— А знаешь, я не против…
Юрий действительно был не против. Не только Артур был мастером придумывать гениальные планы — за прошедшие четыре дня Саламатин тоже кое — до чего додумался.
…Вскоре Артур ушёл завтракать, а Точило зашёл в почту и набрал адрес своего издателя.
Сергей Градский < [email protected][1]>
Здравствуйте, Игорь Аркадьевич. Работа над новой книгой продвигается неплохо. Хочу сообщить Вам, что в ближайшие дни я буду в Москве и смогу встретиться с Вами для обсуждения дальнейших перспектив. Да, со мной будет и этот странный человек, о котором я писал вам в прошлый раз.
С уважением,
Сергей Градский
Игорь Аркадьевич Укради — Пиво <>
Я очень рад. Думаю, что ваша книга действительно выйдет стоящей (ха — ха, каламбур). О времени встречи договоримся особо.
Игорь Аркадьевич Укради — Пиво
Да, вот ещё кое — что новенькое. Случай с вашим подопытным (как бишь его? Артуром?) заинтересовал моего знакомого, начинающего психиатра Петра Кипарисова. Он тоже хотел бы встретиться и с ним, и с вами. Думаю, вы будете рады этому знакомству. Человек он очень дельный.
Сообщите мне, когда прилетите.
Тем же вечером Юрий — не без труда — подыскал себе и Артуру самые дешёвые билеты в плацкартный вагон поезда, следующего из Иркутска; место его назначения Точило решил от до поры до времени от Саламатина тщательно скрывать, ибо это был Минск.
На следующий день Юрий и Артур отправились в магазин и накупили на дорогу еды — пирожков, чипсов и прочей нездоровой, но сытной пищи, той, какую обычно берут с собой железнодорожные путешественники. Саламатин долго торчал у витрины, на которой были выставлены ножи, каски, топоры и прочее снаряжение искателей приключений; но бюджет Юрия не позволял приобрести ни одну из этих столь нужных вещей.
Домой вернулись к вечеру; Артур, посидев за ноутбуком, завалился спать, а Юрий, уединившись на кухне, стал обдумывать одну весьма существенную проблему.
Дело в том, что, как он выяснил, у Саламатина не было при себе паспорта. Не было его, судя по всему, и вообще; по крайней мере, в ответ на все попытки как — то прояснить этот вопрос он начинал нести несусветный бред про Белоруссию, всеобщую компьютеризацию и электронные документы. Вытянуть из него хоть какую — нибудь информацию о реальном положении вещей не представлялось возможным — да и что, собственно, взять с сумасшедшего; Юрий вообще не без оснований подозревал, что его необычный знакомый улизнул из психдиспансера.
Но, один раз решившись связать — хотя бы даже и только на время работы над новой книгой — свою жизнь с этим асоциальным элементом, Точило своего решения менять не собирался.
Правда, он так ничего и не надумал; в голову приходили лишь явно неподходящие варианты с поддельным паспортом, провозом Артура в чемодане и с попыткой выдать его за малолетнего ребёнка. В конце концов Точило справедливо рассудил, что утро вечера мудрёнее, что проблему будет легче решить на месте, и, закусив хлебом с солью, отправился спать.
…А утром оба наших героя отправились на вокзал. Со скрипом закрылась тяжёлая дверь квартиры, три раза повернулся ключ в замочной скважине, прогрохотал по шахте лифт — и писатель вместе с попаданцем вышли из дома.
Юрий выглядел довольно живописно — он облачился в серые походные штаны и древнюю сине — белую олимпийку, поверх которых напялил ядовито — зелёную куртку; за спиной у него болтался большой бесформенный рюкзак, а в руках он нёс чемоданчик, заключающий в себе важнейшее орудие труда и развлечения, приносящее деньги и убивающее время — свой ноутбук.
Артур был снова в своём синем пиджаке, постиранном и выглаженном; на голову он надел откопанную где — то в комоде у Точилы жёлтую соломенную шляпу. Себе на грудь Саламатин приколол бумажную ленточку, лично превращённую им при помощи шариковых ручек из грязно — серой в красно — бело — синюю; цвета эти, по мысли Артура, должны были напоминать о мощи и славе великой Российской Федерации. На плече у потенциального спасителя Отечества висела чёрная сумка, милостиво уступленная Юрием; в ней хранились бельё, несколько конфет и втихую утащенные с кухни нож и топорик.
…Наши герои пошли через двор, мимо скамейки, на которой сидели и разговаривали две соседских старушки.
— О, — одна из них даже привстала, — смотри — ка, Наталья Алексеевна, этот пошёл!
— Куда собрались, Артур Иванович? — вежливо спросила Наталья Алексеевна.
— Мы уезжаем, — Юрий сразу почувствовал неладное, — в Москву.
— Ну и ну! — старушка посмотрела на Артура с ещё большим уважением.
— Видать, работы — то вам много предстоит, — сказала другая.
— Конечно! — согласился Артур, — нас ждут великие дела.
— А белорусский — то сыр я покупать перестала, — вспомнила Наталья, — и масло ихнее тоже больше не беру. Да я и всем знакомым своим сказала, чтоб не брали.
— Правильно, правильно! — похвалил Саламатин.
— Да прекратите уже всю эту чушь, — толкнул его в бок Точило, — идём.
— А ты — то постыдился бы, — заметила на это одна из бабушек, — великий человек у тебя гостит, а ты у него уму — разуму так и не научился. Дальше собственного носа не видишь, не понимаешь, что в мире происходит.
— Да, — подхватила вторая, — что с него взять, шалопай, ветер в голове… ну ничего, вот придут белорусы, тогда…
Юрий не стал слушать дальше; он осторожно, но твёрдо взял Саламатина за локоть и пошёл прочь, увлекая его за собой.
— А вот стиральный порошок подорожал, — Наталья, посмотрев вслед Артуру и Юрию, снова заговорила со своей знакомой, — как ты думаешь, тоже белорусы гадят?
— Они, они, кто же ещё… вот и пенсию урезают… скоро, ой, скоро уже начнётся…
…Рядом с вокзалом было, как всегда, шумно. Потоки людей вливались в массивное зелёное здание, распадались на ручейки и растекались по этажам, платформам, перронам и переходам.
Здесь, на этом тесном пространстве между путями и привокзальной площадью, встречались и странники ожидающие, и грядущие, и вновь пришедшие, преисполненные желанием поскорее вырваться с вокзала и закончить своё путешествие в тёплой, нешатающейся постели.
К великой радости Артура, внешне вокзал был точно таким же как и в будущем; только отделка изнутри была совершено другой. Все стены были оккупированы мелкими киосками с неоправданно высокими ценами и низким качеством товара. Но Артура это не смутило. Он тщательно осматривал прилавки с товарами, прижимаясь лицом к грязному стеклу.
…Раздались гудки. Вдали появился свистящий и пыхтящий, похожий на старого гиппопотама, локомотив; он приближался всё ближе и ближе, увлекая за собой вереницу синих вагонов.
Вот что — то засвистело и заскрипело; колёса прекратили вертеться и с визгом впились в рельсы. Поезд замер на месте. Ещё через пару минут открылись двери вагонов, и на перрон спустились проводники и проводницы в тёмно — синей белорусской униформе.
…Молодой проводник Иващенко, студент — заочник из Гомеля, переминался с ноги на ногу перед своим вагоном, постукивая пальцами по его синей обшивке, холодной и сырой. Насидевшись в душном купе, он жадно вдыхал пропахший дождём, жареными пирожками и мазутом вокзальный воздух и, позёвывая — ночью, благодаря замечательным рабочим качествам напарника, поспать толком не пришлось — поджидал своих пассажиров.
Вскоре внимание проводника привлекли двое, явно направляющиеся к его вагону.
Один из них, высокий, черноволосый, в пиджаке и шляпе — канотье — проще говоря, Артур Саламатин, размахивал руками и строил полные пафоса рожи, что — то внушая своему спутнику; второй, пониже ростом и в куртке, то есть — какая неожиданность! — Юрий Точило, — рассеяно слушал первого, время от времени делая не слишком успешные попытки унять его пыл.
— О да, Юрий, я не сержусь на тебя за то, что ты купил билеты на белорусский поезд! — говорил Артур, — я не сержусь! — повторил он, пытаясь изобразить лицом и голосом истинное, высокое благородство, — потомки поймут нас и простят. Это мелкое предательство будет искуплено моими будущими великими свершениями. Отсюда, с этого перрона, мы начнём великий путь к возрождению России.
— Конечно, — согласился Юрий.
— Представляешь, как опишут это будущие историки? Книга, посвящённая Спасению России, обязательно начнётся как — то так: «Никто не мог и подумать в тот знаменательный день, что двое простых путешественников суть великий спаситель Родины, посланный самим Провидением из будущего на помощь своим предкам, и его верный»… — но тут Артур и Юрий поравнялись с проводником.
