Здесь же была и Карина. Когда окончилась официальная часть, прозвучали рапорты командиров подлодок о готовности к бою и походу, когда отгремели по сходням и палубам субмарин начищенные матросские ботинки и были задраены люки, девушка тихонько подошла к Юрию, обняла его и уткнулась в грудь. Офицер обнял ее и нежно поцеловал.
– Все будет хорошо, Кариночка.
– Возвращайся, пожалуйста, – прошептала Карина и протянула ему маленький золотой крестик. – Это тебе, он будет хранить тебя от опасностей.
Юрий поцеловал крестик, перекрестился и осторожно надел его на шею.
– Спасибо, любимая, мы обязательно вернемся.
Их поцелуй, казалось, будет длиться целую вечность.
Капитан-лейтенант Юрий Бессмертный взошел на
ходовой мостик «Севастополя».
– Сходни убрать! Отдать носовой, отдать кормовой. Машинное отделение – малый вперед!
Все четыре субмарины начали свой трудный и опасный поход.
* * *
Командир подлодки заглянул в первый торпедный отсек и увидел там матросов, что-то увлеченно выводящих краской на герметичных капсулах совершенно секретных ракет 3М54Э.
– Что за неуставное творчество, да еще и на совсекретном «изделии»?! Сейчас отправлю вас на вахту в четвертый «бис» отсек – будете потом свои детородные органы дудочкой, как факиры змей, поднимать!
Отсек 4-бис на подводной лодке «Севастополь» был страшилкой. После активации радиоизотопного генератора моряки очень боялись за свое «мужское здоровье», хотя многослойная защита полностью блокировала альфа-, бета-, гамма-излучения и потоки нейтронов. А изотопная топливная смесь была, по сути, впаяна в специальную массивную металлокерамическую капсулу. Но «страшилка» об отсеке 4-бис оказалась весьма действенным средством поддержания дисциплины.
– Виноваты, товарищ командир! – вытянулись по стойке «смирно» матросы.
– Так, а что тут написано? – склонился над герметичной капсулой капитан-лейтенант. – «Привет от героических защитников Севастополя»… И в чем тут подтекст? Я же вас, охальников, знаю – вы просто так лозунги писать не будете. Так в чем же дело?
Матросы посмотрели на скептически улыбающегося командира и переглянулись.
– Так это… – решился старшина второй статьи. – Анекдот такой есть. Попадает, значит, матрос в медсанчасть, ему «торпеду» оторвало. Один огрызок торчит, а там татуировка: «.. ля». Ну, медсестричке молоденькой интересно стало, она моряку и говорит: «Да вы не волнуйтесь, наши пластические хирурги еще лучше прежнего сделают! А что там написано было «Оля» или «Юля»? «Барышня, – отвечает ей моряк, там было написано: «Привет от героических защитников Севастополя»!
Юрий Бессмертный целую секунду пытался сдержаться, а потом все же расхохотался, утирая невольно выступившие слезы. Матросы тоже заулыбались, видя, что командир сменил гнев на милость.
– Ну, е!.. Ну, паразиты!.. Объявляю вам благодарность – за патриотизм! А капсула ведь и так при старте сбрасывается. Только не вздумайте раскурочить пусковую капсулу, и накарябать это на самой ракете – будете мне отрабатывать выход через торпедный аппарат в масках, ластах и с кислородной подушкой!
Все еще посмеиваясь, капитан-лейтенант вышел из отсека. Людям сейчас нужно было хоть немного расслабиться, сбросить хоть на миг ужасное нервное напряжение.
* * *
Этот поход стал настоящим экзаменом, испытанием для всего экипажа подводной лодки Черноморского флота «Севастополь», и в особенности – для офицеров.
Выход в море крупных подводных сил Черноморского флота России был вполне ожидаемым. Турецкие адмиралы и их американские «наставники» так и рассчитывали, что русские, едва узнав о передислокации «Айовы», бросят на ее поиск и слежение все наличные силы.
Пока более шумная подлодка «Георгий Победоносец» проекта-б41М отвлекала на себя силы ПЛО[37] турок и американцев, малошумная «Алросса»-«Варшавянка» вела слежение за подводными лодками турецкого ВМФ. Несмотря на свою малошумность, она все-таки была обнаружена и начала выполнять маневры
отрыва от преследования. Американские и турецкие моряки и летчики, которые то обнаруживали призрачную «Черную дыру», то снова теряли гидроакустический контакт с ней, и не подозревали, что все это – тоже изощренная игра, второй уровень операции прикрытия.
Маскируясь шумами немногочисленных сейчас гражданских судов, в глубине кралась подводная лодка Черноморского флота «Севастополь». Офицеры круглые сутки не покидали Центральный пост, пока субмарина на самом малом ходу кралась, буквально царапая килем дно.
Ужасно хотелось спать, не помогали даже выданные «доком» специальные тонизирующие таблетки, но Юрий Бессмертный усилием воли переборол это желание и направился в Центральный пост. Здесь среди мерцания экранов боевых компьютеров и корабельных мнемосхем, россыпи циферблатов и зеленоватого свечения нервных ломаных линий осциллографов несли боевую вахту офицеры подводной лодки «Севастополь».
Когда командир подлодки задраил за собой тяжелую крышку люка, все офицеры встали по стойке «смирно».
– Командир в Центральном посту! – скомандовал штурман капитан 3-го ранга Олег Емельяненко.
– Вольно. Что нового, Олег Викторович?
– Лейтенант Зайчик засек шумы винтов крупнотоннажного судна, следующего в окружении кораблей более легкого класса. Но это оказалась ложная ударная группа – как выяснилось после довольно длительного наблюдения, акустическая картина, хоть и очень близка к заданному эталону, но в ней все есть существенные отличия. Да и, кроме того, часть шумов легких кораблей были всего лишь создаваемой акустическими ловушками завесой.
Плохая новость и от БЧ-4, до сих пор не могут установить связь со спутниковой группировкой разведки и целеуказания «Волхв». Американские военные хакеры постоянно ведут атаки на наши защищенные линии передачи данных. И – небезуспешно.
– Ясно. Время мы все же упустили…
– Так, точно, товарищ командир. Но посмотрите вот на эти расчеты. – Штурман Олег Емельяненко протянул Юрию Бессмертному исчерканный лист бумаги, испещренный расчетами и пометками.
Капитан-лейтенант нахмурился, вникая в почти мистическое кружево цифр. Постепенно строчки расчетов сложились в его сознании в целостную картину. В том положении, в котором находился сейчас «Севастополь», приходилось больше полагаться не на системы обнаружения, пусть даже и пассивные не выдающие подлодку с головой, а на эти самые головы, очень умные головы офицеров. Вся эта охота была гигантской шахматной партией гроссмейстеров на расчерченной оперативными квадратами карте Черного моря. И ценой этой шахматной партии были жизни тысяч людей. Расчеты, скрупулезные и убийственно четкие, свившие воедино в тугой узел бритвенно-острую логику и неподдающуюся той же логической упорядоченности интуицию, основанную на реальном боевом опыте.
