«Княжие потьмушники» — инструмент. Отточенный десятилетиями междоусобной войны именно против суздальских, против Юрьевичей.
Предсмертная исповедь Улиты (Софьи) Кучковны — отличная начинка смертельного удара. Неважно — была ли она, неважно — что она сказала. Важно, что «кучковичи» и «яссы» поверили, что Боголюбский узнает.
«Поверили» — потому что сами знали правду?
Боголюбский — быстр, жесток, «грозен». Но не самодур, не псих. Ложные поклёпы и наветы он прекрасно распознаёт — у него огромный личный судебно-розыскной опыт. Ему лично — этот вид деятельности интересен.
Если он достоверно узнает… Узнает о постельных изменах обеих своих жён. Он — ответит. Как и положено отвечать славному русскому князю в подобных ситуациях — смертью всех сопричастных.
Но у них есть гарантии. Не просто княжеские — уровня «Святополка Окаянного». Двойные: от «драгоценности Земли Русской» и от «законного наследника».
Эти люди пошли на убийство, стремясь, в первую очередь, не к приобретению. Но — спасая свои жизни и имущество. Ибо их соучастие в действиях двух женщин в рамках особенностей феодализма — карается смертью. А, в рамках личных биологических особенностей Боголюбского, «бездействие» женщин — «лишало всего». «Лишало» — их всех. Каменный мешок монастырской кельи — для женщин, опала, нищета, безвестность, «выкидывание на обочину» — для их близких.
Выбора у них не было. «Не мы таки — жизнь така».
«И так, упившись вином, взошли они на крыльцо…».
Последствия… Национальная катастрофа.
Две. Вторая — нашествие Батыя. Первая… потеря темпа.
«Святая Русь» вновь вошла в цикл «крамол и раздоров». Это наше, исконно-посконное, безусловно благородное — без князей не делается — занятие, осложняемое периодически иностранной интервенцией то с Запада, то с Юга, поглощало основные национальные ресурсы. Продвижение русских князей — полоцких по Западной Двине, владимирских — по Волге, черниговских — по Дону, началось с задержкой на десятилетия, не было поддержано достаточными силами.
И поздно, и медленно. Не сумели эффективно применить существующие ресурсы, не успели втянуть под своё управление ресурсы новые. «Святая Русь» не имела сил противостоять монголо-татарскому нашествию. Отчего и погибла. Три восточно-славянских народа — результат этой гибели. Есть и другие, не меньшего масштаба последствия убийства Андрея Боголюбского.
Можно сделать предположения: чтобы было бы если бы…
Ослабление «пути из варяг в греки» в археологии видно невооружённым путём. Причина внешняя: Святая Земля. Государства крестоносцев перенаправили трафик напрямую из Палестины в Италию. Ломбардия, Прованс, Южная Германия — богатеют. А Константинополь теряет статус «столицы мира». Следом падают обороты на русском, черноморо-балтийском пути. Слабнет «спинной хребет» «Святой Руси».
Можно с точностью до часа сказать — когда византийцы допустили ошибку. Конкретного грека конкретно обманули конкретным вечером. И империя утратила контроль. Сейчас, при Комниных, идёт, довольно медленно, дорого, мучительно возврат Леванта под власть Империи. Но… не успеют.
А вот второй путь «из варяг в хазары» — укрепляется. Товарно-денежные потоки и население всё более перемещаются к востоку. Там строятся новые города, там приобретаются новые земли. Поднепровье… не то, чтобы пустеет, но теряет свой статус центра Русских земель. Богатого, сильного, процветающего. Единственного.
Андрей был, пожалуй, первым, кто не просто, подобно Вячку Туровскому, ощутил опасность и враждебность боярского олигархического Киева для любой сильной власти, но и создал альтернативу — Залесье, Владимир.
Взамен бесконечных склок аристократических родов Киева и Новгорода с их микро-политическими играми, с манипулированием народными массами и судебными решениями, была предложена новая модель общественного устройства — абсолютная монархия.
Только зародыш. Но уже — без уделов. С единым правовым и правоприменительным полем. С ограничением прав, с подсудностью аристократии.
Если бы Боголюбского не убили… Мономах, его дед, дожил до 74 лет. Долгорукого отравили — ничего сказать о естественной продолжительности жизни нельзя. Андрей мог прожить ещё лет 10. Его Владимир-на-Клязьме бы стал общепризнанной столицей «Святой Руси». Страна стала бы другой.
Как говаривал Геббельс: «Дайте нам 7 лет, и у нас будет новая германская нация». Новая нация… вряд ли. А вот новый истеблишмент…
Решения, которые Александр Невский был вынужден продавливать в бесконечных спорах, сварах, оставляя часть своих сил в резерве на случай «удара в спину», выжигая глаза своим политическим противникам, убивая кучу времени и сил на увещевания… Все эти взбрыки были бы уже в прошлом, давно забыты. Страна была бы… более мобилизационно готова.
И дело не в собственно военной мощи: Русь не могла победить Батыя. Сил для этого недостаточно. Хлебопашенная восьмимиллионная Русь, даже будучи единой, могла противостоять четырёхсоттысячной кочевой орде. Которая выставляла бы 60–80 тысяч войска.
А у Батыя было вдвое.
Но Батыю и не нужна была Русь! Это так, «по дороге прилипло». Чингизиды шли в «Великий Западный поход». По завету великого Темуджина!
Батый ведёт активную дипломатическую переписку с королём мадьяр, с германским императором. Его интересы — там. В Паннонии, в Баварии, в Провансе. Там, куда доходили предшественники — гунны, авары. Там, где можно жить. «Жить» означает — пасти тысячные табуны коней.
Вторая безусловная задача монгол — долг крови. Кыпчаки и булгары должны быть вырезаны. На них — кровь соплеменников. Это — не обсуждается, это ощущается душой каждого.
А всё остальное… Грабёж, добыча… Где-то здесь, где-то там… Ну, это ж естественно. Все так делают! Везде. Где нет риска нарваться на ответку.
Не зря летопись, в качестве причины первого похода Батыя на Русь, разорения Рязани, приводит страсть тёмника Бурундая — даже не чингизида — к рязанской княгине. Которую он даже не видел.
Это не «священный долг», не «воля богов», не «глас народа». Лихому кавалерийскому генералу надоело трахать свою шелудивую кобылу, и он полез на русскую княгиню… гы-гы-гы… Экая мелочь мелкая…
Будь Русь единой, имей хоть в четверть от монгольского войска «под одной шапкой» — монголы прошли бы мимо. Как бежали столетиями раньше мимо Киева — угры.
«Если бы да кабы, да во рту росли грибы… То был бы это не рот, а настоящий огород» — русская народная мудрость. Не про историю, а… так, вообще. Про сослагательное наклонение.
