таксист. — Ты его знаешь что ли?
— Предчувствие, — отвечаю я.
Подъехав к вокзалу, мы выходим из машины и подходим к табло с прибытиями и отправлениями, чтобы проверить «свой» поезд, а потом двигаем в ресторан. Садимся за свободный столик неподалёку от Платоныча.
— Прямо перед вами сидит четвёртый член нашей экспедиции. Юрий Платонович.
— Кто такой? — хмурится Георгий Леонидович.
— Прекрасный человек, ответственный и уважаемый в наших краях, к тому же неболтливый. Даниил Григорьевич с ним знаком, он ко мне в госпиталь приезжал. Лучшего спутника нам было бы не найти, уж поверьте. Он сейчас встанет и выйдет из ресторана. Мы тоже скоро пойдём, только в сторону туалета.
— О, вон и наш майор, — хмурится Жора. — Пока не очень хорошо получилось оторваться.
Действительно, майор заглядывает в ресторан и, встретившись с нами взглядами, кивает и исчезает за дверью.
— Это часть плана, — отвечаю я. — Усыпляем бдительность.
Я конечно, не принимаю всерьёз всю эту ахинею и, по большому счёту, мне совершенно плевать, оторвёмся мы или нет от этого вежливого майора. Просто хотелось бы показать царскому сыну, что мы всё делаем чётко, как и обещаем.
— Ну, а что теперь? — усмехается Скударнов. — Прям шпионские игры. Любишь ты это дело, Жорик, да?
Жора злится, потому что понимает, что это намёк на шпионский скандал, в центре которого он едва не оказался не так давно. Я тоже понимаю этот намёк, но виду не подаю. Мне об этом знать никак невозможно, по радио о таком не рассказывают.
— А теперь оставьте чемоданы и идите, будто помыть руки. Но если не заходить в туалет, а пройти прямо и повернуть налево, там будет зелёная дверь. Проходите через неё и идите по коридору. В конце выход. Выходите и там увидите Юрия Платоновича на вишнёвой «шестёрке». Садитесь в машину, а я приду через пару минут.
Они переглядываются и встают из-за стола.
— Что, даже и не поедим? — усмехается генерал.
— Обязательно поедим, но не здесь, — успокаиваю его я. — Тут еда так себе, вы уж мне поверьте.
Они идут в сторону туалета, а я открываю меню и начинаю изучать.
Первые блюда. Бульон куриный с яйцом и зеленью, борщ русский, солянка. Вторые блюда. Треска по-польски, поджарка свиная…
— А где? — раздаётся вдруг надо мной немного раздосадованный голос.
Я поднимаю голову и вижу того самого майора с корочками.
— Где товарищи? — с напором спрашивает он.
Ну, твою же дивизию! Чего тебе неймётся-то, майор?
Майор встревоженно крутит головой и, не найдя в зале своего подопечного снова обращает внимание на меня.
— Где, товарищи? — повторяет он вопрос.
В этот момент к столу подходит официантка в не очень свежем переднике.
— Выбрали что-нибудь? — спрашивает она.
— Сейчас, — отвечаю я, — товарищи подойдут, они руки моют, и мы закажем.
Официантка недовольно фыркает и бурчит:
— Ноги-то не казённые, по десять раз подходить. Когда они придут?
— Когда-когда, через минуту, — сердито отвечаю я. — Руки-то можно помыть?
— Ну ждать, значит, будете, пока вон тот стол не обслужу.
Она отходит, а майор остаётся стоять напротив меня.
— Куда едете? — спрашивает он.
— Майор, — говорю я, — ты бы шёл себе, а то Георгий Леонидович и так не в духе прилетел, да ещё ты тут маячишь.
— Ты как со старшими… — начинает он, но, передумав, замолкает и, махнув рукой, идёт в сторону выхода.
Как только он скрывается за дверью, я беру чемоданы в руки и выхожу из зала по маршруту предыдущей делегации. Платоныч стоит у машины с открытым багажником, поджидая меня. Я быстро кладу туда багаж и сажусь за ним на заднее сиденье.
— Физкульт-привет, — улыбаюсь я. — Ну что, поехали?
— Он сказал, поехали! — даёт отмашку Скударнов, и мы выезжаем, незамеченные всевидящим оком старшего брата.
Уже вечереет и на улицах зажигаются огни.
— Давненько я в Новосибирске не был, — говорит генерал, глядя в окно. — Растёт город, вон красавец какой стал. Ну что, давайте знакомиться. С Юрием Платоновичем я уже имел честь встречаться. А это мой добрый товарищ и друг, Георгий Леонидович. Он внешней торговлей занимается, а вы чем, я запамятовал?
— Очень приятно познакомиться, — доброжелательно и с улыбкой отвечает Большак. — Я тоже торговлей занимаюсь, только внутренней. Я председатель Облпотребсоюза. У нас, товарищ генерал, кроме вас весь экипаж по торговой части.
— Мне тоже очень приятно, — говорит царский сын.
— Как это, по торговой? — удивляется Скударнов. — Егор, ты тоже что ли в торговцы подался? Ты же в Афган хотел, говорил сын офицера.
— Так и есть, Даниил Григорьевич, и сейчас хочу, как только врачи добро дадут. Но это долг Родине, а профессию решил торговую получать. Думаю, нам ещё много чего предстоит в этом направлении сделать.
— А ты, Егор, значит, реформатор? Хочешь принципы советской торговли изменить?
— Ну, не принципы, а практики. Покупатель должен быть реально поставлен во главу угла и его потребности, должны быть сигналом для торговых организаций для составления ассортимента. Нужно, конечно, ещё с дефицитом бороться. И тут торговля может помочь производству, направляя и вовремя рекомендуя.
— Слушай, — говорит Скударнов. — А ты ко мне переходи работать, а то крутишься там с девчонками на своей швейной фабрике, и о деле, наверное, подумать некогда, а? Я тебе говорил, что меня на начальника таможни сватают?
— Думаю, такого как вы, главного таможенника нам и нужно. Да ещё Верещагиных побольше.
— Кого? Это из «Белого солнца» что ли?
— А что, мне он нравится, — киваю я. — А человека хорошего я вам могу порекомендовать.
— Погоди рекомендовать, я ещё и согласия не дал пока.
— Юрий Платонович, — меняет направление беседы Жора, — а можем мы где-нибудь остановиться перекусить? А то мы с Даней толком и не поели сегодня, только синюю курицу в самолёте.
— Обязательно перекусим, — кивает Платоныч, — но в рестораны заезжать мы не планировали, чтобы время не терять. Мы с Егором подготовили сухой паёк для пикника, если не возражаете. Так что сейчас из города выедем и сразу где-нибудь остановимся, пока ещё не стемнело. В наших краях вообще-то довольно поздно ночь наступает.
— Отличный план, — говорит генерал. — Ребята, у меня предложение. Давайте мы по-простому, без отчеств, по именам, не на пленуме же. А Егор пусть, как хочет.
Все соглашаются и вскоре мы останавливаемся. Платоныч сворачивает на просёлочную дорогу и въезжает на небольшой холмик. Мы оказываемся над трассой и получаем вид на огоньки шоссе и на большой распадок с берёзовыми рощицами. Заходящее солнце делает небо насыщенно-розовым и все мы чувствуем радостно-тревожное зудящее чувство начала путешествия.
Платоныч достаёт большую сумку и сервирует угощение на багажнике. Балык, сервелат, хлеб, икра, крутые яйца, помидоры, свежие огурчики, сыр, дыня и «Арарат».
— Ого, неплохо живёт провинция, — посмеивается генерал, поднимая чарку. — Жалко сам с нами не можешь выпить.
— Да, я за рулём не пью, — разводит руками Большак. — Но у нас ещё будет шанс наверстать и, надеюсь, не один.
— Юрий, — говорит Жора. — А какой у нас план?
— Сейчас поедем на нашу базу отдыха в лесу и заночуем. Там только администратор, посторонних никого не будет. Утром встанем пораньше, проедем от базы часа три, может, чуть дольше до деревни Успенки. Это уже прямо в тайге. Там нас будет ждать «Урал» с кунгом. Дальше поедем по просеке, по бездорожью. Моя машина точно не проедет, да и уазик не всегда проскочит, а так надёжнее, тем более, сейчас и дожди могут быть. Вот, приедем в охотхозяйство, пообедаем, погуляем, осмотримся, всё подготовим к охоте, ружья, бумаги, обмундирование. Если кому-то нужно будет, всё там возьмём. Но оставаться не будем, поедем на пасеку к моему брату двоюродному. Это километров двадцать. От него дед Матвей в трёх километрах живёт. Так что, завтра часа в четыре можем вас доставить к нему. А заночуем потом на пасеке, там правда условия натуральные, дикие практически. Но если захотите, спать и в кунге можно будет. Либо даже в охотхозяйство вернуться. Просто охотиться всё равно рядом с пасекой будем. Ну, увидите, как захотите, так и сделаем.
План принимается без возражений. Мы заканчиваем трапезу и загружаемся в машину. Часа через два с половиной приезжаем на базу и поскольку никого, кроме нас здесь нет выбираем себе по комнате в большом рубленом доме и ложимся спать. Я вырубаюсь мгновенно и сразу засыпаю.
Утром непреклонный дядя Юра устраивает побудку в шесть часов. Для наших гостей это вообще тяжело, учитывая, что в Москве ещё только два часа ночи. Поэтому в машине они быстро начинают дремать, и я за компанию
