дымила вонючими папиросками и громко комментировала происходящее на экране к возмущению прочих зрителей.
Нас, впрочем, всё это мало интересовало, как и происходящее на экране. Не успели промелькнуть титры (фильм ожидаемо оказался немым),как мы от пожатий пальцев перешли к поцелуям – лёгким, а потом и самым откровенным, взасос, «с язычком». Дальше – больше: моя ладонь легла на обтянутое тонким шёлком колено и, не встретив противодействия, медленно поползла вверх. Выше, выше… женщина коротко вздохнула, и слегка раздвинула ножки, позволяя мне перенести боевые действия на внутреннюю часть бедра. А когда пальцы ощутили женский жар, она чуть отстранилась, прервав поцелуй, и хрипло прошептала:
- Я снимаю комнату тут, неподалёку. Хозяйка уехала к родне в деревню, и если ты не горишь желанием досмотреть это до конца…
Ещё один плюс заднего ряда – он был заполнен хорошо, если на треть, потому обошлось без злобного шипения и ругани зрителей, которым я отдавил в темноте ноги. Мы выбрались из зала – подростковые гормоны Лёхи Давыдова бушевали, отчего в галифе у меня сделалось тесно, а руки дрожали – и вышли на улицу. Несмотря на охватившее меня нетерпение, я всё же сообразил сделать крюк и навестить расположенный в соседнем здании коммерческий магазинчик.
...Шампанское «Абрау-Дюрсо», коробка шоколадных конфет московского «Красного Октября» (бывшее товарищество «Эйнемъ»), жестянка с консервированными персиками – гуляем!..
- От тебя пахнет вином. – сонным голосом сообщил Марк. – И духами. Женскими. Ты бы пошёл, умылся, что ли…
- Не завидуй так громко. – буркнул я. - И вообще, кому тут охота ко мне принюхиваться?
От города пришлось добираться пешком, так что в коммуну я попал только к трём часам ночи. К счастью, полог палатки оказался не зашнурован (уж не Марк ли позаботился?), и внутрь я проник, не издав ни единого шороха.
- Татьяне, например. – ответил Марк. – Завтра, с утра, как возле умывальника встретитесь. Она, кстати, после ужина тебя искала, меня расспрашивала…
Я сел на койку, нащупал подушку – в палатке было хоть глаз выколи, - и стал стаскивать башмаки.
- А ты?..
- А что я? Сказал, как есть, что задержался в городе и будешь к отбою. Или немного позже.
- Ну, спасибо тебе, добрый фей! – я едва сдержался, чтобы не выругаться во весь голос. - Вот уж не думал, что лучший друг меня заложит!
- Это я-то? – возмутился он. – А кто Олейнику наплёл, что тебя срочно, без промедления, вызвали в «Особый корпус»? Кто про учителя Лао ему втирал?
…Что ж, если Олейник поверил этой сказочке - рапорта на СК по поводу опоздания, как и нарядов вне очереди, не будет. А куда он денется, если подумать? Поверит, как миленький – проверить-то невозможно, разве что, поднимать шум на всю коммуну и запрашивать через Погожаева, на самом ли деле «спецкурсант» Давыдов привлекался для внеурочных ночных занятий?
- Ну-ну, я ж не всерьёз. – сбавил я обороты. - Спасибо, конечно, а сейчас давай спать, а? Вставать ни свет ни заря...
За последующие за вылазкой в город две с половиной недели я встречался с Еленой Андреевной всего дважды. Оба раза это происходило в привычной обстановке отдельного класса, где она вела со мной обычные душеспасительные беседы. И оба раза мне до боли сами-знаете-где хотелось подхватить её на руки, усадить на стол, задрать к поясу элегантную узкую юбку, раздвинуть ножки, обтянутые заграничным шёлком – грубо, решительно, - и…
Увы, пришлось сдерживаться – во-первых, она с самого начала обозначила дистанцию, умело уклонившись от поцелуя а во вторых… Ну, не сочеталась эта великолепная, немного в стиле «нуар» женщина с пошлейшим офисным перепихоном. Так что мы ограничились многозначительными взглядами, лёгкими прикосновениями ножки к моему бедру под столом и невысказанным вслух предложением немного потерпеть.
Был ещё и третий момент, способный при иных обстоятельствах поумерить мой эротический пыл – я никак не мог решить, делает ли она это по собственному желанию, или, так сказать, «по долгу службы»? По всему выходило, что второе, и это, конечно, могло бы послужить ледяным душем для романтически настроенного юноши, вроде моего реципиента. Но я-то давно не юноша, и уж точно не романтически настроен, во всяком случае, в душе – а, следовательно, подобными комплексами не страдаю. Случилось такое вот внезапное и, безусловно, приятное приключение – вот и хорошо, надо брать от жизни всё, потому как завтра может быть поздно…
А в середине третьей недели нас вызвал Гоппиус. Зашёл прямо на занятия по топографии, коротко переговорил с преподавателем и предложил следовать за ним. И не сказал ни слова, пока мы не покинули территорию, прилегающую к «»особому корпусу» и не углубились достаточно в лес по узкой тропинке. И только тогда остановился и обернулся к нам.
- Так, молодые люди, у вас очень мало времени, а потому – давайте-ка обойдёмся без ненужных вопросов. Сейчас вы, не заходя в класс, отправляетесь в лагерь, переодеваетесь и покидаете территорию коммуны. Желательно – так, чтобы вас никто не видел. Сумеете?
Я кивнул. Задачка не из числа заковыристых: обойти озеро и, дав полуторакилометровый крюк, выйти на шоссе, минуя ворота с вывеской «Детская трудовая коммуна имени тов. Ягоды». Остаться незамеченными тоже особого труда не составит – утро, все заняты делом, кто в цехах, кто в классах «особого корпуса»,. Где обычно находятся дежурные и дневальные мы давным-давно выучили наизусть, и без труда сумеем избежать нежелательных встреч.
…Вот только…
- Кого надо, я предупрежу о вашем отсутствии. – опередил мой вопрос Гоппиус. - На этот счёт можете не беспокоиться, претензий к вам не возникнет. Для остальных вы все двое суток будете находиться в спецлаборатории, участвовать в особой опытной программе.
- А как мы… - начал Марк, но я его перебил.
- «Все двое суток», значит? То есть в коммуну мы сегодня не вернёмся И где мы их на самом деле…
- Я же просил воздержаться от вопросов! – Гоппиус неприязненно поморщился. – Доберитесь до города, надеюсь, это для вас проблем не составит. В гостинице «Харьковская» вас будет ждать… - тут он внимательно посмотрел на Марка, - …вас будет ждать известный вам человек. Он всё вам подробно объяснит и всё устроит.
Мы с Марком переглянулись.
… «Дядя Яша»? Похоже, что он - больше, вроде, некому вызывать нас на встречу, да
