непохожим на других братьев. Чернявой мастью он удался в ее породу, да и глаза у него карие, как и пристало потомку знатных римлян. Только лицо Владимира было круглым, словенским, да плечи уже сейчас обещали раздаться вширь, как у настоящего варвара. Его дед, епископ Шалона, телосложение имел субтильное, что неудивительно, ведь он не поднял за свою жизнь ничего тяжелее чернильницы.
— Хорошо, — прошамкал Владимир, который жадно ел пирожные на меду, которые принесла мама. — Все у меня хорошо, мама, не беспокойся! С кем нужно, дружу, кого надо, поколотил. Всё ровно.
— А как поживает твой слуга? — спросила вдруг Мария.
Владимир так удивился, что даже есть перестал. Они об этом говорили всего один раз, в самом начале. Чего это ей вздумалось про Шишку спросить?
— Ну, я ведь тебе рассказывал, — удивленно посмотрел на нее Владимир. — Я все сделал, как ты велела. Мы же с дядькой Бранко эти приемы подлые проходили. Вот ими я и вырубил самого сильного из парней во взводе, а потом запугал, как ты меня учила. А когда он моим с потрохами стал, я его подкармливать начал. То пару ему грошей суну, то еды дам, то сладостей, которые ты приносишь.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнула Мария. — Слуг надо награждать, если они поступают, как должно, и наказывать, если это не так. Награди его, если посчитаешь нужным.
Мария положила перед собой тощий кошель, звякнувший медью. Она не баловала сына, скорее наоборот, приучала решать задачи малыми средствами и собственной головой. Она протянула ему небольшой бумажный сверток.
— Тут сладости, — сказала она. — Дай немного своему слуге. Пусть ценит твое расположение. Этот голодранец никогда не пробовал ничего подобного. Но не показывай их никому, иначе пойдут разговоры. Я знаю, что это запрещено.
— Хорошо, мама, — Владимир сыто откинулся на бревенчатые стены терема. Пирожные уже не лезли в него.
— У меня для тебя будет поручение, сын, — мама смотрела на него без тени улыбки. Он знал этот взгляд. В такие моменты мама превращалась в княгиню Марию, члена Малого Совета, и в одного из самых влиятельных людей в этой части света. Владимир подобрался и вопросительно посмотрел в ответ. Это уже не слюнявые поцелуйчики. Все серьезно.
— Скоро пришлют первогодков, — начала Мария. — В восьмую роту придет служить сын боярина Ворона. Сделай так, чтобы он стал твоим…
— Слугой? — попробовал угадать Владимир.
— Другом, — покачала головой княгиня. — Твоим слугой он еще успеет стать, но сделать его настоящим другом будет для нас гораздо полезнее. Я долго думала над этим, изучала его отца и деда. Только другом, сынок, и никак иначе! Он должен стать преданным без корысти.
— Ты сказала, это будет полезнее для нас? — испытующе посмотрел на мать Владимир.
— Для нас всех, — кивнула та. — Для тебя, для меня, для твоих сестер.
— Я подумаю, матушка, как это сделать, — Владимир почесал голову. — Друг так друг. Хотя мне и слуги было бы достаточно. С ними проще как-то.
— А это тебе! Прелесть, правда? — Мария протянула Владимиру небольшую фигурку, изображающую какую-то зубастую ящерицу. Фигурка оказалась чудо как хороша. Ящерицу изобразили с необычайным искусством, так, что каждую чешуйку было видно. На лапах Владимир разглядел коготки, а зубы в ее пасти оказались острыми, словно иглы.
— Что это за зверь такой, матушка? — Владимир жадно схватил игрушку, которая притянула его своей нездешней, экзотической красотой. Он любовался ей, будучи не в силах оторвать от нее глаз.
— Это дракон, — пояснила Мария. — Эти звери водились когда-то в Китае. У нас целая семья китайцев поселилась, они красивую посуду делают. Драконы очень сильны и мудры. Они летают по небу и повелевают стихиями. Когда ты вырастешь, то станешь настоящим драконом, сын мой. Тебя ждет великое будущее. Я верю в это всей душой.
— А почему ты сегодня спросила про моего слугу, мама? — поинтересовался Владимир.
— Понимаешь, — задумалась Мария. — Это серьезное умение для тебя, как для будущего правителя. Ты должен научиться подчинять себе людей. А верный слуга… Он что-то вроде собаки, сынок. Он не должен рассуждать, получая твой приказ. Воспитывай своего слугу, а когда воспитаешь, береги. Найди ключ к его сердцу и дай ему то, что он хочет. И тогда он никогда не предаст тебя.
— Мой мечтает выбиться в люди. Только он и сам не понимает точно, что это значит, — усмехнулся Владимир. — А еще он любит мучить тех, кто слабее его.
— Вот и используй это с умом, — с каменным лицом ответила княгиня. — Ты дашь ему денег и немного власти. И тогда он твой до гроба. Тебе повезло, с ним будет очень просто. С людьми порочными всегда проще иметь дело, чем с людьми порядочными. Ими гораздо проще управлять. Запомни это, сынок! Кстати, как твои братья поживают?
— Хорошо всё, — мотнул головой Владимир. — Кий на кулаках в своей роте первый, а Берислава в лекари перевели.
— Так, рано же еще, — несказанно удивилась Мария.
— Он уже всех наставников в Сотне допёк, — усмехнулся Владимир. — Они к боярину Хотиславу толпой ходили и просили ему все экзамены автоматом поставить. Я, когда в карауле был, пьяного историка с математиком видел. Они надрались на радостях, когда его от них забрали.
— Он же вроде умный мальчик, — не поняла княгиня, которая об экзамене автоматом имела крайне смутное представление. Она, собственно говоря, вообще никакого представления об этом не имела. С ней, дочерью сенатора, занимался домашний наставник.
— Разве он плохо учился?
— Наоборот, мама, — засмеялся Владимир. — Совсем наоборот! Он учится даже слишком хорошо, они за ним угнаться не могут.
* * *
— Смотри сюда, мальцы!
Наставник Немил, преподаватель анатомии, легчайшим движением короткого ножа сделал дугообразный разрез и через несколько минут оголил широчайшую мышцу спины. Вид темно-багровых волокон человеческого мяса заставил Берислава проглотить тугой ком в горле. Он не имел привычки к таким зрелищам. Впрочем, остальным мальчишкам на это было плевать, они видели подобное уже не раз. Двое учеников из художественной школы мастера Хейно быстро заводили карандашами по листам бумаги. Они готовили эскизы для анатомического атласа.
— Эта мышца отвечает за тягу, — продолжил Немил. — Когда руками на себя груз
