И планировал разгром Красной Армии…
Читая 'План поражения', разработанный Тухачевским (сто шестьдесят девять, исписанных аккуратным почерком, листов), и осмысливая все мероприятия, задуманные и во многом уже реализованные этим подонком (например, передачу немцам через Уборевича 'Мобилизационного плана развертывания РККА'), Мехлис ужасался при мысли о том, что могло произойти, если бы заговор увенчался успехом.
А, ведь, он едва им не увенчался!
И речь шла не о гибели сталинского руководства партии и его, Мехлиса, в том числе. Лев Мехлис был абсолютно бесстрашным человеком и смерти не боялся. Вообще. И не о гибели огромного количества советских людей. Бойцов и командиров Красной Армии и мирного населения. Что неизбежно должно было произойти. Потому что заговор предусматривал военное поражение СССР в ходе войны с фашистской Германией и милитаристской Японией.
Речь шла о гибели Советского Союза! О гибели России! Которую эти предатели собирались расчленить на части. Чтобы потом расплатиться ими (Украиной, Кавказом и Дальним Востоком) со своими забугорными хозяевами…
Возглавив ГлавПУР РККА, Мехлис принялся выкорчевывать заразу в Красной Армии. Также беспощадно, как до этого выкорчевывал разгильдяев, бюрократов, казнокрадов и прочих вредителей в аппарате Совнаркома и Наркомате рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, в секретариате ЦК ВКП(б), в 'Правде', 'Известиях' и в других газетах. Только сейчас вылавливал предателей, шпионов и диверсантов.
По его приказу Особый отдел ГУГБ НКВД немедленно занялся проверкой всех политработников. Без исключения! Но в первую очередь тех, кто носил нерусские фамилии – евреев, немцев, поляков и прибалтов. Опыт подсказывал, что именно они являются питательной средой для заговора. Не говоря уже о том, что на многих из них уже имелись обличительные материалы.
К сожалению, в рядах НКВД скрытых врагов оказалось не меньше, чем в РККА. Эти оборотни в синих фуражках с малиновыми околышами не замедлили воспользоваться ситуацией, чтобы уничтожить как можно больше честных командиров. И прежде чем их удалось вывести на чистую воду, успели погубить множество невинных людей.
К счастью, товарищ Сталин сумел вовремя разглядеть измену. Справедливость была восстановлена. И благодаря усилиям нового руководства наркомата внутренних дел, все невиновные были освобождены и возвращены в армию. Те, кто уцелел…
Прилетев в Мурманск, Мехлис сразу же предупредил Жукова, что приехал сюда не как проверяющий. Что его должность здесь называется 'член Военного совета Северного фронта'. И что его должность заместителя наркома обороны – начальника Главного политуправления РККА к должности члена Военного совета фронта отношения не имеет. Но при необходимости может быть и обязательно будет использована для ускорения решения вопросов снабжения и комплектования войск фронта в Москве.
Жуков, полностью удовлетворенный этим заявлением, кивнул и немедленно ввел члена Военного совета в курс дел. Которые были оч-чень не простыми. И требовали полной самоотдачи от штабных работников всех уровней.
В Мурманск, Кандалакшу и Архангельск один за другим прибывали эшелоны с соединениями. Которые надо было приводить в порядок после долгой дороги, проверять обеспечение всеми видами довольствия, и, в первую очередь, вещевым (потому что – Север!), доукомплектовывать личным и конским составом, вооружением и боевой техникой. А при необходимости и переформировывать. На месте сколачивая дивизии и бригады из того, что прибывало.
Никогда еще сюда не перебрасывалось такое огромное количество войск! Октябрьская, Кировская и Северная железные дороги работали с огромной перегрузкой. Едва справляясь с грузовыми потоками. И требовали постоянного контроля…
Лев Захарович был доволен. Как всегда, когда товарищ Сталин ставил перед ним ответственную задачу. Непосильную для обычного человека. Но не для большевика!
Появление начальника ГлавПУРа придало новый импульс всем мероприятиям, направленным на подготовку наступления. Жуков, уделявший этому вопросу особое внимание (сказывался опыт подготовки Халхин-Гольской, Хайларской, Порт-Артурской, Бэйпинской, Сюйчжоуской и Уханьской наступательных операций), и сам никому дремать не давал. Однако товарищ Мехлис, вне всякого сомнения, его превзошел. И не только благодаря своей удивительной работоспособности. Немаловажную роль играло огромное психологическое (почти магическое!) воздействие его имени на интендантов всех рангов. У которых сразу открылось второе дыхание…
Северный флот требовал не меньшего внимания Военного совета фронта.
Командующий флотом флагман второго ранга Дрозд не уповал на отсутствие финских военно-морских сил в Заполярье (тральщик и два катера, сторожевой и лоцманский, базирующиеся на Петсамо, ясное дело, были не в счет). Потому что понимал, что обстановка на североморском театре военных действий в самое ближайшее время может сложиться таким образом, что Норвежский ВМФ из предполагаемого противника превратится в самого, что ни на есть, реального.
Но если бы только это!
Секретная директива наркома ВМФ Кузнецова совершенно однозначно определяла главную задачу Северного флота в предстоящей кампании – защита с моря Главной базы флота в Полярном, а также Мурманска и Архангельска от нападения англо-французской эскадры (в составе одного дредноута, двух тяжелых и шести легких крейсеров, двух авиаматок и шестнадцати эсминцев), а также предотвращение высадки морского десанта (до пятидесяти тысяч человек).
Ничего невозможного. Весной восемнадцатого года Антанта высадила в Мурманске более тридцати тысяч своих солдат и офицеров…
13. Нам нет преград ни в море, ни на суше…
Баренцево море, начало декабря 1939 г.
…К началу боевых действий Северный флот представлял собой внушительную силу и насчитывал более семидесяти вымпелов, в том числе семь эскадренных миноносцев, два минных заградителя, восемнадцать сторожевых кораблей, восемь тральщиков, восемь сторожевых и три торпедных катера, шестнадцать подводных лодок, сетевой заградитель, три плавбазы, четыре ледокола и пять гидрографических судов. Береговая оборона СФ состояла из двух укрепленных районов (Мурманского и Беломорского) и включала в себя семь стационарных береговых батарей калибром от семи до пяти дюймов (в том числе, четыре двух орудийных ста восьмидесяти миллиметровых башенных) и шестнадцать полевых, укомплектованных шести-, пяти-, четырех- и трехдюймовыми орудиями сто четвертого пушечного и сто сорок третьего легкого артиллерийских полков. Управление ПВО флота располагало пятью отдельными зенитными артдивизионами и одной истребительной эскадрильей. ВВС Северного флота насчитывали пятьдесят четыре ближних морских разведчика МБР-2.
