замечал. Сама по себе операция должна была быть довольно опасной, раз столько сил стянули. А перспектива находиться в этой мясорубке рядом с Шефом, который постоянно лез в самое пекло, делало задание еще более рискованным. Повернув голову, он еще раз посмотрел на своего недавнего собеседника, безмятежно слушавшего метеосводку. Ему-то и предстояло в скором времени стать вторым номером у Отто.
– «Ну и повезло же тебе, балбес», – без всякой зависти и злости, на которые он попросту был не способен, подумал Ганз. Мелкой дрожью в пальцах к нему подбирался страх.
– У кого какие вопросы? – опять поднялся Шеф, когда свой доклад закончил хауптман Весредау.
Молчание было ответом.
– Вы что-то добавите, господин оберст?
– Нет, кроме того, что я всех жду дома с победой. Наша разведка здорово потрудилась, готовя эту операцию. Теперь, ребята, ваша очередь. Хайль Гитлер!!!
– Хайль! – эхом разнесся по ангару ответ на приветствие.
На пол с шумом упало несколько раскладных кресел, и все вытянулись по стойке «смирно», моментально забыв про недавнее беззаботное настроение.
– Пять минут перекур, – произнес Кюстер, посмотрев на наручные часы, – и по машинам.
Не теряя времени, все быстро потянулись к выходу, и на Карла, стоящего возле выхода, навалился плотный людской поток, преодолеть который оказалось не таким уж легким делом. Дождавшись момента, он выхватил из общей массы людей нужного ему человека, ловко уводя его в сторону.
– Чего тебе? – судя по взгляду Клауса, ему сейчас совершенно не хотелось любезничать с Карлом. К тому же к ним приближался Рихард с выражением лица не евшего несколько дней людоеда из племени лестригонов[39].
– Где Губер?
– А зачем он тебе?
– Нужен.
– Посмотри в каптерке, – Клаус указал на небольшое подсобное помещение, находящееся в самой глубине ангара. – Его, кажется, туда отвели.
Больше не говоря ни слова, Карл уверенным шагом направился в указанном направлении. Он совершенно не представлял, что будет дальше делать. Но сейчас его это почему-то совершенно не беспокоило.
Рывком открыв дверь, он шагнул вовнутрь. Посреди каптерки сидел Губер с запрокинутой вверх головой, а вокруг суетились два санитара, изо всех сил стараясь ему помочь. По-видимому, при изготовлении «напитка» он слегка перестарался, и теперь кровь из его носа хлестала, словно из прорвавшей водопроводной трубы, даже и не думая останавливаться.
– Ребята, а ну-ка идите-ка прогуляйтесь, – прямо с порога обратился он к санитарам.
От неожиданности его появления те остались стоять как вкопанные.
– Вы что не поняли, я сказал все ВОН!!!
Санитары, нерешительно переглянувшись, посмотрели на Губера. И только после его утвердительного кивка удалились, предусмотрительно не став закрывать за собой дверь.
– Чего тебе надо? – произнес Губер, смотря на Карла краем глаза из-под окровавленного платка.
– Ты сейчас пойдешь к Кюстеру, – резким выпадом ноги Карл закрыл дверь. – Скажешь, что у тебя все нормально, и пойдешь на боевой.
– Не понял?
– Чего ты не понял? Я все знаю. Она все мне про тебя рассказала. К тому же я находился за дверью, когда тебе передавали эту «отраву».
После слов Карла, Губер слегка переменился в лице.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь?
– Не понимаешь? – Карл, осознавая всю тупиковость разговора, решил действовать по-другому.
– Ну ладно, – расстегнув кобуру, он вытащил пистолет, положив его на стопку папок, выложенных на столе. – Я тебе соврал, она мне ничего не говорила, а ваш разговор я подслушал… Честно говоря, не думал, что это ты… Я Отто подозревал.
При упоминании имени Отто, Губер едва заметно улыбнулся.
– Но я точно знаю, что ты знаешь, кто я такой. Поэтому, если наш разговор и дальше пойдет в том же русле, я не посмотрю, что мы с тобой на одной стороне и… В общем, выйдет отсюда только один. И поверь мне, это будешь не ты.
Губер, не торопясь, повернул голову. Все его тело содрогалось мелкой дрожью – он смеялся. А хитро прищуренные глаза пренебрежительно прожигали Карла насквозь.
– Так в чем ты подозревал Отто?
Не в силах противостоять прямому взгляду, Карл, резко отвернув в сторону, выхватил лежавший на столе пистолет, направив прямо в лицо Губеру. – «Неужели я ошибся, и он здесь не причем. Тогда почему пошла кровь носом? Ведь таких совпадений не бывает. А если бывает, то это конец…», – мир вокруг поблек, перед глазами все плыло. В отчаянии, слыша только его презрительный негромкий смех, Карл нажал на спусковой крючок. Но тот каменной глыбой продолжал стоять неподвижно. Быстро поняв, в чем дело, он потянулся к предохранителю, но тут воплем раздался голос Губера, сорвав с глаз пелену забвения.
– Постой. Я, все… я сдаюсь.
– Что? – не веря услышанному, переспросил Карл.
– Я сделаю все, что ты хочешь. Только объясни, зачем тебе это нужно?
– Как зачем? – считая, что очевидность ответа должна быть понятна каждому. – Вместо тебя поставили Хельмута.
– Ну и что? Он же фриц. Какое тебе до него дело?
Опустив пистолет, Карл, облокотившись на стену, медленно сполз вниз.
– Так-то оно так, но он шкуру мою спас. И я не могу позволить, чтобы он вот так по глупости…
Очередная волна чего-то тяжелого накатила сверху, давя только одной-единственной мыслью – о собственном бессилии.
– Слушай, а как ты вообще попал к Мелен? – непонятно к чему вдруг спросил Карл.
– То есть, попал к Мелен?
– Ну, ты же немец, как же ты можешь?
– А, ты об этом. Я немец только наполовину, по линии отца, а так считаю себя поляком. В 39-м я служил офицером в ВВС. Только подпоручика получил, а тут война. На второй день мой П-25[40] сбили под Гданьском. И я тут же попал в плен. Потом был фильтрационный лагерь, вот тут-то они и раскопали, что я наполовину немец[41], предложив перейти на службу в Люфтваффе. Я согласился, что от меня толку за колючей проволокой??? Меня направили во вновь сформированный полк ПВО VIII/JG18 под Краковом, где на вооружении были наши старенькие истребители, доставшиеся немцам в качестве трофея. Там я быстро освоился, а потом через брата вышел на Сопротивление. После были курсы переподготовки и направление сюда, где «контора» вывела меня на «группу Мелен».
– Контора?
– Да, контора. – Губер махнул куда-то неопределенно в сторону Запада. – Слушай, ты извини, что все так вот вышло. Знаешь, если даже сейчас я сам пойду к Кюстеру, он все равно не допустит меня к полету.
