— Может, ляжем на дно? — Спросил штурман.
— Нет, ни в коем случае. Будем ждать, пока они успокоятся.
После взрыва сторожевика с кораблей стреляли уже все и из всего. Пушки главного калибра и зенитные семиствольные «Вулканы» полосовали темную поверхность моря. В запарке два эсминца открыли огонь друг по другу.
— Прекратить огонь! — Орал в микрофон рации Дан Вейюан. Но лишь через полчаса ему удалось остановить огненную вакханалию. После этого начали подсчитывать понесенный урон. Кроме потопленных и поврежденных кораблей был еще один неутешительный итог — корабли потратили большую часть боезапаса глубинных бомб и ракет. Все это сказалось спустя два часа, на рассвете, когда эскадра подверглась новому удару подводных лодок. Теперь их было действительно две, и действовали они по классической схеме — атака с внешней стороны конвоя, спереди и сзади. Еще два эсминца, один малый противолодочный корабль и сторожевик отправились кормить рыб. При этом сторожевик успел подставить борт под торпеду, выпущенную по кораблю адмирала Дан Вейюаня.
Узнав о результатах охоты своих подводников, командующий российского флота адмирал восхищенно воскликнул:
— Жалко что у меня там было только три подлодки. Было бы еще столько же, они бы у меня вообще не вышли из этого пролива.
Уже к полудню флотилия Дан Вейюаня выбралась из Корейского пролива и начала сваливаться налево, вдоль кромки берега в сторону Владивостока. Через полчаса флотилию атаковала трио ракетных бомбардировщиков Ту-160. Поднявшись с аэродрома в районе Находки, они разделились и атаковали китайский флот одновременно с трех сторон. Набрав максимальную высоту, «Белые лебеди» сбросили весь свой боезапас. Каждый ракетоносец нес шесть крылатых ракет. Все они опустились до кромки воды и понеслись в сторону кораблей противника. Это было ужасно! Двадцать четыре крылатых ракеты практически одновременно атаковали китайские эсминцы с трех сторон. Те успели открыть заградительный огонь, но сбили только три ракет, две не нашли цели в радиолокационном тумане, остальные же прорвались, и каждая накрыла свою цель. Рядом с эсминцем Дан Вейюана тонуло и горело сразу шесть кораблей, но лидер оставался неуязвимым. «Белые лебеди» располагались так высоко, и так резко и быстро ушли, что ни одна из зенитных ракет, выпущенных в их сторону, не достигла своей цели.
За несколько часов до этого навстречу вражескому флоту из Владивостока вышла эскадра во главе с авианосным крейсером «Николай Кузнецов», крейсерами «Петр Великий», «Адмирал Нахимов» и «Варяг». «Адмирал Лазарев» остался на базе. Его слишком быстро ремонтировали, так что решено было не рисковать и не брать крейсер с собой. О выходе российской эскадры тот же час было доложено с самолета дальней разведки, адмиралу Дан Вейюану.
— Ну, вот и все, — сказал тот, усмехнувшись. — Эти нас просто добьют.
Китайское командование не знало, что, только выйдя в море «Адмирал Кузнецов» практически потерял скорость. Его ахиллесова пята — изношенные и ненадежные котлы вышли из строя. Огромное судно двигалось со скоростью айсберга в течении Гольфстрим.
— Возьмите эту старую телегу на буксир! — Крикнул в микрофон командующий флотом вице-адмирал Соловьев. — Какой только идиот придумал делать такую махину без ядерного реактора?
«Под уздцы» авианосец взял крейсер «Варяг». Это было не так просто, самые толстые швартовые рвались от такой нагрузки. Впрочем, далеко идти российской эскадре не надо было. Незваные «гости» сами неумолимо катились навстречу своей гибели.
Морское сражение двадцать первого века совсем не похоже на битвы времен Цусимы или избиение «Бисмарка». Не было ни растянутых на половину горизонта шлейфов дыма из множества труб, ни орудийных дуэлей в сотнях метрах друг от друга, с громом выстрелов и тучами сгоревшего пороха. Полыхнут огненными факелами ракетные пуски, уйдут за горизонт стремительные силуэты ракет, и только отдаленный гром, да грибы взрывов подскажут, что враг повержен.
Сразу после выхода в море с палубы «Кузнецова» начали подниматься МиГ-29К и Су-27К. Это была только часть авианосного крыла атаки. Они связали боем жалкие шесть истребителей противника. В это время более тридцати Су-34 и Су-27 поднявшихся с наземных аэродромов, и сбросив отработанные запасные баки, атаковали корабли китайского флота. Шесть самолетов было сбито огнем зенитной артиллерии, но остальные нанесли чудовищный урон кораблям Дан Вейюаня. Ни один из них после этой атаки сразу не затонул, но получили пробоины и пылали половина эсминцев и всех остальных более или менее крупных кораблей.
Затем нанесли удары крейсера. Расстояние между двумя флотами к этому времени сократилось до ста километров — практически расстояние удара кинжалом. Противокорабельные ракеты «Москит» и более современные «Гранит» в считанные секунды преодолевали это расстояние. К этому времени почти вся радиолокационная защита китайского флота была безнадежно смята, и крылатые ракеты беспрепятственно находили и поражали все новые и новые цели. Ко всем бедам добавилась новая атака подводных лодок. Сразу пять дизельных субмарин взяли в клещи эскадру врага. И оказалось, что атаковать подводные лодки русских было просто нечем! Большинство глубинных бомб было растрачено во время панической пальбы в ночное время, затем в утренней охоте. Впрочем, четыре эсминца и три ракетных катера успели нанести удары по российскому флоту. Часть ракет удалось сбить, но два из них ударили по эсминцам «Гремящий» и «Стремительный». Оба корабля стояли так, чтобы своим железным телом прикрывать окончательно остановившегося авианосца. Еще одна ракета повредила надстройки «Петра Великого», вызвав большой пожар. Печально было то, что российские корабли были повержены российскими же ракетами типа «Гарпун», что поставили в КНР еще в девяностых годах. Эсминцы спасти не удалось, но с них успели снять всю оставшуюся в живых команду. Пожар после взрыва на «Петре» удалось потушить в течение часа.
Добивать китайскую флотилию взялись ракетные катера. Подскочив к противнику в пределах видимости, они долбили оставшиеся на плаву эсминцы и сторожевики все теме же крылатыми ракетами. Затем над пространством сражения снова появились десять Су-27К с авианосца «Николай Кузнецов». Загрузившись сверхточными бомбами и ракетами «Воздух-земля», они добивали еще державшиеся на плаву суда.
Особенно страшна была судьба десантных кораблей. В каждом из них располагалось по восемьсот солдат, другие несли двадцать единиц бронетехники. Дисциплинированные китайские морские пехотинцы — элита армии и флота, терпеливо ждали своего часа в трюме. И когда в него попадала бомба или ракета, и он начинал тонуть, восемьсот человек начинали пробиваться к выходу из трюма, нещадно давя в дичайшей панике своих бывших друзей и сослуживцев. Иногда трапы обрывались под тяжестью тел, и крики и стоны еще больше усиливались пространство трюма. Порой в трюме вспыхивали перестрелки. Обезумевшие от ужаса солдаты расстреливали своих бывших друзей в попытках первым добраться до спасительного трапа, но, не успев добраться до верхнего люка, сами получили в затылок десяток пуль от оставшихся в трюме сослуживцев. И когда десантное судно заваливалось на бок, или вставало на корму и начинало уходить под воду, дикий, многотысячный вой смертельного ужаса сотрясал железную могилу китайских военных. Он был слышен даже на соседних кораблях, и при этом жутком звуке христиане крестились, остальные шептали молитвы своим богам.
