– Да, ты права. В основном в Мексике тусуются.
Коготки поскребли мою грудь с явной поддёвкой.
– А кто всё время обращается к военным: «Мои боевые товарищи?»
Хмыканье.
– Вот только тебя называть товарищем мне не особо хочется.
Лукаво:
– Это почему же? Не гожусь я тебе в товарищи?
Фырканье.
– У меня язык не повернется сказать: «Я сплю со своим товарищем».
Хохот и щелчок по носу.
Наигранно возмущаюсь и сгребаю Машу в объятья:
– Ты что, хотела бы, чтобы я спал с своими товарищами?
– А, я?
– Сейчас я тебя покусаю!
Визг, смех, учащенное дыхание.
– Дурачок ты мой любимый…
– Значит, ты – моя любимая дурочка…
– Иди ко мне.
– Так я уже…
Естественная пауза в беседе.
Задыхаясь, вдруг, очень серьезно, даже с каким-то надрывом:
– Миша… исполни мою просьбу… исполни… пожалуйста!!!
Покрываю поцелуями лицо любимой.
– Всё, что прикажешь… любовь моя…
Её резкие движения. Уже становится даже неясно кто тут кого больше любит.
Горячий шёпот:
– Миша, подари мне ещё ребёнка…
Громко:
– Умоляю тебя!
Крик, полный отчаяния:
– УМОЛЯЮ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Я ощутил на своих губах её горькие слезы…
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. ЗАЛ СОВЕТА БЕЗОПАСНОСТИ. 28 апреля 1920 года.
– Ваши Императорские Высочества! Господа! Её Императорское Величество Государыня Императрица-Кесарисса Мария Викторовна!
Все поднялись с мест и склонили головы.
– Государыня.
Маша кивнула в ответ.
– Великий Князь. Великая Княгиня. Господа. Честь в Служении.
Новый всеобщий поклон.
– На благо Отчизны, Ваше Императорское Величество.
– Присаживайтесь, дамы и господа. Государь будет с минуты на минуту.
Вновь задвигались тяжелые стулья.
Императрица принялась автоматически перебирать бумаги в папке, поглядывая на присутствующих. Те тоже делали вид, крайней занятости, стараясь не бросать прямые взгляды на Царицу.
Нравилась ли она им? Поди знай. Что ж, судя по всему, её не так ненавидят, как ненавидели Аликс, но с чего бы она должна им всем нравиться? Разве что Ольга железно на её стороне, но отнюдь не потому что… А потому, что она жена её брата, а брат был точно на своём месте. Впрочем, после треволнений позапрошлого года, когда Маше пришлось буквально вколачивать в их головы своё право на власть, фронда в отношении неё сильно поубавилась, хотя и не иссякла окончательно. Слава Богу, Миша жив и здоров, а её статус больше никем не подвергается официальному сомнению.
Официальному.
Но, фактическому ли?
Или новые заговорщики просто учтут это момент в своих расчетах?
Все прекрасно понимают, что если, не дай Бог, возникнет вдруг некая ситуация, о возможности которой ей не хочется даже думать, то реальным Правителем Государства до совершеннолетия Александра Четвертого станет именно она. Или, уж, тем более, не дай Бог, до совершеннолетия Виктории Первой. Миша, изменив законодательство, отменив исключительно мужской принцип наследования короны, и возведя её саму в статус Кесариссы, фактически исключил возможность иного прочтения «Закона о Престолонаследии».
Наследники Цесаревич и Царевна. А, по факту, – Маша.
Если не убьют.
Паранойя? Возможно. Но она могла привести сотни примеров из истории, когда паранойя правителей спасала им жизнь и спасала страну от катастрофы. Как часто любит повторять её Миша, цитируя старину Мюллера: «Верить в наше время нельзя никому. Порой даже самому себе. Мне можно».
Да, по закону ей полагается регентский Совет Правителя, но полтора года назад она этот самый Совет фактически раздавила за сутки. Буквально размазала. Где сейчас всё тот же всесильный премьер Маниковский, которого прочили в диктаторы? Подвизается Наместником Севера? И это Миша его ещё милостиво помиловал. Остальным повезло не так сильно. Так что вряд ли новый Совет будет слишком уж брыкаться. Тем более что Миша извлек уроки из разночтений прошлого Закона, которые позволили, формально выполняя этот самый Закон, фактически отстранить Машу от реальной власти.
Да, урок ошибок получен и усвоен.
Но его усвоили и будущие заговорщики.
Правитель должен быть готов к любому развитию событий. Иначе, как выражается, её Миша, «он – плохой пассажир».
Протоколы «на все случаи жизни» предусматривали даже крайне невозможные и абсолютно секретные ситуации, при которых наследниками трона становились старший сын Императора Михаил, а после него – средний сын Георгий.
Сыновья, юридически вообще не имеющие никаких прав на Престол. Сыновья, наследующие Саше и Вике. Помыслить о чём для неё было совершенно невозможно. Но, если так потребуется, то Мишка и Гоша примут скипетр отца.
Даже случай смерти Маши был предусмотрен. В этом случае место Регента занимала Местоблюстительница Ромеи Ольга.
Но всё это пустое. Не будет никаких Миш и Гош. Никаких. Править Империей, а значит и всем миром, будут только её дети.
Только её.
И у неё их будет много.
Хватит на весь мир…
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. ЗАЛ СОВЕТА БЕЗОПАСНОСТИ. 28 апреля 1920 года.
– Из-за острова на стрелку,
Выезжали два авто.
Ярко чёрная «копейка»,
И фургончик «Шапито».
А в переднем Стенька Разин,
Ну, а в заднем – конь в пальто.
Был он чёрн и безобразен,
И по жизни чёрт-те кто…
Я шёл по коридору и напевал себе под нос песню, которую сочинял прямо на ходу, не особенно вдумываясь в её смысл. А что? Рифма есть? Есть. В мелодию попадаю? Вполне. Вот и славно. Мне не со сцены выступать с сим опусом. Как говорится: «Высунь голову в окно и оденься в кимоно». Кому нужен смысл – идите все в томик к Пушкину.
Вот и двери Совбеза распахиваются и зычный голос оглашает:
– Ваше Императорское Величество! Ваши Императорские Высочества! Господа! Его Всесвятейшество и Величие Государь Император-Август Михаил Александрович!!!
Все поднялись, включая Машу, и склонили головы.
Хором:
– Ваше Всевеличие.
Киваю.
– Честь в Служении.
Слитное:
– На благо Отчизны!
Маша синхронно повторяет вместе со всеми. Что ж, мундир генерала Императорской Службы Спасения, как говорится, накладывает и обязывает. Хотя, если принимать во внимание моё личное и сугубо субъективное мнение, мундир генерала мою жену только красит. Появляется в ней тот самый стержень, который обманчиво можно не рассмотреть с первого взгляда, если она в обычном женском платье. Хотя, я могу это качество, в отличие от прочих, рассматривать и безо всяких одежд, в чистом естественном виде.
Прекрасном для меня виде.
Сейчас она здесь в образе генерала ИСС. А потом она сбросит этот парадный мундир, натянут они с Иволгиной свои береты, и пойдут крошить в щепы мишени и стенды всего лишь двумя этажами ниже места, где мы сейчас заседаем.
Многоликая Маша.
Кого она представляет, высаживая из всякого оружия тысячи и тысячи патронов? Поди знай. Но её яростное: «Как я их всех ненавижу!» я не забуду никогда.
Впрочем, Маша здесь не для декорации. За три года она уже доказала свою способность и свою значимость в ИСС и в Империи в целом. Пусть даже в вопросах, которые не очень приятны сами по себе.
Склоняю голову.
– Ваше Величество. Великий Князь и Великая Княгиня. Господа. Прошу садиться.
Шум движущихся тяжелых стульев.
Евстафий подал мне чашку чая.
– Благодарю.
Автоматически нащупываю пистолет в креплении под столом и выкидной мини-пистолет в рукаве мундира. У Императрицы в рукаве такой же. И под столом.
