Полковник Олег Щербина поймал в прицел силуэт ведущего «Торнадо».
— Follow me, but I'm shooting you.
Ok.
Английский истребитель развернулся и под конвоем Су-207 пошел на русскую авиабазу.
* * *
После вылета летчиков дежурного звена срочно направили в Североморск в штаб флота. Туда же, но другим «бортом» и под усиленной охраной отправили экипаж захваченного «Торнадо». А сам самолет отбуксировали в один из ангаров на аэродроме Североморск-3, где им занялись технические специалисты из разведки.
В штабе Северного флота собрался военный совет. Офицеры докладывали Командующему свое видение тактической ситуации. Дошла очередь и до полковника Щербины.
— Ваше мнение, товарищ полковник?
— Разрешите высказаться прямо?
— Да, конечно, говорите.
— Хреново дело. Виноват, товарищ Командующий флотом.
— Поясните…
— Мы перехватили тройку разведчиков «Торнадо», но собирали-то они информацию для американцев. Ведь поблизости корабельных соединений Королевского флота не обнаружено. Зато рядом, у самого побережья Норвегии, вертится американский атомный авианосец. Они снова объединились против нас, забыв свои дрязги. А значит, и нападение скоро. И еще одно — я считаю, что американцы и англичане нанесут свой первый удар не по базам Северного флота.
— А какие же объекты им еще бомбить?
— Для них главная цель — Кольская атомная электростанция. А потом — Мурманск. Ударят сначала фугасно-проникающими и термобарическими боеголовками. А потом будут долбить кассетными боеприпасами. — Полковник Олег Щербина взял красный маркер и подошел к висящей на стене огромной карте Мурманской области. Резкими движениями он изобразил несколько красных стрел, упирающихся своими остриями в различные объекты и населенные пункты на карте. — Удар будет сразу с нескольких сторон. Ракеты «Хеллберд» с американской авиабазы Туле в Гренландии. «Томагавки» с подводных лодок и стратегических бомбардировщиков. Палубные «Супер Хорнеты», «Лайтнинги II» и «Кестрелы II». «Торнадо» и другие ударные самолеты с аэродромов Норвегии, тут до границы лету — всего ничего. Вторая волна — ударные вертолеты, тактические десанты, диверсионные группы.
Щербина говорил резко, отрывисто, будто гвозди с одного удара вгонял. А перед глазами у Олега были пылающая Полтава и пылающий Днепропетровск, донецкое небо, раскаленное пламенем ракетных двигателей и взрывами перехватов.
— ОНИ всегда так делали!.. — К горлу подступил тугой комок.
В наступившей тишине то, что он говорил, слышалось особенно отчетливо.
— Согласен, — кивнул Командующий. — Значит, так, нужно готовиться к тотальной обороне. Перегруппировать корабли, привести в боевую готовность комплексы ПВО и самолеты на аэродромах, обеспечить их боеприпасами и горючим. Принять меры к защите мирного населения и объектов промышленности. И — самое главное, передайте капитану 1-го ранга Славину, пусть начинает эвакуацию мирного населения на обоих подводных атомных авианосцах. В первую очередь — женщин и детей. — Когда подойдет ударный атомный авианосец «Слава»?
— Еще двое-трое суток, товарищ Командующий. В северной Атлантике он попал в полосу штормов.
— Как бы он сейчас нам пригодился… Боюсь, товарищи офицеры, двух-трех суток у нас уже нет…
Баренцбург бурлил. Игорь Чайка изумился, как такой маленький в общем-то городок может вместить столько народу. На причале возле лодок была форменная суматоха, и даже боцманы с их лужеными глотками не всегда могли перекричать толпу. Причитали и плакали женщины, детишки жались к своим мамам.
В последнее время в Баренцбурге дела шли хорошо, началась добыча нефти и газа на новых месторождениях. Работники приезжали сюда с семьями, обустраивались. Развивалась здесь и социальная сфера… Но все в одночасье огненной чертой перечеркнули боевые действия, развязанные Англией и США на заповедных не так давно полярных территориях.
Капитан 1-го ранга Славин и командир «Архангельска» капитан 2-го ранга Дмитрий Севостьянов делали все возможное, чтобы устроить беженцев на борту своих кораблей. Но все-таки это были боевые единицы, а не эвакуационные транспорты или госпитальные суда. Но более всего обоих капитанов беспокоил запас воздуха для дыхания и запас специальных пластин для батарей регенерации. Все-таки народу на борту подводных крейсеров существенно прибавилось.
За голову хватались и особисты, и было от чего. Представителю этого ведомства с подлодки «Северсталь» пришлось гору бумаг исписать по поводу нахождения на борту секретного атомного подводного авианосца всего одного незапланированного пассажира, да к тому же еще и гражданского. Да и самой Александре Кашириной пришлось потом несколько не особо приятных часов провести в Особом отделе флота, пройти через несколько допросов и подписать несколько документов о неразглашении военной тайны. А тут сразу чуть ли не сотня гражданских! Какое уж тут соблюдение режима секретности! А спросят с кого…
Но требовать соблюдения каких-либо особых правил с подавленных горем людей особисты не решились. Да и сами гражданские все понимали и старались как можно меньше мешать морякам. Боцманы разместили, как могли, женщин и детей по каютам, слава богу, и тех и других было немного. Ну а остальных — кого куда. Гражданские разместились и притихли. А вот морякам нужно было еще и вахты стоять.
Вместе с другими беженцами из Баренцбурга на подводную лодку «Северсталь» попала и Александра Каширина. Их встреча с Игорем Чайкой была на этот раз вовсе не радостной. Летчик обнял девушку, всмотрелся в ее заплаканные глаза, она тихонько всхлипнула.
— Милая, не нужно плакать… — Игорь и сам понимал, что слова здесь бессильны, но хотел ее хоть как-то поддержать. Он нежно поцеловал ее.
И девушка поняла его, в ее взгляде читались нежность и благодарность. Может быть, именно этих слов ей как раз и не хватало…
— Спасибо тебе, Игорь. Все действительно будет хорошо… — Она слабо улыбнулась.
А тем временем погрузка на оба авианосца уже заканчивалась. Вскоре атомные подводные крейсера отчалили и пошли по Ис-фьорду.
Над ними постоянно висели вертолеты Береговой обороны Норвегии, почти вровень с рубками атомных подводных гигантов проносились «Лайтнинги II». Игорь Чайка все рвался взлететь и «надрать америкосам задницу». Но капитан 1-го ранга Славин категорически запретил полеты.
— У нас приказ — доставить беженцев на материк, и рисковать мы не имеем права!
