- И всё-таки, голая сила порою сводит на нет любые хитрости.
Кларк фыркнул:
- Естественно, в прямом столкновении королевский ранг в клочья разорвёт защиту эксперта, как бы тот ни извращался. Но это – естественно, иначе в рангах не было бы никакого смысла. – Учёный перевёл взгляд на меня. – Вот, скажем, Золан – талант, гений среди детей своего возраста. Ему и многие взрослые маги уже не могут ничего противопоставить, ни по силе, ни по умению. В одиночку он, естественно, не справится даже со слабым экспертом, а король и вовсе его испепелит щелчком пальцев… Но знаешь, что общего у меня, тебя, мальчика и, скажем, вот этого пьяного тела?
- Любого из нас можно убить, словно обычного человека… - Тихо ответил Дигон, тоскливо глядящий на свою флягу. – Цена смерти – одна ошибка.
- Да. Всего лишь малейшая оплошность, а осколок каменной шрапнели уже перебил тебе шею. Не успел скомпенсировать импульс взрыва – и тебя просто переломало, превратило в фарш…
- Давайте без подробностей, о`кей? – Отец поочерёдно посмотрел на обоих магов, весьма далеко ушедших в своих рассуждениях. А ведь интересно же! – Хвастаться известными вам способами умереть можно где угодно, а не только здесь, в месте, куда люди приходят отдыхать.
- И правда. Прошу нас извинить…
Я инстинктивно посмотрел на небо, опасаясь увидеть его падение. Но – нет, всё было в порядке, хоть Дигон и извинился без какого-либо принуждения. Чудеса!
Чпок!
- Малец, этого забрось туда же. Очередной пьяный вдрызг...
Часть III.
Выбрался из горячей воды я в приподнятом настроении. Во-первых, я как следует отмок, прогрелся и расслабился. Во-вторых, мне удалось послушать разговоры сильных практикующих магов. Не стариков за пятьдесят, всё ещё сидящих со своим рангом эксперта, а молодых и амбициозных людей, чьи достижения не могут не вызвать уважение. Согласитесь, есть разница – в двадцать-двадцать пять лет достичь ранга эксперта, будучи человеком, и добиться того же, но к пятидесяти годам. Возможно, у молодых меньше опыта, но не таланта. Плюс различный подход, как у Дигона и Кларка. Один, сразу видно, боец до мозга костей. Второй – учёный, не гонящийся за личной силой и, вроде как, не достигший экспертного ранга. Но почему-то они оба в моих глазах выглядят одинаково опасными. Яркий, мощный и прущий напролом красноволосый монстр, и в противовес ему неприметный, но стремительный, ядовитый и смертельно опасный учёный…
Впрочем, они – всего лишь временные мои спутники, чей путь, вполне вероятно, лежит куда-то помимо Рилана.
- Хэй, Кон. Отдыхаешь?
- Ага. Запустил группу – и лежишь, ждёшь. Отлучаться никуда нельзя, так что, да. – Мужчина лежал на спине и лениво покачивал ногой. Рядом, в траве, валялся весьма приметный бурдюк, но там точно не было алкоголя. Кон принципиально не пил во время работы и в дороге, а мы мало того, что находились в пути, так ещё и его должность не подразумевала выходных. - Отдыхаю. Ваша группа уже всё?
- Мы – да, следом выйдут девушки, и можно пускать следующих. Спасибо за помощь.
Без его содействия я вряд ли сумел бы попасть в первую группу, а так – списки составлял Кон…
- Не за что благодарить. Ничего интересного не слышно?
- Так, обсуждали кое-какие аспекты магии, отстреливали тех, кто пытался подглядывать… - Я чуть повёл пальцем и создал себе чистое каменное ложе, на котором тут же устроился. Прохладно, но ладно. – Или тебя что-то конкретное интересует?
- Никто не опоздал? Я ещё могу включить их в списки.
- Нет-нет. – Я покачал головой. Спать хочется… - Из нашей половины были все. Про девушек ничего не скажу.
- Вот и ладненько. Знаешь…
- Золан! Защиту…!
Крик одного из выскочивших на поляну крестоносцев резанул по ушам совершенно неожиданно, и я, словно какой-то идиот, попытался утопить себя в камне, но осознал, что магия как-то резко перестала меня слушаться. Холодный пот, выступивший на спине, ознаменовал приближение проблем таких размеров, что пушному зверьку и не снилось. Я чуть довернул голову – и успел заметить, как Кон с совершенно безмятежным лицом взмахивает рукой, и служители церкви падают на землю. У каждого – по кинжалу в глазу и груди. А ведь я знал их лично… Они учили меня! Знали, кто я, но принимали за друга…!
- Ко-о-он…!
Крылья разрывают одежду, но магия оттого не начинает течь легче. Всё случилось совсем наоборот, ибо ноги мои подкосились, и я завалился на землю, словно в стельку пьяный алкоголик. Мысли текли всё более вяло, но слова Кона я различить сумел.
- … прости, Зол. Я ведь не кровавый маньяк. Твои родные не пострадают, а остальные… просто смирись. И спасибо за помощь.
Обессиленный, я мог только сверлить взглядом спину удаляющегося предателя, да еле-еле шевелить конечностями. Поддавшись взявшей начало в душе волне ярости, я начал загребать руками землю, подталкивать себя ногами – и ползти в сторону нашего лагеря. Каждое движение отдавалось в теле не болью, но сильнейшим желанием всё бросить, прекратить сопротивляться. В какой-то момент я практически сдался, но мимо, едва не падая, прошёл Дигон, и, воодушевившись его примером, я начал помогать себе ещё и крыльями. Но даже так моя скорость оставалась невероятно низкой. Само понятие времени смазалось в плывущем сознании, и я не мог сказать, сколько полз. Окружающие звуки смешивались в неразборчивую кашу, то и дело разбавляемую вполне отчётливым грохотом идущего сражения. Я, отец, мама, Дигон, Кларк, Валерия, Залия – все оказались на источниках в первой группе, и, скорее всего, именно нас казавшийся таким безобидным и дружелюбным к кому угодно Кон отравил, решив оставить в живых. Привязался ли он к нам, или просто безопасно вывел из игры всех тех, кого посчитал опасными – неважно. Его целью может быть только артефакт – наследие учителя. Наследие, которое защищают Кёльн, Силк и остальные служители великой церкви. Они сильны, но не всесильны…
Мана в моём теле, казалось, застыла, сделав невозможным ни применение заклинаний, ни использование физического усиления. И это чувство, чувство полной беспомощности, вызывало во мне жгучую ярость, требующую выхода.
И я полз, срывая злость за почве, разрываемой сводимыми судорогой пальцами. Минуты, часы, дни, года… Не яд, но наркотик вызвал такие глюки, одного вида которых хватило бы, чтобы нормальный человек даже не пытался бы шевелиться. Ведь именно движение обостряло приход, который можно было переждать, просто ничего не делая.
Я понимал, что ничего не изменю, но всё равно полз. Полз, чтобы успеть к самой развязке первого и последнего акта представления, в котором все, от детей до взрослых, от простых людей до магов, стали невольными актёрами.
Два размытых силуэта сражались, на огромных скоростях носясь по лагерю, в котором ныне царила паника и распространялся хаос. Меж поваленных и разбитых телег вели своё, отдельное сражение крестоносцы и маги церкви, схватившиеся, - несложно догадаться, - с демонами. Их было больше, чем тогда, и сейчас они действовали совершенно иначе. Каждый мечник, каждый маг стал частью идеальной военной машины, взявшей лагерь в кольцо и медленно, но верно перемалывающей отчаянно сопротивляющихся церковников. Те умирали, но не выказывали и капли страха. Отчаянно, словно загнанные в тупик звери, они бросались на многочисленных врагов. Счёт был не в пользу крестоносцев, и поделать с этим ничего было нельзя…
Мне оставалось только лежать в траве и смотреть на то, как гибнут не друзья, но товарищи, с которыми, несмотря на небольшой срок, успел сблизиться.
А ведь это я, такой непринуждённый и доверчивый, помог Кону втереться в доверие к главе каравана. Не намеренно, но Кёльн постоянно давал мне какие-то мелкие задания, и на одном из них я познакомился с любимцем детей, заводилой и мастером на все руки – Коном. Такой человек просто не мог вызвать подозрений, и он не вызвал, блестяще исполнив свой план. Болтался вокруг меня и медленно заставлял окружающих привыкнуть к его присутствию. Не кровавый маньяк – но психолог из него отменный.
