На следующем танце, девушка, преодолев «пионерское расстояние», прислоняется ко мне и шепчет:
— Давай убежим.
Я так понимаю, что она всё уже за столом продумала. А вот на хрена мне это всё. Скажу правду. Пусть обижается, как Роза.
Рассказываю про Настю. Про то, что еду к ней в Корею. Она не верит, в глазах слёзы. Я ей фотку аджубеевскую показываю.
— Красивая, — глядя на лицо Насти, говорит бывшая комиссарша, — Повезло тебе… И ей повезло.
Да, брось, — хочу я сказать, — Я, ещё тот кобель.
Но, благоразумно молчу.
За чаем, успокоившаяся Сунь Вэйши, рассказывает:
— Ли Пэн хочет воплотить на реке Янцзы мечту «отца нации» Сунь Ятсена — построить самую большую в мире гидроэлектростанцию. При Чан Кайши начали строительство в районе «Трёх ущелий», но из-за войны не закончили. Так вот он уже который год пишет проекты завершения строительства. А там, только на бумаге всё просто. Одних только людей нужно переселить миллион человек, а там ещё и плотина через реку двухкилометровая с высотой почти двести метров. Я видела проект у товарища Мао. Пока такое невозможно. Но, Ли Пэн верит, что мы эту плотину обязательно построим. А ты, веришь?
Припоминаю, что в девяностых что-то слышал о начале строительства этой ГЭС, и уверенно киваю, улыбнувшейся девушке.
Она куда-то убегает и возвращается с подписанной фоткой. «Юре Жарову от Сунь Вэйши.»
1 июля 1950 года. Пекин.
Утро началось суматошно. По вчерашнему предложению товарища Маленкова наша делегация делилась на три части и ехала выступать на пекинские заводы. Заряжать людей, так сказать, перед полуденной демонстрацией. Команда была разделена на три части и придана к высоким начальниками для создания советской массовости. Мы с Колобком попали в группу товарища Маленкова. Там ещё Василий Сталин был, но он как и мы — для мебели. Разве что только более ценный экспонат. Переводчиком нам дали… Ну, кто бы сомневался… «Графскую коммунистическую дочь» — Сунь Вэйши. Сияющая, как медный чайник, она пожала нам руки своей могущей быть безжалостной ладошкой…
Пекинский радиозавод. За этим громким названием скрывалось несколько цехов по сборке радио и телеприёмников из завозных комплектующих. Товарищ Маленков задвинул речугу о советско-китайском братстве и заглянув в бумашку сообщил, что в СССР в следующем году построится или будет модернизировано двенадцать заводов по выпуску радио и телеприёмников. В СССР начнётся выпуск карманного радио. Выпуск телевизоров вырастет до пятисот тысяч в год. Недалеко, то время, когда телеприёмник будет в каждой советской семье. И все эти блага жизни несомненно скоро появятся и в китайских семьях. Ура, товарищи!
Затем было фотканье с передовиками производства и чаепитие в освобожденном под столовую, судя по сдвинутым к стенам стеллажам, складе. Приезжаем на площадь Тяньаньмэнь. Народу!
После речей Мао Цзедуна и Маленкова начинается военный парад. Василий Сталин скорчил нос от вида допотопной трофейной техники. Закурил, отойдя в сторонку, и кивнул мне. Подхожу.
— Скоро будут нормальные танки делать. Свои. — потом поправляется, — То есть, наши. Четыре авиационных и один танковый завод им построим. И много чего ещё. Так, глядишь, лет через пятьдесят они к нам по всем показателям подтянутся…
Э, милок, не только подтянутся, но и заставят пыль глотать…
— Китайцы нам очень благодарны. Так и зовут СССР старшим братом. Тут у них чёткая градация… Старший — значит уважаемый, — продолжает сын вождя.
Потом кивает на симпатичную переводчицу, бросающую на меня порой взгляды.
— Ты, уже? — улыбается ехидно, — А тут, даже подержаться за даму не дают. Не позорь, говорят, Родину. Да разве я опозорю. Женщины завсегда были довольны… (ржом).
По-твистовски загнав окурок в мостовую генерал спрашивает:
— Слыхал про англичан в Бразилии? (кручу головой в стороны) Продули родоначальники американцам. Вот те и фавориты…
Припоминаю, что недавно в «Советском спорте» про сборную Англии после победы над сборной Европы 7:1, говорилось исключительно в восторженном ключе. Но, из послезнания помню, что до финала островитяне тогда точно не добрались…
— Десант то американский под Сеулом сбросили в море. Там они то и успели лишь по батальону в двух местах высадить… Северные рапортуют, что всё под контролем. Собрали ещё сто тысяч новобранцев. Стрелять научат, и в бой… Китайцы из под Шанхая полк новых МИГов на север перебросили. Зададут американцам перца, а то сейчас они над Кореей как баре летают. Жгут, что хотят… Мы то, только Пхеньян прикрываем. Лёва там с товарищами наведением занимается. Лобов, по его указке, уже штук двадцать со своими соколами пожёг… Теперь только ночью бомбить налетают…
В состоявшемся позже матче КНР-КНДР была зафиксирована ничья 2:2. Причём, было заметно, что корейцы, как и мы, играли в поддавки. Трэнэр ходил к корейцам Абрамова приветствовать. Тренер куйбышевских «Крыльев» Абрамов там уж больше месяца тренерит пхеньянских армейцев. Собираются и чемпионат Объединённой Кореи в этом году провести…
В гостевом доме, по предложению «малопьющего» Шувалова, мы достойно отметили китайский праздник. И сниться мне теперь по пьяни какой-то фильм, где я школьник, а Сунь Вэйши почти тридцатилетняя то ли переводчица, то ли адвокатша… И у нас отношения. Причём, это я к ней начал клеится. Представляете? Школьник к тридцатилетней тёте-адвокатше… Эдакая смесь романтики, фантастики и юриспруденции… https://youtu.be/4AA8maO-GAM?t=23
2 июля 1950 года. Пекин.
С утра, на разминке перед игрой, трэнэр отругал футболистов за неспортивное поведение в гостевом доме.
Ага-ага. Самому значит можно дастарханить под лезгинку… Хотя… Я же сам, в своё время, распекал игроков за вечерние гулянки…
С корейцами сыграли нормально. Те, хоть и упирались, и по мячу попадали… 5:1. Как говорится, без вариантов.
Днём вылет в Пхеньян. Стаю вот невдалеке от команды. Соня, как я стал называть китайскую подругу, пишет мне пекинский адрес в блокнот. Себе записала московский. Упрямая, аж жуть. Верю, что у этой Че Гевары в юбке всё получится. Надеюсь, что её, в этой жизни, не забьют насмерть, требуя оговорить отца…
Жму руку Ли Пэну, машу «Соне». Идём на посадку.
От границы, как нам сказали будет истребительное прикрытие. Наверное целый полк МИГов подняли. А то и два. Долетели без эксцессов. Васечка даже уснул в полёте. А я вот с нетерпением ждал встречи… Нет, конечно, её никто не отпустит из королевской семьи на свидание. Это понятно. Но, Настя она же девушка с фантазией. Придумает, что-нибудь.
С аэродрома нас повезли в дом, переделанный под гостиницу. Заселили всех скопом. Охрану и обслугу на первый этаж, начальство — на второй, нас и артистов — на третий.
После ужина едем на концерт. Если наши-то ещё бодренько выступили, а кореянка затянула народную песню под каягым… Я аж задремал… https://youtu.be/qkxcXGbacVU?t=29 Что-то типа этого.
Просыпаюсь от тычка Васечки.
— Тебе тут это… Любовное послание принесли. — ухмыляется гад, — Почти вся команда прочитала пока сюда дошло…
И подаёт мне бумажку, где написан адресат — Юрий Жаров. «Я сижу внизу под вашим балконом. Жди после отбоя у входа в гостиницу. Целую тебя. Настя.»
Перегибаюсь через перила балкона и вижу подругу в сине-красном платье, похожем на колокол. Рядом девушки в похожих платьях. Наверное, сёстры этой «Тонсен».
Пока ждал внизу, наши то по одному, то кучкой спускались поглазеть на встречу одноклубника с принцессой. Но, её всё не было и не было. Я присел в кресло и как не бодрился — снова задремал. И во сне мне, уже отнюдь не под каягым, наследницы Тонсен вместе с местными парнями поют песню «Время любить»… https://youtu.be/1t_Gn11t1ng?t=1
