иглы. Повертел головой: сориентировался. Направился в обход пятиэтажки, преграждавший дорогу к моему дому. Во дворе этого пятиэтажного дома я остановился. Запрокинул голову – взглядом отыскал окна квартиры, где провёл прошедшую ночь.
– Свет горит, окна закрыты, – пробормотал я. – Прекрасно. Увидимся завтра в школе, Волкова.
Утром в школе меня остановил около гардероба Лёня Свечин – вцепился в рукав моей рубашки. Его интересовало, ходил ли я вчера на репетицию к Рокотову. Лёня засыпал меня вопросами в духе: «А что они сказали? А что ты им ответил? А ты будешь петь все их песни, или только некоторые? А сможешь впустить меня на танцплощадку?» Я терпеливо озвучил однокласснику свои ответы: заверил, что петь буду «много» – провести Свечина в танцевальный зал бесплатно не пообещал. Лёню оттеснила от меня Лидочка Сергеева. Она едва ли не прижала меня своим телом к стене (но не схватила за одежду). И почти в точности повторила Лёнины вопросы (только не попросила провести её на танцы бесплатно). А вот Наташу Кравцову интересовал конкретно Рокотов – спрашивала она в основном о Сергее. И ещё поинтересовалась, была ли вчера на репетиции вместе с Рокотом «эта его малолетка».
В класс я вошёл за пару секунд до звонка. Подошёл к парте – поздоровался с Алиной Волковой. Соседка по парте отреагировала на моё появление спокойно. Она буднично ответила на моё приветствие; не прятала глаза, но и не играла со мной в «гляделки». Алина листала учебник физики – просматривала текст параграфа, изученного нашим классом на вчерашнем уроке (который она пропустила). Я принюхался: почувствовал запах мяты, но не табачного дыма и спиртного перегара. Отметил, что внешность моей соседки по парте с момента нашей прошлой встречи в школе не претерпела изменений: я увидел на голове Волковой всё ту же незамысловатую причёску (собранные в «хвост» волосы), вновь не заметил следов косметики на Алинином лице. По сигналу звонка Алина закрыла книгу, но не передвинула её на середину парты – поместила учебник в правый верхний угол столешницы.
Заметила моё удивление – сказала:
– Зачем он тебе? Ты же сам говорил, что помнишь его наизусть.
Она хитро улыбнулась. Сверкнула глазами (сегодня они вновь были бирюзового цвета). И встала из-за парты: в класс суетливо вошла учительница физики.
* * *
В начале урока физичка вновь устроила «отстрел» (так Вася Громов обозвал её вопросы по пройденному материалу). Сегодня не посчастливилось Наташе Кравцовой – она едва-едва «вытянула» свой ответ на четвёрку. А вот Алина Волкова – на вопросах по теме свободных колебаний «засыпалась». Учительница проверила её на знание терминов. Физичка цыкнула на меня: услышала мои подсказки. Пригрозила мне «единицей в журнал и в дневник». Пригласила Алину к доске. И вдоволь поиздевалась над моей соседкой по парте: отомстила той за прогулы уроков. Учительница злорадно улыбнулась и «поставила» Волковой «двойку». Прочла классу лекцию о том, что неявка на занятия не освобождают от обязанности самостоятельно изучить материал и выполнить домашнее задание. Алина вернулась за парту румяная, расстроенная – сверкнула в меня недовольным взглядом.
А на перемене она тихо сказала, что если уж я всё знал из своего сна о сегодняшнем дне, то мог и предупредить её, Волкову, о чём спросит физичка.
Я ответил:
– Прости. Но тебя в тот раз не было в школе. Я тебе об этом рассказывал.
Махнул рукой в сторону окна.
– Да и я тоже не пришёл в ту субботу на урок: болел.
Алина посмотрела мне в глаза и переспросила:
– Болел?
Я кивнул.
Волкова усмехнулась.
– Ты всё же нырнул в воду вслед за своей ненаглядной Наташей, – сказала она.
Откинулась на спинку стула.
Я дёрнул плечами.
– Значит… ты, Иван, всё же не так безнадёжен, как я думала, – заявила Волкова.
Она хитро сощурилась. Чуть склонила набок голову.
Мне почудилось, что её глаза потемнели.
– А может, ты потом… в том сне… ещё и женился на Кравцовой? – спросила Алина. – Ты говорил, что у тебя было два сына. Не Наташа ли тебе их родила?
Она ухмыльнулась – будто услышала весёлую шутку.
Я покачал головой.
– Не угадала. На Кравцовой я не женился.
– Что ж ты так? – спросила Волкова. – Громов помешал?
И снова усмехнулась.
– В тот раз я уехал из Рудогорска в ноябре, – сказал я. – В Первомайск. Навсегда. И Наташу Кравцову больше никогда не видел.
Снял очки – протёр о рукав рубашки линзы.
И всё же добавил:
– Наташа умерла. Зимой. Этой зимой, которая скоро начнётся.
Посмотрел на Алину.
– Так мне сказали. Кравцова не дожила до выпускного.
Уточнил:
– Если меня не обманули.
Волкова перестала щуриться.
– Умерла?! – громким шёпотом повторила она.
Бросила взгляд на Кравцову (Наташа в пяти шагах от нашей парты увлечённо беседовала с Васей Громовым).
– От чего умерла? – спросила Алина. – Что с ней случилось?
Я пожал плечами.
– Не знаю. Точнее, не понял. Там… всё непонятно.
Я поправил очки, почесал переносицу.
Волкова придвинула ко мне голову. Я почувствовал мятный запах её дыхания. Задержал взгляд на белой полоске шрама, что делила на две части правую бровь мой соседки по парте.
– Расскажи, – попросила Алина.
Положила ладонь на моё предплечье.
Я чуть отодвинулся, поднял руки.
Взглянул на Наташу и Василия. Кравцова заметила мой взгляд, улыбнулась. Вася, будто невзначай, шагнул в сторону и заслонил от меня Наташу своим почти двухметровым телом.
– Крылов! – напомнила о себе Алина.
– Не здесь и не сейчас, – сказал я.
– Почему?
– Там… непонятная история.
Волкова спросила:
– Когда?
Она снова прикоснулась к моей руке.
– Завтра… загляну к тебе в гости, – сказал я. – Угостишь меня чаем. Поговорим. Как тебе такой вариант?
Алина нахмурилась.
– Почему не сегодня? – спросила она.
Волкова пристально посмотрела мне в глаза.
– Сегодня не получится, – ответил я.
Развёл руками.
– Вечером я пойду на танцы в ДК. Буду петь вместе с ансамблем Рокоторва.
Я щёлкнул пальцем.
– Стану звездой эстрады.
Усмехнулся и добавил:
– Приходи на танцплощадку – послушаешь.
Альбина покачала головой – её волосы заискрились, очутившись под лучами заливавшего класс солнечного света.
– Я не хожу на такие мероприятия, – ответила Волкова.
Убрала учебник и тетрадь. Закрыла сумку, встала из-за парты.
Посмотрела на меня сверху вниз.
– Беду ждать тебя завтра, – сказала она. – Так уж и быть, Крылов: напою тебя чаем. Может, даже угощу печеньем. Поговорим. Но… ни на что другое не рассчитывай. Ты меня понял?
Она приподнял брови.
Я улыбнулся, кивнул.
– Понял.
И добавил:
– Договорились.
* * *
Маме я ещё вчера объяснил, куда
