— Будет и приказ, — встаёт наш гость со своего места. — Распорядитесь, чтобы меня отвезли в штадив.
Провожая взглядом удалявшуюся повозку, старший лейтенант, не поворачивая головы, спрашивает у меня: "Ну, а ты что по этому поводу думаешь?"
— Чует моё сердце, что попрут нас эти сараи раскапывать.
— Могут... Ты, вот что, посмотри, что нам из снаряжения не хватает, авось, под такое дело и выбьем что-нибудь.
Чего у нас не хватает?
Да, мать его за ногу — всего! Если я тот список сейчас составлять стану... до утра, пожалуй, что и не усну.
Но долго рассиживаться не вышло, да и писанина в этот раз как-то отошла на второй план.
Бухнула о стену распахнутая дверь.
— В ружьё!
И понеслось!
Немцы, ударив на стыке полков, пробили брешь в нашей обороне и их танки, при поддержке пехоты, устремились к нам в тыл. В таком разе дёргают всё, что только под руку подвернётся. Подвернулись мы...
— Старшина! Твои позиции здесь! — махнул рукой Горячев, указывая на невысокий пригорочек. — Задача — окопаться и держать оборону. Основная цель — пехота, надо отсечь её от танков!
Мог бы и не повторять, такие вещи у всех прочно в голову вбиты. Но, я командира понимаю. Если уж и нас в цепь положили — совсем, стало быть, ситуация хреновая. А справа уже машут лопатами, зарываясь в землю, штабные деятели — телефонисты и писари. Выходит это у них не очень, должных навыков нет.
— Пал Николаич, — поворачиваюсь я к Никонову. — А не подпихнёшь ты это воинство в нужном направлении? Пусть вон там позицию оборудуют. Заодно и нам фланг прикроют.
Ефрейтор степенно разглаживает усы.
— И то дело, — важно кивает он. — В самый раз они там будут. Организуем!
Всё, теперь я за это спокоен. Раз Николаич за дело взялся — они у него там окоп для стрельбы с коня стоя отроют мигом!
— Рогов!
— Я, командир!
— Пулемёт в зубы — и к тому холмику! Чтоб две позиции там были в кратчайший срок!
— Сделаем! — и пяток бойцов понеслись в нужном направлении.
Распределив остальных, берусь за лопату и сам. Мне персональный окоп по должности не полагается. Нет, если я его сам выкопаю... тогда, пожалуй, что и будет.
Прошёл час.
Наши позиции понемногу приходили в какое-то осмысленное состояние. Во всяком случае, на хаотическую мешанину ямок они уже походили не так сильно. Наметились линии траншей, появились уже и пулемётные гнёзда. Откуда-то сзади вывернулась упряжка с сорокапяткой — совсем хорошо! Мрачные артиллеристы, скинув гимнастёрки, усердно заработали лопатами, оборудуя огневую. Оторвавшись от копания, посылаю им в помощь троих своих бойцов — пушка нам необходима, как воздух! Иных противотанковых средств у нас нет. Так что беречь сорокапятку нужно всеми силами.
В окоп спрыгивает ротный.
— Ну, как?
— Работаем... я штабных чуток подпихнул в нужную сторону.
— Видел! Правильно сделал! Так-то к ним только сейчас командира прислали — связист! Из него вояка — как с меня портной! Он тяжелее телефонной трубки ничего, отродясь, в руках не держал!
Не любит наш ротный командира связистов, тот пресекает его общение со своими подчинёнными. Жёстко и без сантиментов — блюдёт порядок в своем... х-м-м... курятнике. У него ведь там целое отделение симпатичных девчушек... Впрочем, моё предпочтение отдано медикам.
Спрыгиваю в окоп и примеряюсь. Вроде бы, норма... От холодной земли идёт пар, и я поспешно выбираюсь назад. Пробежавшись вдоль своих бойцов, озадачиваю двоих-троих соответствующими указаниями. А то, расслабились чрезвычайно! Себе всё сделали, а соседу помочь?
Время, время!
Оно так и утекает сквозь пальцы! Не хватает его, ох, как не хватает!
Вообще, если вдумчиво посмотреть, непонятки получаются.
Мы, вроде бы, как в наступление собираемся. Немцы, по некоторым прикидкам — тоже. Во всяком разе не сидят на попе ровно, а постоянно нас дёргают. Некоторым образом я даже понимаю того штабного капитана — дальнобойная артиллерия фрицев может нам создать неслабый такой геморрой. У нас тут не шибко глубокие построения, да и резервов тоже не так, чтобы очень до фига. Захреначат вот так с десяток снарядов по району сосредоточения — и хорош! Что может сотворить сорокакилограммовая чушка, свалившаяся сверху, я себе представлял очень даже хорошо...
Самое время сейчас работать разведке. Что у нас, что у немцев. Но вот так — проламывать линию фронта танками? Как я понял, даже и без основательной (какая-то всё же была) артподготовки? Да, даже и теми же самыми дальнобойками? Не похоже это на фрицев, совсем не похоже. Да и ладно бы, если наподдали целой дивизией, это хоть на что-то да походило. А здесь... Ни захватить что-нибудь, ни, тем более, удержать — сил явно для этого недостаточно. Просто рейд? Но, как ехидно мне подсказывает память (точнее — её остатки) здесь так вроде не воевали... это не степи какие-то там, и не пустыни.
Не понимаю я чего-то.
— Старшина! — бежит вдоль окопа посыльный. — Командир приказал — к бою!
Вот так...
Замаскировать окопы мы уже не успеваем, они так и выделяются свеженасыпанными брустверами. Мишень...
— Слушай мою команду! — Выскакиваю наверх. — Оружие к бою! Занять позиции! Всем сесть на дно окопов! Наблюдение ведут по два человека из отделения, они же и стреляют по моему приказу. Всем прочим — сидеть тихо! Ждать моей
команды!
Забегали... защёлкали затворы, и по позициям пронёсся неясный шум. Затихло, только наблюдатели повысовывали головы над окопами.
Ждём...
Но, как оказалось, не слишком долго.
Вдали послышался какой-то лязг... что-то зарычало...
Вот и гости.
Угловатые коробки танков появились как-то сразу, я даже не понял, как это у них получилось.
Один, два, три... семь штук.
Для неполной роты — так и совсем за глаза. А ведь ещё и пехота там есть, просто не может её не быть.
За нашей спиною, через километр всего, раскинулась деревня. Там медики стоят, ещё какие-то части тыловые. И мост. Не Бог весть что, через небольшую речку. Но — мост. Учитывая топкие берега, это весьма важный объект. Рванут его или захватят... не, не удержат. Значит — рванут. И будем таскать грузы обходом, а это лишние два десятка вёрст. Ну, может, и меньше, но всё равно — неприятно. Да и медикам прилетит нехило.
Танки чуть сбавили скорость — заметили окопы? Скорее всего...
А вот и пехота ихняя — почти поравнявшись с железными коробками, притормозили угловатые "Ганомаги". Через борта посыпались фигурки солдат.
